Онлайн книга «Помор»
|
— Предлагаю — ша! — резко сказал Фёдор. Поведав «скотоводам» о здешних приключениях, он продолжил: — Я слыхал, как большие ранчи прирастают мелкими без зазрения совести, а теперь и сам вижу. Дон Гомес! А не собраться ли нам всем здесь? По-соседски? За Ла-Рокой мы нашли старую асиенду, там легко укрыться и держать оборону. Иначе, боюсь, Гонт с Сунолем передавят нас по одному. Хоакин серьёзно кивнул. — Поддерживаю, сеньор, — сказал он. — Если женщины и дети будут в безопасности, это развяжет нам руки… — …И мы дадим бой. — Си, сеньор! — Тогда по коням! Вместе с Чугой и Гомесом выехали Иван Гирин и Сёма Исаев. Вторые сутки подряд Фёдора мучила тревога — как бы Гонт не записал в «малые сии» и ранчу Костромитиновых… Не верилось Чуге в джентльменство миллионщика — однажды поднявший руку на женщину посмеет снова. Особенно ежели некому будет дать сдачи. Но сразу примчаться Наталье на помощь у Фёдора не получилось… …Отряд мигом одолел несколько вёрст до ближайшего хутора, где проживала семья креолов [140] Кусковых, — от их крепкой избы-пятистенка, основательного коровника, добротной конюшни, «журавля» у колодца так и веяло Русью. Да и сами Кусковы, Терентий Семёныч с Глафирой Васильевной, выглядели скорее татарами из Казани, чем индейцами уалла-уалла. А уж сыновья их и вовсе богатырями вымахали — огромные, мордастые да скуластые, кровь с молоком. Причём встречать незваных гостей вышли все разом — и у каждого в руках была или винтовка, или «кольт». Узнав Гомеса, Кусковы заулыбались и опустили оружие. — Какими судьбами, Хоакин? — заговорил Терентий, подходя вразвалочку к воротам усадьбы. — И кто это с тобой? — Гонт балует! — резко сказал дон Гомес. — Его люди сожгли мой дом, а Теодор приютил меня и мою семью. Кусков-старший ничем не выдал своих чувств. Посмотрев на Чугу, он подал руку — рост позволял ему запросто здороваться и с конным. — Терентий. — Фёдор. — Наш! — осклабился креол. — Суноль уже подваливал к нам, мы его отогнали. — Ежели пожалует большой отряд, не отобьётесь. — Да-а… — затянул Терентий. — За Гонтом — сила… — Ни хрена! — резко сказал Гирин. — Всем миром мы этого богатея на дерево загоним, как шугливую белку! — Имею сказать за хозяина, — кивнул Исаев на Чугу. — Как-то раз он вже намылил-таки морду Гонту. Так это можно повторить! — И Тео нашёл Потерянную асиенду, — негромко, но веско добавил Хоакин, — а её и в одиночку удержать нетрудно. Кусков крякнул, почесал в затылке и скомандовал своим: — Собираемся! Глаша, тащи съестное да одежонку. Лекарств возьми, какие есть. Никифор и ты, Данила, запрягайте коней. А вы за мной, соберём оружие, патроны, одеяла… Семейство забегало, без лишней суеты готовясь к отъезду. Фёдор не стал дожидаться — дал отмашку, и отряд поскакал далее. — Надо предупредить Дока Шелихова! — крикнул Гомес. — Он тут неподалёку живёт, лошадей разводит! — Шо, взаправду доктор? — полюбопытничал Сёма. — Военным врачом был, как-то даже генерала Шермана перевязал под Читтанугой! — Такие люди нам нужны! Когда «эскадрон» Фёдора добрался до ранчо Джубала Купера, в строй встало ещё столько же конников, сколько выехало вначале, — прибавили сил рубаха-парень Кузьма Максутов, худущий и длиннущий Гаврила Шумагин, скользкий и опасный Степан Котов по прозвищу Меските. Все они были простыми ковбоями, работавшими на лысенького и румяненького Дока Шелихова. — Стреляют! — крикнул Меските, привставая на стременах. — Слышу! — ответил Чуга. Дорога поворачивала, огибая кленовую рощу, и за чересполосицей голых ветвей не разобрать было, кто по кому вёл огонь, но треск оружейной пальбы стоял изрядный. На всём скаку пройдя поворот, Фёдор вынесся прямо к ранче Купера. Ворота были сломаны, а по обе стороны от них тянулась невысокая ограда, сложенная из плитняка. За ней-то и укрывались бойцы Суноля, обстреливавшие хозяйский дом и не жалевшие патронов — Гонт заплатит! Во дворе лежали двое, то ли раненые, то ли убитые. Из окон с выбитыми стёклами постреливали хозяева, мнившие, будто завет «мой дом — моя крепость» имеет к ним отношение. Чуга выхватил револьвер и открыл огонь по нападавшим, не шибко церемонясь, в спину ли, в лицо ли угодит выпущенная им пуля — на войне не до хороших манер, благородных воинов обычно хоронят с почестями. А оно ему надо? Отряд дружно поддержал командира, залпом накрывая заметавшихся вакерос. Котов стрелял с обеих рук, весело скалясь и с удовольствием сея смерть. Максутов и Гирин прицеливались, методично истребляя врага и морщась, если патрон бывал истрачен зря. Док Шелихов и Гомес держались поодаль, а Шумагин так и рвался в бой. — Сзади! — завопил Исаев. — Это Суноль! — крикнул Хоакин. Чуга резко обернулся. Из-за поворота, клонясь от быстрой скачки, вылетело человек десять всадников. Гикая и свистя, они понеслись на подмогу своим. Загремели первые выстрелы. Гаврила схватился за простреленное плечо, с Меските сбило шляпу. В этот момент на открытую веранду дома Купера выскочил повар и замахал грязным передником, пригибаясь и прячась за столбом навеса. — …прикроем! — донеслось из разбитого окна. — К дому! — заорал Фёдор. — К дому! Пропустив впереди себя Гирина и Меските Котова, Чуга направил Рыжика во двор. Доскакав до конюшни, он загнал коня внутрь и бегом бросился к углу дома, прихватив с собою «генри». Прибывшее подкрепление на штурм не решилось, уж больно плотным был огонь из дома. Всадник в пончо, крутившийся на гнедом коне, резкими жестами рассылал вакеро, приказывая тем заходить с флангов. Это был сам Антонио Суноль. Чуга выстрелил по нему, но не попал, только задел кого-то из «стреляющих ковбоев» Гонта. — Федька! Сгибаясь, почти падая, к Чуге подобрался Туренин. Князь улыбался во весь рот. — Чего выскочили, ваше сиятельство? Тут стреляют! — Соскучился! А ничего в этой Калифорнии, жарко! — Смотри не перегрейся! Павел пристроил «спенсер» поверх поилки, вырубленной из цельного бревна, и тут же выстрелил, снося с ног раздухарившегося вакеро. — Князь! Они сбоку зайти хотят! — Там кухня — и трое стрелков! Один дед Макар, старый волчатник, стоит роты — вообще не промахивается! Фёдор выстрелил трижды, не целясь, и тут же грянул залп из окон — вакеро отступили, прячась за оградой и деревьями. |