Книга Охота на Велеса, страница 63 – Татьяна Хмельницкая, Алекс Хелльвальд

Оказавшись на полянке за стеной из деревьев, отгородившей нас от федеральной трассы, я словно почувствовал себя дома. Лес рядом радует глаз зелеными кронами, Линка поблизости, винтовка прислонена к рюкзаку, будто мы собрались на охоту. Воспарил духом, захотелось двигаться, что-то делать, говорить. Недавнюю усталость и раздражение точно рукой сняло.

Соскучился, ох, как соскучился я по тайге.

Быстро достал из рюкзака туго связанный спальник, что прикупили в магазине "Все для рыбалки", когда дожидались таксиста, и бросил его на траву. Идея покупки принадлежала Алинке и аргумент она привела железобетонный: "Неизвестно, что еще может произойти. Знаем, плавали уже".

Куда уж тут спорить с моей красавицей. Недели не прошло, а столько всего случилось — Капитан Америка* нервно курит в сторонке.

Расправив спальник, взглянул на Алинку. Девушка сидела на корточках и с задумчивым видом жевала пожелтевшую травинку. Невольно залюбовался "подругой дней моих суровых"*: она сняла бандану, и распустила косу. Рыжие пряди свободно лежали на плечах и спине крупными кольцами. Холодное Питерское солнце золотило локоны, и казалось, что Линку окутывает пламя. На фоне пожелтевшей травы и переодевающихся в осенние желто-красные наряды деревьев Алина выглядела маленькой иномиркой, эльфом, ненамеренно показавшимся людям.

К паху прилила кровь, джинсы стали тугими. Я зажмурился и тряхнул головой — не сейчас предаваться утехам, позже. Андрей Егорович может в любой момент объявиться, да и прохладно на улице — сентябрь. Но потом…

Почти всю дорогу мы с Алиной провели в молчании. Сцепили пальцы, девушка положила голову мне на плечо — так и ехали. По ее редким вздохам я догадывался, о чем она думала. Примерно такой же сценарий переживаний, едва ли не алгоритм, я испытал на себе парой дней раньше, когда схлынула первая волна прозрения и настигла вторая — отторжение.

Да, я прошел через это, но каково оно.

Алинка варилась в том же котле, что и я несколько часов до этого, и, очевидно, продолжала вариться. Подойти бы к ней, обнять, прижать к себе очень-очень крепко и сказать: "Все будет хорошо". Но не прокатит — только ждать, когда волна отторжения схлынет.

Плотный полиэтиленовый пакет с прорезями для ручек послужил временной скатертью. Бутерброды с сыром, копченой колбасой и вода — вот весь нехитрый провиант, который мы взяли в дорогу.

— Алинка, двигай сюда.

Девушка будто очнулась ото сна, поднялась и направилась ко мне. Я помог ей усесться на спальник, сунул в руку бутерброд и бутылку, а сам приткнулся рядом и ухватил последний пирожок, что был куплен в кафе:

— Будешь?

— Нет, спасибо.

Жевали и пили в молчании. Я воровато посматривал на подругу, чтобы не нервировать. Мысли Алины — такой процесс, вмешиваться в который себе дороже — поцапаемся. Конечно, я всегда готов к диалогу и, мало того, горю от нетерпения вступить в него, чтобы умственная деятельность подруги шла правильным курсом: на адаптацию к новым реалиям. Но Алина сохраняла безмолвие, а я не хотел рисковать.

Утолив голод, все прибрал в рюкзак. Осмотрел местность — поблизости могли быть муравейники и прочие неприятные неожиданности. Расположил спальный мешок под сосной, подоткнув рюкзак под голову.

Не сговариваясь, мы с Алинкой прилегли, и я приобнял ее, притянув к себе поближе.

— Неужели все скоро закончится? — с надеждой спросила Линка.

— Очень на это рассчитываю, — хмыкнул я. — Бежим, бежим все время, а враги сыплются и сыплются со всех сторон. Надоело. Хочу покоя… Тебя хочу. Чтобы ты рядом была.

— Это просто, — улыбнулась Алина и погладила меня по щеке пальчиком. — Ведь тоже этого желаю — быть рядом с тобой. Даже страшно.

— От чего?

— От простоты. Всегда считала, что мир сложен, а побегала марафон по пересеченной местности, и мир сузился до элементарных желаний: есть, спать, любить… Заниматься сексом с тобой.

— Рожать от меня детей, — продолжил я и внутренне напрягся.

— Обязательно. И только от тебя, другие не нужны.

Я выдохнул. Получилось шумно, и Алинка рассмеялась, чмокнула меня. Я хотел ответить на поцелуй, но она вывернулась и снова чмокнула меня.

— Ох, дождешься у меня, хитрюга, — укладывая Алину обратно и сильнее стискивая, пообещал я.

— Это мы еще посмотрим, кто у кого чего дождется…

Рука подруги легла на ширинку моих джинсов, а я напрягся, чувствуя, как наливается пенис. Алина с нажимом стала поглаживать растущую выпуклость, а я прикрыл глаза. Ветерок перебирал мои волосы, отрезвляя и заставляя держать себя в руках, но и отказываться от ласки не собирался.

Ох, избаловала меня Алина. Поощряла, заставляла чувствовать себя не просто мужчиной, а любимым и желанным.

Губы девушки коснулись моего рта, и язык теплым мягким кружевом стал выплетать узоры на коже.

— Я не железный, — напомнил я.

— Я тоже, — прошептала на ухо подруга и, чмокнув меня в висок, убрала руку с ширинки джинсов.

Мы немного помолчали, приходя в себя, возвращаясь в действительность.

— Непонятно только, — произнесла Алина, — зачем столько лишней кутерьмы: сдать посылку, получить посылку. Как-то все странно и запутанно. Вон Егорыч, раз встречает нас, так и привез бы нам винтовку. Ерундовина какая-то…

Я приоткрыл веки и повернулся к девушке. На меня смотрели внимательные зеленые глаза. Алина почесала кончик носа — признак задумчивости — и, усевшись, потянулась за М-16, стоящей у рюкзака. Расчехлив винтовку, девушка откинула складной приклад и с любовью погладила оружие.

Я не без любопытства наблюдал за действиями Лины.

Она вскинула винтовку и посмотрела сквозь оптический прицел куда-то вдаль. Затем положила ее рядом с собой, слегка прикрыв краем спальника, и улеглась снова, поднырнув мне под руку.

— Таскала я ее, таскала по тайге, а так и не произвела ни единого выстрела, — усмехнувшись, проронила она. — Обидно. Отличная штука для охоты. Эх, в тайгу бы сейчас…

— Да, много непонятного и нелогичного в произошедших событиях, — согласился я. — Хорошо, хоть дядя Андрей скоро будет с нами и вся эта история закончится. Очень надеюсь, что хорошо завершится. Старик — свой человек, и он в теме на все сто. Может, что дельное подскажет.

— Чем больше думаю над этим — тем гуще каша из мыслей в голове, — раздраженно бросила Линка. — Зачем тащиться через пень-колоду, если есть прямые рейсы до Санкт-Петербурга? Зачем приезжал Запрудный к твоему отцу? Почему повесился тот мужчина?.. Как его… С редким именем… А. Иннокентий. Я размышляла над твоими предположениями, и они ужасно похожи на правду. Только есть и другая версия: все, кто умер, работали на Борзого.

— Да, голова кругом…

— За какие только заслуги все это досталось мне? Почему я, Оська? Кто-нибудь спросил меня, нужен ли мне этот треклятый "дар"? Хотела ли я быть царицей, — Алинка нарисовала пальцами в воздухе кавычки, — над животными? Или подопытным кроликом? А? Как теперь мне со всем этим жить?