Книга Ричард Длинные Руки - курфюрст, страница 6 – Гай Юлий Орловский

— Прием продолжит сэр Уильям Маршалл. Ему доверено решать неотложные вопросы, как решал бы их я сам… А вы, сэр Ричард, следуйте за мной.

Маршалл бросил на меня кислый взгляд, тоже интересно, что же привез за новости, ни разу еще не являюсь просто поболтать и чайку попить, но с выражением полного достоинства на лице выдвинулся вперед, встал около трона и кивнул просителю.

— Продолжайте, сэр.

Королевские покои везде располагаются по единому принципу: король должен как можно меньше находиться среди толпы. И здесь, покинув трон, Барбаросса не пошел через длинный зал, отвечая на поклоны, а соступил с помоста влево и через два шага вошел в охраняемую боковую дверь.

В зале раздался многоголосый вопль, Барбаросса даже не оглянулся, как и я, сообразив, что бедный Бобик измучился целых две минуты сидеть в полном одиночестве и стремительно нагоняет хозяина и того, кого однажды охранял в лесу.

В коридоре крепкая стража в стальных доспехах громко стукнула тупыми концами копий в пол, приветствуя короля, заодно и меня, того самого, благодаря которому уже многие из их собратьев нежатся в сказочном южном королевстве Сен-Мари на берегу теплого моря.

Бобик шел сзади, неслышно переступая толстыми лапами, но в кабинет короля все же пролез первым. Там, на мой взгляд, ничего не изменилось, словно последний раз я был сегодня утром. Неслышное тепло коснулось моей холодной и быстро черствеющей души, растеклось по всему телу.

Король прошел вперед, тяжело опустился в кресло, посмотрел на меня с вопросом в глазах.

— А ты чего стоишь?

— Жду приглашения, Ваше Величество, — ответил я предельно скромно. — Как и собачка.

Он изумился:

— Когда это тебе требовалось приглашение? Ты не болен? А то какой-то странный… Садись-садись, совсем тебя не узнаю. Или хочешь спереть что-то совсем уж непомерное?.. Смотри, собачка уже села.

Я деликатно опустился в кресло, Барбаросса все еще смотрит недоверчиво, ждет подвоха.

— Ну и что, — спросил он наконец, — у тебя там творится?

Я ответил кротко:

— Милостиво данной вами, Ваше Величество, властью я продолжаю осуществлять в меру моих скромных сил правление в вашем вассальном королевстве Сен-Мари, завоеванном и приведенном к покорности вашими доблестными войсками и отважными рыцарями…

Он прервал, хлопнул в ладоши и велел зычно:

— Вина и еды! На троих. Нет, на шестерых, я тоже немножко поклюю… И окорок побольше для песика. Продолжайте, сэр Ричард, продолжайте. Очень интересно, особенно насчет данной мною власти, да еще милостиво, ваших скромных сил, моего вассального королевства и наших доблестных войск… Слушаю и по сторонам смотрю, о ком это?

— Ах, Ваше Величество, — сказал я скромно, — я как ваш преданнейший коннетабль не только захватил то разнеженное и увязшее в роскоши и распутстве королевство, но и привел к покорности мятежный Гандерсгейм, где хозяйничали варвары. Сейчас вот строю огромный и могучий флот… и все думаю, назвать ли флагманский гордым именем «Барбаросса» или же «Король Барбаросса»?.. А может быть, то и другое, а третий поименовать «Алевтиной»?

Он сказал сердито:

— А это еще что за шуточка? Чтобы говорили, что ездят на Алевтине, что Алевтина скрипит, Алевтина принимает всю команду?

Я поклонился, пряча взгляд, Барбаросса проговорился, дав понять, что, несмотря на показное недоверие, воспринимает мой рассказ достаточно серьезно.

— Хорошо, Ваше Величество, — сказал я покорно, — сами назовите парочку следующих. Вы сумеете, как никто, дать гордые и красивые, как павлины, имена!

Слуги внесли и расставили по столу холодные закуски. Один вытащил из шкафа два серебряных кубка, второй быстро и красиво налил вина.

— Промочи горло, — посоветовал Барбаросса. — Как бы ни добирался быстро на своем черте, но пыли наглотался.

Еще двое слуг внесли впереди себя, откинувшись назад всем корпусом, целиком зажаренного кабана.

Барбаросса вскинул в удивлении брови, а один из слуг объяснил виновато:

— В прошлый раз собачка сэра коннетабля сперла у нас из кухни именно вот такого… Так лучше уж мы сами, Ваше Величество…

— Разумно, — одобрил Барбаросса и продолжил, обращаясь ко мне: — Как видишь, у меня даже самые низшие слуги делают то, что считают нужным для короля и королевства. И даже для собачки. И меня не спрашивают! Вот как обесценилась моя власть…

Я сказал с глубоким уважением:

— Ваше Величество, я уже малость побывал в шкуре отдающего приказы. Это только дураку приятно, да и то в первые дни, покрикивать и повелевать, а потом понимает, что это такая нудная и грязная работа, у золотаря и то чище… И каждый начинает выстраивать ее так, чтобы делалась без окриков и подталкивания как бы само по себе, без напоминаний и указывания пальцем. Вам это удалось, искренне восхищаюсь и завидую. Сэр Уильям сейчас говорит в зале те же слова, что говорили бы вы…

Он вяло отмахнулся.

— Лучше. Удивляюсь, этот старый зубр все время учится, а мне как о стенку горохом!

Под столом довольно урчало, чавкало и взрыкивало, словно сам Барбаросса там пирует напропалую.

Барбаросса прислушался к хрусту костей, довольно и с некоторой завистью заулыбался.

— Вот кто самый счастливый.

После холодной закуски принесли горячую, я ел быстро, король лениво погрыз чуть гусиную лапку и бросил ее под стол, там довольно клацнули зубы, мгновенно захрустели перемалываемые тонкие косточки и снова продолжился труд над кабанчиком.

Не переставая работать над гусем, я очень подробно рассказал, как вторглись в Гандерсгейм, как войска из Фоссано, мудро и своевременно посланные Его Величеством, с легкостью захватывали королевства… да-да, королевства!.. не меньше двух десятков захватили с ходу, потом вышли к океану, а в это время я начал строительство большого флота из гигантских кораблей, вы не поверите, Ваше Величество, каких огромных, а сам на двух каравеллах, так называются гиганты чуть поменьше, совершил рейд в океан и обнаружил там целый архипелаг, который Его императорское Величество Генрих Третий пожаловал мне вместе с титулом эрцгерцога…

Он пробормотал:

— Уже эрцгерцог?.. Господи, а еще не вечер.

Сэр Уильям явился раньше, чем я предполагал, еще от двери сказал успокаивающе:

— Важных вопросов не было, а мелочи разберут сэр Теодор и сэр Каспар. Я с вашего милостивого разрешения их давно натаскиваю.

— Разумно, — сказал Барбаросса.

Сэр Уильям спросил с интересом:

— Что наш дорогой друг сумел украсть кроме подсвечников?

— И двух полков отборной конницы, — проворчал Барбаросса, — но пока темнит.

— Значит, — предположил сэр Уильям, — сопрет, так уж сопрет… Сэр Ричард?