Онлайн книга «Мой неверный однолюб»
|
* * * Алик не рычал, не брызгал слюной, но этот его взгляд сворачивал душу в трубочку без всякого крика. – Давай не сегодня! – Катя качнула головой. Она должна была привыкнуть к нему, но прелюдия, как он считал, затянулась. Катя попробовала отговорить его, но поняла, что это бесполезно. – Умеешь ты накалять. До предела, – усмехнулся он. – Нет, просто я сегодня не могу. – В такой печи даже алмаз расплавится, – сказал он, расстегивая пуговицы на своей рубашке. – Алик, я уже почти поверила в то, что ты нормальный человек… – Я не нормальный. – Он подошел к ней, взялся за поясок ее халата. – И в этом виновата ты! – Ни в чем я не виновата. Катя крепко сжала в кулак узелок пояска. Но Алик взялся за лацканы халата. Резко развел их и с сумасшедшей силой дернул вниз. Катя даже не думала, что халат можно разорвать на две половинки снизу доверху одним рывком. А он разорвал, и она осталась только в одной комбинации. – Алик! – Катя обхватила себя руками, как будто была голой. – Давай, давай, сопротивляйся! – оскалился он. Комбинацию Алик разорвал на спине. А сама Катя оказалась на животе. – Алик, ну не надо! В нем было столько силы, что Катя даже не стала трепыхаться. – Ну, детка, держись! Намечалось что-то страшное и необычное, и только сейчас до Кати дошел весь ужас ее положения. И еще она поняла, почему виновата перед Аликом. Своим «динамо» она передержала его и этим довела до крайности. Алик потерял над собой контроль с первой же минуты. Это было самое настоящее безумие, беснование, и когда он закончил, Катя даже не могла из-под него вылезти. Даже заплакать не могла, до такого ступора он ее довел. Она лежала, тупо глядя перед собой. Она-то думала, что хуже изнасилования быть ничего не может. Оказывается, она ошибалась. Алик изнасиловал не только ее тело, но и душу. – Я же говорю, сама виновата. – Он шлепнул ее по заднице. Только тогда что-то дрогнуло в ней, и слезы хлынули из глаз. – Со мной все девчонки плачут от счастья, – засмеялся он. Катя кивнула. Да, только с Аликом она и может испытать настоящее счастье. Но только лишь в тот момент, когда узнает о его смерти. Этому чудовищу место в аду. Наверняка там его уже заждались. * * * Мороз и солнце, но денек так себе. И настроения нет от слова «совсем». Да и как можно радоваться жизни, когда руки спутаны смирительной рубашкой? А без этого Паше на прогулку выходить не положено. Псих, склонный к побегу, – это приговор. Он, конечно, не псих, но попробуй это кому-то докажи. Мало того, он и сам скоро поверит в свою душевную неполноценность. Ирка уверяет, что врачи обязательно помогут ему справиться с болезнью, и Паша уже начинает воспринимать ее всерьез. А вернуться к ней он готов хоть сейчас, лишь бы из дурдома подальше. Алика не сломать, бороться с ним бесполезно, осталось только смириться. – Маслов! Паша услышал знакомый голос, но не обернулся. Как мог здесь оказаться Аркаша? Галлюцинации у него. У психов это обычное дело. – Маслов! Это действительно был Аркаша. Пальто на нем нараспашку, белый халат под ним. Выражение лица строгое, важное, сосредоточенное, как это бывает у врачей. Но Аркаша вроде бы не учился в медицинском, как он мог стать психиатром? – Маслов, у вас процедуры! – громко сказал Аркаша. – Какие процедуры? – Паша в недоумении глянул на него. – Электрофорез! Пошли, машина ждет, – шепотом добавил Аркаша. Паша ничего не понимал. Какая машина, почему она его ждет? Но за Аркашей пошел. Санитар, стоящий неподалеку, его не замечал, не остановил. А за углом здания действительно стояла машина – обычная «семерка» с заведенным двигателем. – Давай, давай! Аркаша бросил взгляд по сторонам, открыл дверь. Паша пожал плечами, но в машину сел. Смирительная рубашка сковывала движения, но он давно уже к этому привык. Их никто не останавливал, и ворота открылись как будто сами по себе. – И куда мы едем? – спросил Паша. – Ну, если тебе там нравится, могу вернуть обратно, – набирая скорость, сказал Аркаша. – Только сам, своим ходом… Остановить? – У нас там обед скоро. – Обед?.. – Аркаша как-то странно глянул на него. – А ложку чем держать? – Развяжут. – Развяжут, накормят, а потом? – Да… – задумался Паша. Действительно, что потом? – Чем тебя пичкают? – Ну, дают таблетки… – Оно и видно. – Что видно? – Подавленный ты какой-то. Или раздавленный? – Не знаю… – Алику только это и нужно. – Ну да, Алику. – Конечно же, Паша все понимал. – Даже не знаю, чем ты Кате можешь помочь. – Кате? – Спроси еще какой Кате, – презрительно усмехнулся Аркаша. – Как там Катя? – С Аликом живет. – Да нет! – встрепенулся Паша. Только сейчас он ощутил острую потребность избавиться от смирительной рубашки. Но Аркаша спешил, некогда было останавливаться. Придется потерпеть. – Она не знает, куда от него бежать. – От него не убежишь… Его можно только пристрелить. Как собаку. – Катя сказала, что ты можешь ей помочь. – Да? – Сказала, чтобы я тебя нашел. Паша все понял и улыбнулся своим мыслям. Стоило ему только убраться из психушки, как в голове прояснилось. И он уже знал, что нужно делать. – Как думаешь, это было просто? – спросил Аркаша. – Найти меня? – И найти, и вывезти. Санитаров пришлось подкупать, сторожей… – А ствол найти можешь? – Ствол? В смысле пистолет? Паша промолчал. Он знал, что нужно делать. Но стоило ли ему идти на крайние меры? Что-то не очень хотелось менять дурдом на тюрьму. * * * Кошмары живут во снах, но бывают они и наяву. Алик снимал рубашку неторопливо, взгляд у него тяжелый, парализующий. Катя знала, что это значит. Не может он жить нормально, если жить, то по беспределу, если секс, то со зверствами. Это же просто «садо» какое-то! А Катя – нормальная, и ее эта дикость просто бесит. – Не надо! – Тебе понравится! – Он попытался схватить ее за руку, но Катя вырвалась, бросилась на кухню. |