Книга Собиратели ракушек, страница 52 – Розамунда Пилчер

— Ты спросишь ее об эскизах?

— А как ты считаешь — стоит?

Оливия ответила не сразу.

— Нет, не стоит, — наконец произнесла она. Ноэль удивленно раскрыл глаза. — Мама может разволноваться, а я не хочу, чтобы она волновалась. Если ты найдешь эскизы, можно сказать, а если же нет — не стоит ее тревожить. Но не смей и заикаться о продаже картин, понял? Они не имеют к тебе никакого отношения.

Ноэль прижал руку к сердцу.

— Честное скаутское. — Он ухмыльнулся. — А ведь я тебя убедил.

— Ты гнусный, скользкий прохиндей, и тебе меня никогда не убедить.

Притворившись, будто не слышит ее слов, он молча доел ужин, встал и пошел к столу налить себе еще виски.

— Ты действительно поедешь? К маме, в «Подмор Тэтч»? — спросила она.

— Не вижу причин отказываться от поездки. — Он вернулся к своему креслу. — А что?

— Можешь оказать мне услугу?

— Услугу?

— Тебе что-нибудь говорит имя Космо Гамильтон?

— Космо Гамильтон? Еще бы! Возлюбленный из солнечной Испании. Неужели он снова возник в твоей жизни?

— Нет, он не возникал в моей жизни. Он из нее ушел. Космо Гамильтон умер.

— Что? Умер?! — Ноэль был искренне потрясен. Лицо у Оливии было спокойное, только очень бледное и как бы застывшее, и ему стало стыдно за свое игривое предположение. — Господи, какое несчастье! Что же с ним произошло?

— Не знаю. Он умер в больнице.

— Когда ты узнала?

— В пятницу.

— Но ведь он был еще совсем молод.

— Ему было шестьдесят лет.

— Тяжело тебе сейчас.

— Да, не стану скрывать. Но тут вот еще что — у Космо осталась дочь, Антония. Она прилетает завтра в Хитроу с Ивисы, поживет у меня несколько дней, а потом поедет в «Подмор Тэтч» и присмотрит за мамой.

— А мама в курсе?

— Конечно. Мы в субботу обо всем договорились.

— Мне она ничего не сказала.

— Я была уверена, что не скажет.

— Сколько ей лет, этой девочке… Антонии?

— Восемнадцать. Я хотела сама отвезти ее и провести с ними субботу и воскресенье, но должна встретиться с одним человеком…

Ноэль поднял бровь — он снова стал самим собой.

— Деловая встреча или свидание?

— Деловая встреча. С дизайнером-французом. Это ужасный чудак, он остановился в отеле «Риц», и мне непременно нужно с ним кое-что обсудить.

— И потому?..

— И потому, если ты в пятницу поедешь в Глостершир, захвати, пожалуйста, Антонию. Ты сделаешь мне большое одолжение.

— А она хорошенькая?

— От этого зависит твое согласие?

— Ну что ты, просто интересно.

— В тринадцать лет она была очаровательна.

— Можешь поклясться, что это не конопатая толстуха?

— Боже упаси! Когда мама приехала к нам на Ивису, Антония тоже была там. Они сразу же подружились. Понимаешь, с тех пор как мама заболела, Нэнси постоянно твердит, что она не должна жить одна. А с Антонией она и не будет одна. По-моему, все очень удачно складывается.

— Ты хорошо все рассчитала.

Оливия не обратила внимания на эту шпильку.

— Так ты отвезешь ее?

— Конечно, почему бы нет?

— Когда ты за ней заедешь?

«Так, это будет пятница, вечер», — прикинул он.

— В шесть.

— Я обязательно вернусь к этому времени из редакции. — Оливия вдруг улыбнулась. Она не улыбалась весь вечер, и сейчас ее улыбка возродила между ними теплоту и привязанность. На миг они снова стали любящими братом и сестрой, которые с удовольствием провели вместе вечер. — Спасибо, Ноэль.

Утром из редакции Оливия позвонила Пенелопе:

— Доброе утро, мамочка!

— Оливия, ты?

— Послушай, голубчик, у меня все изменилось. Я в пятницу не смогу приехать, мне нужно встретиться с одним зазнайкой-французом, а он свободен только в субботу и в воскресенье. Так обидно!

— А как же Антония?

— Ее привезет Ноэль. Он тебе еще не звонил?

— Нет.

— Позвонит. Он приедет в пятницу и пробудет у тебя два дня. Вчера мы с ним устроили семейный совет и решили, что нужно как можно скорее разобрать твой чердак, иначе дом сгорит; я и не подозревала, что ты накопила там столько хлама. Старьевщица!

— Семейный совет? — Пенелопа удивилась, да и было чему. — Вы с Ноэлем?

— Да, он заехал ко мне вчера вечером, и я накормила его ужином. Он рассказал, что искал что-то у тебя на чердаке и пришел в ужас — тот забит бог знает чем и в любую минуту может загореться. И мы решили, что Ноэль приедет к тебе и все разберет. Ты не волнуйся, мы вовсе не собираемся давить на тебя, просто очень встревожились. Ноэль обещал, что не будет ничего выбрасывать и жечь без твоего согласия. По-моему, это очень мило с его стороны. Он сам вызвался все сделать, так что, пожалуйста, не обижайся и не говори, что мы обращаемся с тобой, как с выжившей из ума старухой.

— Я вовсе не обижаюсь и тоже благодарна Ноэлю. Я и сама уже лет пять как собираюсь навести там порядок, но, как только наступает зима, нахожу тысячу предлогов отложить это дело. Как ты думаешь, Ноэль один справится?

— Но ведь с вами будет Антония. Может быть, это занятие отвлечет ее от грустных мыслей. Только дай мне слово, что сама ни к чему не прикоснешься.

Пенелопе пришла в голову блестящая идея.

— Можно позвать Дануса. Еще одна пара сильных мужских рук не помешает, к тому же он будет жечь костер.

— Кто такой Данус?

— Мой садовник.

— Ах да, я и забыла. Какой он?

— Замечательный. Антония уже прилетела?

— Нет. Я поеду встречать ее сегодня вечером.

— Поцелуй ее за меня и скажи, что я жду ее не дождусь.

— Скажу. Они с Ноэлем приедут к тебе в пятницу вечером, к ужину. Так жалко, что я не смогу быть с вами.

— Мне тоже. Я очень соскучилась. Но не огорчайся, приезжай, когда сможешь вырваться.

— До свидания, мамочка.

— До свидания, голубчик.

Вечером позвонил Ноэль:

— Привет, ма.

— Здравствуй, Ноэль.

— Ну как ты?

— Отлично. Я слышала, ты приедешь на субботу и воскресенье.

— Оливия с тобой говорила?

— Да, утром.

— Она велела мне приехать и разгрузить чердак. Говорит, ее мучают кошмары: пожар и ты задыхаешься в дыму.