Онлайн книга «Мужлан и флейтистка»
|
– Ты поел? – строго спросила бабушка. – Тогда отправляйся гулять! Сашка с удовольствием слинял. – Знаешь, Лиза, он выходит уже из-под контроля. Вдруг категорически заявил, что не будет ходить в музыкальную школу, не хочет быть музыкантом. Я настаивала, а Ирка сказала: не хочет, не надо. Она ему во всем потакает. А теперь еще и хахаль какой-то нарисовался… – Кто такой? – Да говорит, какой-то крупный чиновник, занимается газопроводами, что ли. Старше нее на десять лет. Мужлан мужланом. – А ты почем знаешь? – Ирка фотографию показывала. Она влюблена как полоумная… Елизавета Марковна усмехнулась про себя. – А как его фамилия? – Ой, я забыла… Какая-то музыкальная… – Музыкальная? – Ну да… однофамилец какого-то знаменитого композитора, я забыла… – Но не Моцарт? – Да нет, композитор отечественный, Прокофьев, что ли… – Случайно не Свиридов? – не выдержала Елизавета Марковна. – Точно! Свиридов! – Нет! Так не бывает! – воскликнула Елизавета Марковна. – Чего не бывает? – А меня в Питер привез именно строитель газопроводов, крупный чиновник Федор Федорович Свиридов! – То есть как? – вытаращила глаза Августа Филипповна. – А вот так! Это мой хороший друг, чудесный человек… Неужели у них с Иркой роман? Как бы я хотела, чтобы он на ней женился, Густя! – Погоди, Лиза, может это совсем другой человек… И вообще, откуда ты его взяла, этого Свиридова? – Он позвонил мне прошлым летом и привез деньги от Пашиного друга, Юрочки Коломенского. Представь себе, они с Пашкой когда-то поклялись, если с кем-то из них что-то случится, то другой по мере сил позаботится о матери друга. И Юрочка позаботился… Так мало того, что Федор Федорович привез мне деньги, он еще помог поместить их в ячейку, поменять какую-то сумму, купить новый телевизор… Мы подружились. А я нашла для него домработницу и некоторым образом даже его дивную собаку. – Мандариныча? – Апельсиныча! И еще… Он сказал, что должен поехать в Питер… И мне вдруг так захотелось всех вас повидать… Я только обмолвилась ему, как он тут же предложил себя в провожатые… – Говоришь, хороший человек? – задумчиво осведомилась Августа Филипповна. – Да замечательный мужик! Добрый, сердечный, но страшно одинокий… – Он что-то говорил про Ирку? – Даже звука не проронил! Подумать только, что это именно наша Ирка… И знаешь, моя соседка по дому работает у него, она так о нем отзывается… И жалеет его. – Почему жалеет? – Ужасно, говорит, одинокий он. Густя, заклинаю, позови его в гости, познакомься с ним… Он мне сказал, что хочет во что бы то ни стало познакомиться с семьей своей девушки… – Девушка! – фыркнула Августа Филипповна. – Тоже мне девушка! Тридцать шесть уже. – Густя, не придирайся к словам! – Как давно меня никто не называл Густей… А может, и в самом деле позвать его в гости, а? Но я должна это согласовать с Иркой… – Ну, разумеется. Но учти, мы завтра уезжаем последним «Сапсаном». Какой изумительный поезд! – Так что ж, тогда надо завтра позвать его к обеду. Да нет, не стоит. – Почему это? – У Ирки завтра опять утренник… – И что? – Да не знаю я… Не нравится мне вся эта история. Вот не нравится и все тут! – Послушай, Густя, это все капризы. А может, у них любовь? – Да ладно… Не бывает в наше время настоящей любви. – Здрасьте, приехали! – возмутилась Елизавета Марковна. – Если бы ты слышала, как Федор Федорович говорил о своей девушке… Как он боится, что не сумеет сделать ее счастливой, что если ее сын его не примет, это будет ужасно. Короче, я ему верю. Он такой надежный мужик… – А почему он расстался с женой? – Потому что она его не любила, изменяла… И еще там была кошмарная теща. – А я тоже кошмарная теща! – Да почему? Ты ж его еще не знаешь! А там у тещи были два любимых словечка, от которых мой Федор Федорович просто лез на стенку. – И что это за слова? – Кукусики и сюсюрики. Причем от сюсюриков еще и глаголы образовывались. Например, где ты там сюсюришься? – Да, от этого можно спятить, – невольно улыбнулась Августа Филипповна. – И это все? – А что тебе еще надо? – Да мне-то ничего не надо. – Зато надо Ирке! И, кстати, для Сашки такой отчим был бы благом! – Как ты можешь это знать? – Я чувствую! В этот момент зазвонил телефон. Августа Филипповна сняла трубку. – Алло! Да, я слушаю. Кто? Федор Федорович? Ну, разумеется, слышала. Ну, в принципе, почему бы и нет? Хорошо. Да, да. Я поняла. Я с ним поговорю. Да, непременно. Всего доброго! – Что? – в нетерпении воскликнула Елизавета Марковна. – Пригласил нас с Сашкой завтра на обед. – Куда? – В какой-то ресторан на Конногвардейском. У него приятный голос и манера говорить… – Надеюсь, ты пойдешь? – Да, я ведь уже пообещала. – Вот и славно! – Вероятно, не надо было соглашаться, но я так растерялась… – Ах ты, боже мой, растерялась она! Вот я уверена, он тебе понравится! – Ну понравится, и что? Вся жизнь пойдет кувырком. Ирка бросит театр, переедет к нему, Сашку заберет… – А если бы она забрала его в Испанию, было бы лучше? – В Испанию он не поехал бы… – Густя, ты вообще себя слышишь? – А что? – У твоей единственной дочки может удачно сложиться ее дальнейшая жизнь, а ты просто капризничаешь! Большое дело, до Москвы доехать… Ты вот жаловалась, что у тебя уже нет сил одной заниматься хозяйством, это я вполне понимаю, но если Ирка уедет с Сашкой, то себя-то ты легко обслужишь, а может, вообще в Москву переберешься… – Да разве можно? – А почему же нет? – Человек, глубоко травмированный одной тещей, вторую уже априори невзлюбит. – Занятно, хотя в корне неверно. – Почему? – В таком случае ты тоже травмирована зятем. – Ерунда, мне Виктор всегда нравился, красивый, даже очень, отлично воспитанный, я всегда находила с ним общий язык… – А то, что он бросил Ирку и Сашку, это ничто в сравнении с его красотой, да? |