Книга Кайноzой, страница 16 – Сергей Лукьяненко

Я развернулся и, мстительно не заплатив музыканту, двинулся к театру Ленсовета, где Найд предложил встретиться.

Честно говоря, я не воспринял всерьёз его слова о том, что он пойдёт в театр. Но, к моему удивлению, Найд действительно вышел из театра с толпой зрителей.

Он был не один. А с девочкой, выглядящей чуть младше него.

С белокурой мёртвой девочкой.

Ой, как плохо-то…

– Здравствуйте, – сказала девочка, глядя на меня.

– Привет! – ответил я, проглотив чуть не выскочившие слова «подрастающее поколение». Это поколение никогда не подрастёт. Девочка стала кваzи лет в двенадцать и столько же лет пребывает в этом состоянии.

– Я Вероника. Мы с Сашкой дружим.

Я кивнул. Найд тоже внимательно смотрел на меня, изучал реакцию.

– Давайте уйдём с дороги? – предложил я. – А то как три тополя… Что смотрели?

– Мы ходили на «Макбет», – ответила Вероника.

– О! – поразился я. – Классика. Серьёзная вещь. Неужели понравилось?

Найд насупился, а девочка-квази улыбнулась:

– Ну, вы же знаете, мне двадцать четыре года.

– Знаю, – сказал я, помедлив. Мы медленно шли в сторону Владимирского собора.

– Вы, наверное, хотите спросить, понимаю ли я серьёзные, недетские вещи, – беспощадно сказала Вероника. – Понимаю. У меня всё довольно сложно, я с одной стороны девочка и всегда ею останусь, а с другой – взрослая женщина. Кваzи-женщина. Я очень любила театр, когда была живой, – это осталось.

Я глянул на Найда. Тот шёл молча, глядя перед собой.

– Мы с Сашей хорошие друзья, – продолжала Вероника. – Но он должен был понять. Он меня звал в кино на «Звёздные войны». А я настояла, что пойдём на «Макбета».

– Дура, – сказал Найд резко. – Я расту. И скоро сам захочу на «Макбета», и на «Отелло», и на всё остальное. Мне и сейчас понравилось, если хочешь знать. А через год… ну или через пять…

– Ты будешь взрослый парень и будешь дружить со своей ровесницей, – сказала Вероника. – Вы станете расти вместе. Ну, или она будет кваzи, но всё равно она будет взрослая, с вот такими вот сиськами и попой!

Вероника показала на себе и рассмеялась.

– Не нужно мне, чтобы с такими сиськами, – твёрдо сказал Найд, но чуть покраснел.

– А это уже будет болезнь, если не нужно, – строго сказала Вероника. – Сашка. Ты чудесный, мы с тобой были друзьями, ими и останемся. Ладно?

Найд молчал. Тогда Вероника добавила:

– Парень у меня есть.

– Кто? – воскликнул Найд, остановившись как вкопанный.

– Мишка.

– Который кваzи? – Найд показал рукой что-то на уровне своего носа.

– Ну да, – ответила Вероника. – Мы с ним взрослые кваzи. В детских телах.

– Это неправильно, – сказал Найд, глядя себе под ноги.

Нас уже обходили со всех сторон, мы стояли прямо посреди тротуара. Но обходили очень вежливо, интеллигентно, даже матерились шёпотом, себе под нос. Питер всё-таки, культура!

– Только это и правильно, Саша, – сказала Вероника, положила руку ему на плечо и чмокнула в лоб. И это было движение взрослой женщины, а не девочки-подростка. – Я пойду сейчас. Но мы обязательно сходим на «Звёздные войны», я их обожаю!

Мы некоторое время постояли, глядя ей вслед. Найд держался, только губы у него чуть дрожали.

– Так оно и бывает, сын, – сказал я.

– Мы так хорошо провели день! – резко сказал Найд.

– Потому что вы друзья. Идём. Нам ещё надо перекусить где-нибудь.

– Я не хочу есть! – воскликнул Найд с прорывающимся в голосе трагизмом. – Я вообще не буду есть!

– Тогда посидишь рядом, пока я поем, – сказал я. – Меня столько раз девушки бросали, что если бы я каждый раз переставал есть – уже весил бы отрицательную массу. Минус пятнадцать – двадцать килограммов.

– Она вовсе мне не девушка, мы друзья, – убеждённо сказал Найд. – Она глупости говорит. Я вовсе не планировал с ней романтических отношений.

– Значит, она об этом думала, – утешил я его. – Посмотрела, как ты вырос, и решила на всякий случай отшить. Женщины!

Найд, насупившись, смотрел на меня. Потом кивнул:

– Давай поедим. Я хочу мяса.

Есть мясо мы пошли в первый же ресторан, который встретили на пути. Это был однозначно мясной ресторан, с игривым названием «Таки стейк!» и улыбчивой гипсовой коровой у входа. Всем своим видом корова демонстрировала радость быть съеденной. Она даже была выкрашена в белый цвет и разделена линиями на мясницкие части с сурово звучащими названиями «кострец», «зарез», «оковалок».

Ресторан был чуть более пафосный, чем полагалось при наших джинсах и куртчонках, но я решил рискнуть. Мы заняли маленький столик у окна, официант мгновенно принял заказ (я попросил «рибай» прожарки «медиум рэйр», Найд был не столь радикален и взял хорошо прожаренный «стриплоин»). Найд получил «натуральный домашний лимонад», а я заказал порцию скотча и бокал вина к мясу.

– Бухать будешь, – неодобрительно сказал Найд.

– Порция виски – это не бухать, – возразил я. – Ну а вино к мясу, так это вообще полезно.

– Полезно пить сок и негазированную воду, – наставительно произнёс Найд.

Вот они, последствия воспитания у кваzи. За рюмку вискаря приходится выслушивать от ребёнка нотацию. Я быстро опрокинул в себя широкий бокал, на дне которого болталось две столовые ложки драгоценного напитка. Благослови Господь суровых шотландских винокуров, которые вынесли всех восставших в считанные дни и сохранили свои заводики!

Найд картинно вздохнул и продолжил пить лимонад. А я, в ожидании ужина, скользнул взглядом по посетителям. Два мужика в костюмах и в распущенных галстуках, то ли бизнесмены, то ли чиновники. Трут что-то о делах, даже стейки свои не доели, зато графин водки уже пустой. Парень с девушкой. Парень волнуется, девушка кокетничает. Компания мужиков и женщин, всем около тридцати, все очень разные, но явно хорошо знакомые, шумные. Одноклассники встретились? Кваzи средних лет, сидит с живой женщиной, едят стейки… Кваzи? Стейки?

– Найд… – сказал я негромко. Но интонацию он понял, сразу напрягся, стрельнул глазами по сторонам. – Если что – держись за моей спиной…