Онлайн книга «Трансляция»
|
– Ладно. Нет смысла зацикливаться. Я переживал, но сейчас мне лучше. Я хочу смотреть на вещи позитивно и ощущаю… надежду. Алиса хмурится. – Да, я смотрела МайндКаст и заметила твою необычную веселость, – девушка умолкает, взвешивая слова. – Хорошо, что ты можешь мыслить позитивно. Если тебе что-нибудь понадобится… Алиса прерывается, пьет капучино. Наступает неловкая пауза. Я рассеянно прикасаюсь пальцем к заплатке на затылке. Сейчас она болит сильнее, чем неделю назад. Постоянное ощущение жжения не дает мне заснуть ночью. – А у тебя есть претензии к тексту? – наконец спрашивает Алиса, потянувшись за диктофоном. – Ты хочешь их обсудить? Я накрываю ее руку, не давая ей включить диктофон. – Эй… – произносит Алиса. – Просто смотри, – говорю я. Я показываю ей свой телефон. МайндКаст запущен. Экран заполнен привычной смесью разрозненных мыслей. Свежая выпечка на прилавке позади Алисы. Забавная собака, замеченная мною на улице. Я ненадолго закрываю глаза и глубоко дышу пару секунд. Вдох – выдох… Вдох – выдох… Когда открываю их снова, экран пуст. Сохранилось только облако, плывущее в пустоте. – Впечатляет, – говорит Алиса. – Ты практиковался. Я игнорирую ее реплику, удерживая образ в голове. И продолжаю дышать. Вдох – выдох… Вдох – выдох… В то же время шарю по столу, ища блокнот и ручку. Снимая колпачок, я пишу вверх ногами. Я действую инстинктивно. Надо успеть. Не читать, не думать, не думать, не думать. «Не могу сейчас говорить, – нацарапал я дрожащими, детскими буквами. – Здесь опасно». Облако на экране начинает мерцать, и корявое послание появляется в приложении. Текст зеркально отражен, строчки поблескивают как натертая латунь. – Не можешь говорить? – читает вслух Алиса. – Ш-ш-ш-ш, – шепчу я и продолжаю строчить. «Отправляйся в парк». Заканчиваю писать, хватаю блокнот и вырываю написанную страницу, кромсая ее на кусочки. Хотя это не очень хорошо: облако уже исчезло. Теперь моя секретная записка ярко светится, буквы извиваются, как черви, но текст легко разобрать. Отчаявшись, я делаю очередной глубокий вдох. Все бесполезно. Я не могу контролировать мысли. Покосившись на экран, вновь беру ручку, закусываю губу и вонзаю острие в тыльную сторону запястья. Меня обжигает волна боли. Я издаю приглушенный стон и смотрю на телефон. Чувствую облегчение: текст на экране становится пепельным, а затем пропадает. – Господи! – восклицает Алиса, глядя на кровь, впитывающуюся в манжету пальто. – Что ты делаешь? – Ты прочитала? – спрашиваю я, игнорируя ее. – Тебе нужно обратиться к врачу, – заявляет Алиса и дает мне салфетки. – Вот, приложи-ка их. У тебя может начаться заражение крови или… – ТЫ ЧИТАЛА? – Да…… – Тогда почему ты продолжаешь говорить? Нам нужно идти. Перевязав платком раненую руку, я прячу телефон в карман и встаю. Клочки бумаги валяются на полу. Алиса наклоняется, чтобы собрать их. – Не надо. Идем. Она смотрит на меня, и я впервые замечаю в ее глазах неподдельный ужас. На мгновение думаю, что Алиса сбежит, но она кивает, убирает диктофон и блокнот в рюкзак и направляется к двери. Я напяливаю солнцезащитные очки, накидываю капюшон и следую за Алисой. – Как думаешь, куда утки улетают зимой? Мы стоим в том же пустынном маленьком парке, в каком были осенью. Я надеюсь, что здесь мы будем в безопасности хоть на некоторое время: место заброшенное и дикое. Но, взглянув на экран телефона, я теряю уверенность. Цифровая лента уже оправилась от моей внезапной боли и извергает коллаж из грязи и вечнозеленых растений, перемежающийся с детскими воспоминаниями об отце. Это продлится недолго. Сейчас они начнут выяснять, где я нахожусь. Я перевожу взгляд на Алису. – Что?.. – Утки? – спрашивает она, указывая на замерзшее озерцо, словно укутанное серой слюдой. – Это просто шутка, – безучастно отвечаю я. – Ссылка на… Не парься. – Так ты расскажешь мне, в чем дело? Или хочешь опять порыться в моих вещах, чтобы искалечить себя более творчески? – Дай мне секунду, хорошо? Я закрываю глаза, начинаю глубоко дышать. Вдох – выдох… Вдох – выдох… – Слушай, Дэвид. Я знаю, на что ты способен и… – Я сказал – подожди, – огрызаюсь я. – Пытаюсь укрыться от фанатов МайндКаста. Нам нужно поговорить, чтобы никто нас не увидел. Алиса закрывает лицо ладонями. – Не возражаешь, если начну я? Итак, ты присылаешь мне сообщение с нового электронного ящика о том, что хочешь встретиться для обсуждения книги. Потом пытаешься проткнуть свою руку насквозь. А в довершение всего ты в разгар зимы тащишь меня сюда и медитируешь! По-моему, кто-то из нас двоих свихнулся. Ты можешь сказать мне прямо о том, что происходит, и перестать изъясняться загадками? – Да я полжизни думаю загадками… – усмехаюсь я и умолкаю. – Эй, я только что кое о чем подумал! Реклама. – Что ты имеешь в виду? – Помнишь тот красный спорткар? Ты заявила, что я постоянно о нем думаю. – И что?.. – Как часто? – Дэвид, я не… – Как часто я думаю о машине? Или о бургере? Или о пиве? Как часто они появляются в моей ленте? Она пожимает плечами. – Не знаю. Каждые пятнадцать минут или около того. Серьезно, Дэвид. Я собираюсь покинуть проект. Вряд ли ты сейчас хорошо себя чувствуешь. Может, тебе нужно проконсультироваться с психологом? Алиса делает шаг назад. – Пожалуйста, останься, пока не появится следующее сообщение! – прошу я ей. – А потом можешь идти. В глазах Алисы появляются страх и сомнение, смешанные с любопытством. В следующие несколько минут мы прилипаем к телефону, наблюдая, как мои мысли катаются и переливаются по экрану. Стоя рядом с Алисой, я даже через пальто чувствую тепло девичьего тела. Между нашими пальцами как будто покалывает электричество. К сожалению, я невольно начинаю представлять Алису обнаженной. Вот ее груди, блестящие от пота, бедра… Нет, эти картинки никогда не попадут на экран. Я воображаю человека. Он сидит в тускло освещенной комнате, согнувшись над столом. Он кромсает ножницами киноленту, убирая лишние кадры, в его зубах зажата сигарета. Он отчаянно отыскивает непристойности, редактирует фильм и помещает пленку обратно в проектор. Интересно, что человек не хочет «светиться» на публике. Он прекрасно контролирует себя, поддерживая иллюзию беспристрастной работы. |