Онлайн книга «Надежда узника»
|
– Ты был прав, Брэм, его надо отстранить! – прорычал Кан и толкнул меня в кресло. – Его мало повесить! – Вешайте, – простонал я. – Давай, Брэм. Зачитай приговор! – Нет, Джеф, – покачал головой Стейнер. – Пусть его судят на Земле. Устав не позволяет нам его отстранить. Если мы это сделаем, нам придется доказывать трибуналу свою правоту. Вспомни историю с Дженнингсом. Что, если суд признает его вменяемым? Сифорт не стоит того, чтобы мы ради него подвергали опасности свои жизни. – Но он может сбежать! – взревел Кан. – Он может направить наш корабль не к Земле… – Вот тогда мы и возьмем корабль в свои руки. Но не раньше. – Брэм, опомнись! – Подумай, всего девять месяцев. Его повесят, и я поставлю тебе пиво. Отпразднуем. – Стейнер повернулся ко мне. – Принимайте командование где хотите, капитан, здесь или на капитанском мостике. Нам все равно. – Он повернулся кругом и вышел. За ним последовали остальные. Настала жуткая тишина. Скоро я пришел в себя. Взяв на складе первую попавшуюся рубашку, наскоро отмыв от крови китель, я заглянул в капитанскую каюту. Анни, напичканная седативными таблетками, спала. Я пошел на капитанский мостик. Лейтенант Стейнер не встал при моем появлении, но я проигнорировал его вопиющую невежливость. Я проверил состояние корабля. Гидропоника, системы регенерации, бортовая электростанция – все работало нормально. – Координаты точки всплытия? – сухо спросил я у Стейнера. – Солнечная система, – столь же натянуто ответил он. – Сколько прыжков? – Один. Девять месяцев. Этот срок я, наверно, выдержу. – Вызовите сюда всех офицеров. Стейнер отдал приказ в микрофон. Через несколько минут офицеры корабля выстроились в две шеренги. Два лейтенанта, два гардемарина, доктор, инженер – вот и все. В несколько раз меньше, чем на «Гибернии» или «Дерзком». – Где остальные? – проворчал я. – Я же приказал позвать всех! Где офицеры, прибывшие на шаттле? Стейнер вызвал по внутренней связи моих офицеров. Через несколько минут гнетущей тишины явились Тол-ливер, Берзель и Алекс. – Я, капитан Николас Сифорт, принимаю командование этим кораблем, – объявил я. – Представьтесь. – Старший лейтенант Эбрэм Стейнер. – Сэр! – рявкнул я. – Сэр, – нехотя повторил Стейнер. – Возраст? – Тридцать девять. – Следующий. – Лейтенант Джеффри Кан, сэр. Его я уже встречал раньше, еще в Сентралтауне, где он сообщил мне о прибытии на орбитальную станцию нового секретного корабля «Виктория». После того случая я посмотрел его личный файл: до «Виктории» Кан служил на «Британике» и «Валенсии». Лейтенантский стаж пять лет. – Следующий. – Доктор Турман… – Мы уже знакомы, – перебил я. – Следующий. – Инженер Сандра Аркин, сэр. О ней я тоже кое-что знал: пятьдесят лет, тертый калач, раньше служила на трехуровневых кораблях. – Следующий. – Первый гардемарин Томас Росс, сэр. Он стоял, выпятив грудь, словно по стойке смирно, хотя я давно дал команду «вольно». Внешний вид безукоризненный. Восемнадцать лет. До «Виктории» сменил два корабля. – Хорошо. – Гардемарин Рикардо Фуэнтес, сэр. – Знаю, – Как я ни крепился, сдержать улыбку не смог. Слишком хорошо его знал. Я сел в капитанское кресло, повернул его к офицерскому строю лицом и начал речь: – Лейтенант Тамаров находится в отпуске по болезни, у него не будет никаких обязанностей, а во всем остальном остается полноправным офицером. Мистер Рос, поскольку гардемарин Толливер старше вас, командовать гардемаринами будет он. – У Росса сжались кулаки, а на лбу вздулась вена. – Мистер Фуэнтес, теперь, когда на борту есть мистер Берзель, вы уже не являетесь самым младшим гардемарином. – Рикки довольно заулыбался. Теперь ему больше не надо будет шустрить в гардемаринской каюте в качестве салаги. – Когда мы причалим к орбитальной станции Земли, я сам сдамся властям. Никого из вас это не касается. А до тех пор я ваш командир. Вопросы есть? – Вы угробили Хольцера, – с вызовом произнесла Сандра Аркин. – Это вопрос? – Нет! Ответ очевиден. – Я понимаю ваши чувства в связи с гибелью капитана Хольцера. Никакой необходимости демонстрировать их мне постоянно нет. Разойтись! Мистер Росс и мистер Толливер, останьтесь. Как дежурный остался и Стейнер. Несмотря на болеутоляющее, моя челюсть побаливала, но надо было еще кое-что сказать. – Мистер Стейнер, выйдите с мистером Россом в коридор, – попросил я. Мы с Толливером остались наедине. – Постарайтесь не придираться к гардемаринам по пустякам. – И не собирался, – пожал он плечами. – Особенно корректно держитесь с мистером Россом. Не надо раздувать их враждебность. – Есть, капитан Сифорт, сэр, – с нескрываемым презрением процедил Толливер и вдруг взорвался: – Я должен был пристрелить вас еще на шаттле! Из-за вас погиб Хольцер! Вы взорвали крупнейшую орбитальную станцию! Ядерной бомбой! Это тягчайшее преступление! Я жил у границы радиоактивной зоны вокруг Дублина и видел, что делает с людьми радиация! – Поскольку я жив, вам придется дождаться возвращения в Солнечную систему, где вы выступите на суде надо мной свидетелем. Довольствуйтесь званием первого гардемарина, пока я не отправил вас в отставку. – Не сомневайтесь, я выдержу и это испытание! – Я буду терпеть от вас подобные дерзости, раз уж их заслужил, но наедине, а на людях соблюдайте офицерскую вежливость. Иначе горько пожалеете. Идите. Он ушел. Несколько минут я сидел в одиночестве. Потом нашел в себе силы позвать Стейнера и Росса. Стейнер сел в свое кресло, а Росс стоял передо мной навытяжку. – Покажите гардемарину Толливеру ваш корабль, чтобы он быстрее освоился. – Я смотрел на пышущего злостью юнца, на его красивое лицо, не обезображенное даже ненавистью. Вот он, юношеский максимализм. – Мистер Фуэнтес сильно страдает? – Конеч… – На мгновение замешательство Росса проступило наружу и опять спряталось под маской ненависти. – Нет, сэр. – Мы с ним служили на одном корабле. – Знаю, сэр. – Поколебавшись, Росс неуверенно добавил: – Он много рассказывал о вас… С восхищением. Я тоже восхищался вами, пока… Пока вы не убили капитана Хольцера! – Росс! – рявкнул Стейнер, приподнявшись из кресла. – После разговора с капитаном явишься ко мне в каюту для порки! – С удовольствием, сэр! – Плюс шесть нарядов! |