Онлайн книга «Мужлан и флейтистка»
|
– А знаешь, я был тут в Питере, проходил мимо «Англетера», там доска висит мемориальная, а рядом, буквально в полуметре от этой доски, вывеска ресторана «Счастье». Можешь себе представить? – Да ты что? Не было там такого ресторана раньше! – А теперь есть! Это ж такая бестактность, уму непостижимо! – Интересно, а куда смотрели городские власти? Черт знает что! Федор Федорович был рад, что ему удалось переключить друга на другую тему. – Да там, скорее всего, уже никто не знает, что случилось с Есениным! Как Маяковский писал: «У народа, у языкотворца, умер звонкий забулдыга-подмастерье…» – Знаю эти стихи: «Может, окажись чернила в «Англетере», резать вены не было б причины…» – Вот сейчас твоя потенциальная теща тебя бы оценила, а то «Не звезданитесь!» Надо же. Федь, ты прости меня за эти пьяные слезы, совсем не мой стиль… Но почему-то перед тобой не очень и стыдно… Да, а почему Апельсиныч не подпевал? – Ты запел, а он у меня деликатный… – улыбнулся Федор Федорович. – Да он у тебя вообще чудо… Слезы у меня слизывал! – Он тебя любит, а вот Ирку мою как-то не очень. Ревность, ничего не попишешь… – Знаешь, Федька, золотой ты мужик… – Да ладно… Очень многие с тобой не согласились бы. Очень-очень многие! – Но я так скажу напоследок, и хватит потом сантиментов: я рад, что у меня есть такой друг! Дай пожму твою медвежью лапу, и я поеду! – Куда в такой час? – Домой! Такси сейчас вызову и поеду. Как говорил один знакомый, «бабаськи». Словечко вполне достойное твоей бывшей тещи, согласись. И оба рассмеялись. Ира вдруг стала замечать, что Сашка какой-то грустный. – Сашок, в чем дело? Что-то в школе? – Мам, не бери в голову, ерунда. Скажи, а мы в Москву поедем? – Конечно! Скоро каникулы! – А мы к нему переедем, да? – А ты что, не хочешь? – Хочу, мамочка, очень хочу! А ты когда билеты возьмешь? – Какие билеты, Сашок? – Ну на поезд? – А я уже взяла. На субботу рано утром. – А мы надолго? – На три дня. Я в театре договорилась. Суббота, воскресенье и понедельник. – И остановимся у Феди? – Конечно. – Хорошо, я потерплю, – едва слышно проговорил Сашка. Но сколько она не допытывалась, так он ничего ей не сказал. – Мама, ты не заметила, что с Сашкой что-то творится? – обратилась Ира к Августе Филипповне. – Да, он какой-то потерянный, но я отлично понимаю, в чем дело. – И в чем же? – Он боится! – Господи, чего он боится? – Новой жизни с этим мужланом, сама что ли не понимаешь? – Что за чепуха! Да он буквально бредит Федей! – Это он тебя не хочет расстраивать. Ну что за жизнь у него там может быть? Ты вся растворишься в этом мужике… Это надо же, чтобы такая утонченная женщина влюбилась, как помоечная кошка, в этого амбала, да еще и старого… – Мама, как ты можешь! – Могу, могу! И вот что я тебе скажу: Сашка никуда переезжать не будет, останется со мной, а ты можешь все бросить, театр, музыку и нежиться в постели с этим амбалом. Это же додуматься надо: раньше ты мечтала сыграть концерт Вивальди до минор для флейты с оркестром, а теперь… И не говори, что ты его любишь! Ты любишь только одну часть его тела… – Мама, не смей так говорить! Как тебе не стыдно! – А мне-то чего стыдиться? Это не у меня бешенство матки! – Все, мама! Я не позволю тебе вообще упоминать о Феде! И Сашка с тобой не останется, не надейся! И Ираида выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью. В доме теперь была невыносимая обстановка, и Ира уже считала дни до отъезда в Москву. Накануне отъезда Августа Филипповна спросила у внука: – Скажи, Саша, ты действительно хочешь ехать в Москву? – Конечно, очень хочу! – А может, не поедешь? – Почему это? – Кто знает, что там, в доме у этого типа? – Это Федя тип? Никакой он не тип! Это тот, из Испании, тип, а Федя настоящий мужик, и я знаю, он… он мне поможет! – И в чем это он должен тебе помочь? – Есть один вопрос… – Какой вопрос? Может, мы и без Феди обойдемся в решении этого вопроса? – Бабушка, тебе самой-то не смешно? – бросил Сашка и выбежал из комнаты. И вот, наконец, они с мамой сели в поезд. Сашка все время смотрел в окно. И был по-прежнему грустный. Скорее всего, он влюбился в какую-то девочку, а та не обращает на него внимания, подумала Ираида. Ну, это небольшая беда. Пусть. – Сашок, а ты что это в смартфон не пялишься? – А я его дома оставил. – Забыл? – Ага. Забыл. Это показалось Ираиде странным, но мало ли что бывает с влюбленными мальчишками. Она здорово волновалась перед встречей с любимым мужчиной в этой новой ситуации. Как он поведет себя? – Мама! Смотри, Федя! – просиял Сашка, указывая в окно. И в самом деле, Федор Федорович стоял на перроне с букетом в руках. Сердце у Иры зашлось от радости. – Федя! – Сашка первым выскочил из вагона. – Привет! – Привет, Санек! Погоди, надо еще маму подхватить! Он протянул к ней руки. – Ну здравствуйте, мои хорошие! Я страшно рад! Он поцеловал Иру в щечку, пожал руку Сашке, взял чемодан, и они пошли к выходу. – Вы пока постойте тут, а я подгоню машину. – Мам, а какая у него машина? – «Вольво», кажется. – Круто! Сашка сиял! От грусти последнего времени кажется, и следа не осталось. Неужто он скучал по Феде, которого видел всего ничего? Удивительно! – Мам, вот она! – воскликнул Сашка и бросился к машине. Федор Федорович вышел, положил чемодан в багажник. – Простите, дорогие, сядьте оба сзади, у меня переднее сиденье не в порядке… Все у него в порядке, догадалась Ира, просто не хочет оставлять Сашку одного на заднем сиденье! До чего ж он тонкий человек, несмотря на столь брутальную внешность. И как я люблю его! – Ну, что у нас нового? – спросил Федор Федорович, выруливая со стоянки. – Да ничего особенного, а у тебя? |