Онлайн книга «Почтовый голубь мертв»
|
Тремя часами ранее Хотя с утра мать влила в нее пятьдесят капель валерьянки, новопассит и впихнула три таблетки боярышника, Вика никак не могла заставить себя войти в морг. Родительница сначала убеждала, потом злилась, тянула за руку. Наконец выплюнула: – Истеричка! С родным отцом не проститься, стыд какой! Резко развернулась и, практически чеканя шаг, отправилась в юдоль скорби. А Вика упала на лавочку во дворе морга и начала реветь. Парочка маминых подруг воровато прошмыгнула мимо – утешать скорбящую дочь не захотели. Девушка закрыла лицо руками, сжалась в комок. Начала себе внушать: – Ты должна. Должна! И вдруг услышала: – Курить будешь? Голос был женский. Вика убрала руки от глаз. Рядом на лавке сидела дама. В черном, как и большинство в больничном дворе. В руках – букет печально-бордовых роз. Лицо некрасивое, переносье пересекает решительная складка. Где-то Вика ее видела. Сто процентов. – Я не курю, – прошептала девушка. – Бросила. – И дальше не будешь, – уверенно произнесла женщина. – А сегодня можно. И протянула ей пачку. Вика послушно прикурила. Сначала рот залило несусветной горечью, но очень быстро и правда стало полегче. – Тебе надо просто пережить этот день, – спокойно продолжила женщина. – Всего один неприятный, страшный день в твоей жизни. Да, боль останется навсегда. Но страх и кошмар – они только сегодня. Подумай, что такое несколько часов в сравнении с вечностью? Кстати, выглядит Юра совсем не страшным. Будто спит. И даже улыбается слегка. Вика взглянула на розы в ее руках. Спросила: – Вы разве уже там были? Женщина не ответила. А молодая певица вдруг вспомнила: вечеринка. Повышенный гонорар. За столиком тихо разговаривают мужчины – и среди них она. Единственная дама. – Это ведь вы мне дарили цветы! Такой же огромный букет – только не мертвого цвета! – вскричала Вика. – Да, – улыбнулась женщина. – Мне понравилось, как ты поешь. И вообще ты мне нравишься. – Вы меня знаете? – озадаченно спросила Вика. – Нет. Собеседница встала. Произнесла: – Я иду попрощаться с твоим отцом. – Подождите. Я с вами. И Вика – безо всякого больше страха – вошла в морг. Папа, как и предупреждала незнакомка, совсем не походил на страшного мертвеца. Приятного оттенка розоватая кожа, нежный румянец, глаза не запали, на губах – легкая улыбка. – Тысяч двадцать, наверное, гримерам отвалили, – услышала Вика чей-то шепот за спиной. И бесстрашно приблизилась к гробу. Поцеловала отца в холодный, но совсем не противный лоб. Прошептала: – Я всегда тебя буду любить и помнить. А когда отошла, увидела: только что говорившая с ней женщина, уже без цветов, спешно покидает морг. Покидает не одна – в окружении двух мужчин. Причем держат они ее так, будто боятся, что вырвется. – Подождите! – бросилась вслед Вика. Но троица лишь ускорила шаг, причем девушке показалось – женщина не идет, ее волокут. Как назло, народ навстречу все шел и шел, протолкаться оказалось сложно. И когда девушка наконец выскочила во двор, она увидела: прямо у ворот морга стоит авто (хотя въезд сюда разрешен только катафалкам). Туда и запихнули женщину в черном. А потом машина с визгом тронулась и, распугивая скорбящих, погнала к воротам. – Кто это? Что случилось? – обратилась Вика к стоящим вокруг зевакам. – Понятия не имею, – пожала плечами какая-то дама. – Но вообще редкостная наглость – по территории морга гонять. Я номер запомнила. Буду жаловаться. – Кому? Номера-то ментовские, – прокомментировал стоящий рядом мужчина. – А-аа… – с разочарованием протянула женщина. – Ну, этим все можно. И скрылась в морге. А Вика так и осталась на пороге. Кто была эта женщина? Но поразмышлять девушка не успела – на порог выскочила мать. Злая, как фурия. Схватила дочь за руку, зашипела: – Ты где шляешься?! А ну, быстро пошли! Сейчас гроб выносить будут, а тебя все нет! Вика К третьему «Скрудрайверу» Вика секрет напитка разгадала и сердито налетела на Римму: – Я тебя что, в няньки нанимала? Остатком разума осознавала: получается грубо. Но все напряжение дня накопилось, выплеснулось разом. Будто бес вселился, дергал за язык: – Чего ты вообще сюда пришла?! Поесть на халяву? Римма – будто сфинкс. Безмятежно потягивала свой разбавленный водой апельсиновый сок. А Вика продолжала орать: – Ничтожество, вот ты кто! И дело не раскрыла, и сейчас меня обманываешь! Ей очень хотелось, чтобы Римма взбесилась, устроила ссору. Но та лишь примирительно предложила: – Хочешь еще сока? И тогда Вика отправилась за нормальным алкоголем самостоятельно. Чувствовала, что ее качает. Однако выпить надо было срочно. Римма удерживать не стала. А молодая певица, едва вошла в общий зал, немедленно столкнулась с мамой. Та все сразу поняла, но только вздохнула: – Не удержалась. Я так и думала. Народ уже сидел за столами, поднимал, не чокаясь, бокалы, но маман без тени колебания бросила гостей, отвела дочку в туалет, велела наклониться над унитазом и открыть рот. – Мам, – бормотала Вика, – давай я сама. Неудобно… – Не смущайся. Ты мне родная. И у меня – большой опыт. Нажала подушечкой пальца на корень языка, и у девушки немедленно все пошло наружу. Мама сразу вышла из кабинки, прикрыла дверь. Но не уходила, давала ценные указания: – Все до конца! Чтобы желудок полностью пустой был. Когда Вика вышла, ее по-прежнему покачивало, но голова стала ясной, светлой. Доселе плававшее в тумане алкоголя лицо отца снова встало перед глазами, и девушка заплакала. Мама обняла, попросила: – Викуля, ты ведь у меня сильная. Пожалуйста, держись. Дома поплачешь. И дочь повиновалась. Сидела вместе со всеми за поминальной тризной. И завидовала дочери олигарха Пищелева. Та сейчас была вместе с отцом. А ей только папины портреты остались. Римма Вика очень старалась меня разозлить, но на скорбящих я не обижаюсь. А что с поминок выгнали – так оно и лучше! Найдем местечко поприятнее. |