Книга Дикий дракон Сандеррина, страница 50 – Кира Измайлова

— Наверно, их туда не взяли, — предположила Кьярра.

— Вполне вероятно. Или они не угодили чем-то, или во мнениях не сошлись, не важно. Главное, на острове быстро осознали, что сидеть в осаде смогут долго, но рано или поздно выдохнутся. Это колдовство, которое защищает Баграни, оно… как бы объяснить… Вроде паутины, — придумал я сравнение. — Она натянута, висит себе, но стоит мухе в нее угодить, паук тут же узнает об этом и появляется, чтобы сожрать добычу.

— Если все время дергать паутину, паук с ума сойдет, — предположила она.

— Во всяком случае, устанет метаться из стороны в сторону, чинить порванные нити, потом начнет путать настоящих мух с какими-нибудь соринками, которые ветер принес, и рано или поздно допустит ошибку. И тогда достаточно крохотной дырочки в обороне, чтобы ее расширить и прорваться внутрь… — Я перевел дыхание и продолжил: — Вражеское командование хорошо это понимало. Они изматывали чародеев осадой, внезапными атаками, настоящими и ложными, и готовы были продолжать до победного конца. Силы у чародеев не бесконечные, а постоянно держать чары острова в полной боевой готовности очень тяжело. Настолько, что на контратаку у них не хватало ресурсов.

— На что?

— Сами напасть не могли, — пояснил я. — Только отбиваться.

— Но они что-то придумали, — уверенно сказала Кьярра. — Раз до сих пор никуда не делись.

— Конечно, придумали. Чародеи хитрые. Но тогдашний наш король тоже был не лыком шит…

— А чем? — удивилась она. — И разве людей шьют?

На этот раз я застонал вслух и сказал:

— Это означает — он был не промах…

— Не промахивался на охоте?

— Да нет же! Так говорят, когда имеют в виду, что человек умный, хитрый, в общем, своего не упустит.

— Так бы сразу и сказал, — проворчала Кьярра. — А то сперва говоришь непонятно, а потом злишься, что я не понимаю. Как тут поймешь, если люди зачем-то называют вещи не своими именами?

Я подумал, не налить ли себе еще, но отказался от этой идеи. Хватит уже на сегодня, и без того виски ломит. Чего доброго, станет хуже, а пилюли лучше с выпивкой не мешать.

— И что сделал король? — подергала она меня за рукав.

— Он ничего не делал, — ответил я. — То есть, конечно, направил соседу ноту протеста: мол, что это вы вытворяете, договорились же не нападать на Баграни… Получил ответ в духе «не лезьте не в свое дело», довольно резкий, но проглотил это. И стал ждать.

— А-а-а! — радостно выпалила Кьярра. — Я поняла! Он хотел, чтобы обе стороны устали, а тогда победил бы всех! Я так делаю, когда у рогатых гон и они дерутся за самок. Они бьются, бьются, даже меня не замечают. А я обоих — раз! — и сцапала. Или того, который проиграл. Но вообще самки вкуснее, — добавила она справедливости ради. — На битвы просто смотреть интересно. Иногда я даже выбираю одного рогатого, и… ну… как это называется?

— Болеешь за него? Как люди за лошадей на скачках или борцов на состязаниях?

— Наверно. Обидно, если он проигрывает, — вздохнула она. — Так я угадала?

— Почти, — улыбнулся я. — На то, чтобы справиться с обоими противниками, пусть даже ослабленными, у нашего короля сил бы не хватило. А вот оттяпать кусок у побежденного — это пожалуйста. Да и победителя тоже можно пощипать, пока он не оклемался.

— И кто победил? — с живым интересом спросила Кьярра.

— Погоди, я до этого еще не добрался. Глава Совета чародеев понял, что дела плохи и долго им не продержаться. А как Баграни падет — мало не покажется, враг-то собирался сровнять башню Совета с землей, а чародеев перерезать или утопить в море, не помню уже.

— Лучше сжигать, — авторитетно заявила она. — Чтобы точно не выжили.

— Согласен с тобой, но у него были какие-то свои идеи на этот счет. Одним словом, когда чародеям пришлось совсем туго, они взмолились о помощи.

— А-а-а… — снова протянула Кьярра. — И ваш король помог, только не даром, так?

— Именно. Он предложил совершенно разбойничьи условия, чародеи долго торговались, но в итоге все-таки согласились.

— Наверно, они очень хотели жить.

— Еще бы не хотели… Одним словом, они оборонялись на острове, наши войска, включая драконов, — на море и в воздухе, противник наступал… Битва при Баграни длилась три дня и три ночи, как написано в книгах, а точное число потерь до сих пор неизвестно.

— И кто победил?

— Наша сторона, — усмехнулся я. — Ты правильно сказала: чародеи очень хотели жить, а потому сражались отчаянно. Потом, конечно, попытались переиграть: дескать, король воспользовался временной слабостью Совета, но… Он тоже был не дурак и предложил немедленно отвести войска и подарить Баграни противнику, пусть сам с ним мучается… Помогло.

Конечно, я рассказывал упрощенно. Помню, однажды я страдал от вынужденного безделья и читал все, что попадалось под руку, об этой битве в том числе. Интриг там было понакручено столько, что опытный придворный историк не взялся бы разобраться с ходу, куда уж мне, а тем более Кьярре! Но общую суть, надеюсь, она уловила.

— Ну и что? — спросила она. — Чародеи с острова Баграни теперь служат вашему королю?

— Не то чтобы служат… Не хочу вдаваться в подробности, тем более я сам плохо в этом разбираюсь. Главное, они вынуждены соблюдать нейтралитет.

— А что мешает чародеям встречаться и договариваться в другом месте?

— Ничто не мешает. Только там за ними можно проследить, да и защита от драконов есть только на Баграни. И на столице, к слову, — король заставил чародеев установить ее.

Кьярра задумалась. Я молчал, не желая прерывать этот процесс.

— Ты говоришь, дракон не может попасть на Баграни и в окрестности, так? Гора… как ты ее назвал?

— Багралор.

— Да, она тоже зачарована?

— Конечно. Иначе оттуда атаковать остров было бы легче легкого, — повторил я недавнюю свою мысль.

— Но мама там жила… Я ей верю! Ты сам видел пещеру! Она отнесла отца туда… и я тоже могу туда попасть! — Кьярра выдохнула, и мне показалось, будто я увидел искры. — Почему?

— Наверно, защита не считала твою мать врагом, — сказал я. — Она ведь давно там поселилась?

— Да. Точно до того, как построили башню.

— Ну вот. Чародеи и заколдовали округу вместе с твоей матерью, и она оказалась как бы невидимой для защитной системы. Это единственное объяснение, которое я способен придумать.

— А я? Она ведь улетела оттуда, чтобы я не попалась!

— А ты попала на гору скрытым путем, — ответил я. — И, наверно, твой отец тоже — иначе бы твоя мать не сумела его туда доставить. Теперь понимаешь, насколько опасна такая информация?

— Я подумаю, — сказала Кьярра и умолкла, хмуря брови и покусывая ноготь.