Книга Дикий дракон Сандеррина, страница 52 – Кира Измайлова

— Вместо сердца у локомотива пламенная топка, — ответил я, — а стучат колеса на стыках рельсов. Не знаю, как тебя, а меня этот звук успокаивает. Спасибо, не усыпляет.

— А меня еще как… — Она зевнула во весь рот. — Но я не буду спать, если нельзя.

— Хочешь — ложись. Мы все равно не собирались знакомиться с соседями, так что выходить необязательно, а заняться больше нечем. Поесть я закажу в купе.

— Хорошо, — улыбнулась Кьярра, снова зевнула и свернулась калачиком на полке, подтянув колени к носу. Спасибо, не на полу.

Все-таки она понемногу привыкала к человеческим обычаям. Не знаю даже, хорошо это или плохо.

Первые сутки нашего путешествия прошли спокойно. Конечно, вывести Кьярру в сортир было тем еще мероприятием, но я справился. О том, как я объяснял ей устройство этого приспособления еще дома, лучше умолчу. Главное, она все поняла.

— Странно, — сказала Кьярра, расправившись с ужином, — я больше не хочу. Хотя было мало. Ну, как для человека.

— Для двоих, — поправил я. — Наверно, вчера на охоте ты перестаралась.

— Нет, я как обычно… — Она задумалась. — Поняла! Я сначала была очень голодная. Ну, после плена. А теперь нет. И я не устаю, так что можно есть поменьше.

«И правда что, — подумал я, — дракон тратит уйму сил на полет и охоту, а если сидит на земле, то зачем ему обжираться?»

— И спать я уже тоже не хочу, — добавила Кьярра, потом вдруг ни с того ни сего заявила: — В поезде есть чародей. Я чую.

— Наверняка есть, — кивнул я. — Много кто ездит по делам.

— Думаешь, он нас не заметит?

— Очень на это надеюсь. Поэтому постараемся не сталкиваться с попутчиками сверх необходимого: издалека чародей провожатого не ощутит. Я вот никого поблизости не различаю.

— Хорошо, что у меня такое чутье, — сказала Кьярра. — Теперь ты знаешь, что нужно опасаться.

Я и без того это знал, но промолчал, поскольку она была совершенно права: ее чутье оказалось нам на руку.

— Рок, а ты знаешь какие-нибудь истории? — отвлекла меня Кьярра от размышлений.

— Например?

— Ну… Что-нибудь… — Она помолчала. — Про людей. Расскажи мне про людей!

— Про каких?

— О себе ты уже говорил, — сказала Кьярра. — О других. О Веговере. Или о чародеях. Не тех двоих, других. Ты же встречал других?

— Конечно, не одного и даже не десяток.

— Вот о них. Я… я хочу знать, чего от них ждать. — Золотистые глаза уставились на меня в упор. — Обычных людей я не боюсь, а чародеев — боюсь. Но, наверно, я смогу сладить с ними, если замечу первой. Это же пригодится, правда?

— Еще как, — сказал я и сел поудобнее, а потом вовсе лег, подсунув под спину подушку. — У тебя чутье лучше моего.

— Но того, первого чародея я не заметила.

— Значит, он был очень силен. Или использовал какой-то дурман, чтобы ты крепко уснула и не почувствовала опасности.

— Зелье? Но я ничего не брала у старых людей!

— А воду пила? — спросил я. Это только что пришло мне в голову, и все стало на свои места.

— Да… — растерянно сказала Кьярра. — Из той же колоды, откуда коз поили. Обычно летала к ручью, но в тот раз осталась, а пить хотелось. А коз старый человек увел, им не нужно было…

— Ну вот. Туда что-то подлили. А если бы ты к этой воде не прикоснулась… Наверняка у чародея был запасной план. Может, старуха кинула бы в огонь какой-нибудь порошок, и дым усыпил бы тебя… Сложно сказать. У них множество приемов. А самое главное: не все из них колдовские.

— Как это?

— Сама подумай. Ты бы почуяла колдовское зелье или дым?

— Наверно, — подумав, ответила Кьярра. — Если бы на воде были чары или сам тот охотник прятался поблизости, я бы заметила. Но ничего не было. Совсем… Выходит, меня усыпили каким-то обычным снадобьем?

— Ну да. Правда, не могу предположить, каким именно: на тебя нужна целая бочка зелья, при этом оно должно быть безвкусным. Горькую гадость ты бы пить не стала, верно?

— Нет, конечно! Вода была обычная. Не очень свежая, но не тухлая. Так, чуть-чуть зацвела на солнце.

— Я не знаток таких вещей, — сказал я. — В отличие от того чародея. Наверно, он долго готовился, может быть, даже нарочно состряпал какое-то особенное снадобье. А может, его давно используют для прирученных драконов, и он взял готовый рецепт. Их же усыпляют, чтобы лечить. Вот, наверно, это и было что-то из арсенала драконьих докторов. Люди со стороны об этом не знают, само собой, но причастные в курсе, что там за средства.

— Послушай, Рок! — Кьярра вскочила со своего места и снова села… на пол, конечно же, так, чтобы видеть мое лицо. — Если этот чародей хорошо знает драконов и умеет незаметно их усыплять… ну, пускай для лечения… Может, он моего отца лечил? И от него услышал о битве, и о Багралоре, и о моей маме!

— Знаешь, а в этом есть зерно истины, — ответил я, подумав. — Люди спьяну рассказывают много лишнего, а такой дурман сродни опьянению. Один человеческий лекарь рассказывал мне, что усыпленные для операции часто говорят как заведенные, а когда приходят в себя, ничего не помнят. И ведь выбалтывают такие вещи, которые у них и под пыткой не вытянешь!

— Тогда его тоже можно найти и расспросить, — уверенно сказала она.

— Если только Сарго с Троддой его не прикончили. Да и допрашивать чародея — дело опасное. Всегда есть вероятность поменяться местами, причем ты сам этого не заметишь.

— Нас двое, один будет следить, чтобы другой не попался, — предложила Кьярра. — И вообще, я могу взять его и унести в твою хижину. Или на Багралор. Оттуда не сбежит! А захочет — я его со скалы сброшу, пускай поучится летать!

— Какая ты кровожадная… — вздохнул я, перехватил ее вопросительный взгляд и пояснил: — Мне это нравится. С удовольствием отправил бы Тродду полетать, да руки коротки.

— Если мы ее поймаем, я сделаю это для тебя, — пообещала она, и это не было шуткой. Шутить Кьярра не умела.

Мы молчали, и тишину нарушал только мерный перестук колес, да изредка доносились чьи-то голоса из коридора. Кто-то ехал с детьми — они иногда пробегали туда или сюда с топотом и веселым визгом. У кого-то в купе тявкала собачка, где-то смеялись, где-то звенели бутылками, где-то играли в карты — редкие азартные выкрики ни с чем не перепутаешь…

— Первое правило чародея, — сказал я наконец, — не доверяй ему. Никогда. Даже если считаешь его своим лучшим другом.

— У тебя был такой? — сразу спросила Кьярра и подалась ближе.

Я нехотя кивнул.

— Что ты с ним сделал?

— Оставил в живых, — ответил я. — Это было просто — он не сопротивлялся.

— А что он натворил?