Онлайн книга «Буря Жнеца. Том 1»
|
– Приветствую, Бугг. Пришли забрать свою бригаду? – Спешки нет, господин, – ответил Бугг. – Ваш проект здесь весьма амбициозный. Много воды идет со дна этой ямы? – Без постоянной откачки траншея наполнится меньше чем за два колокола. – Я принес вам сообщение от вашего слуги Венитта Сатада – он заглянул по дороге из города. Хотел оценить работу по перестройке гостиницы, которую вы недавно приобрели, и был буквально ошеломлен, увидев таинственный механизм, который мы нашли внутри дворовой постройки. Сатад посчитал необходимым, чтобы вы лично осмотрели находку. А еще он упоминал коллекцию артефактов… добытых, видимо, из этой траншеи? Большой человек помолчал, а потом, видимо, приняв решение, жестом поманил Бугга за собой. Они вошли в дом, прошли через длинную комнату с закрытыми ставнями на окнах и с развешанными пучками трав, по коридору и в мастерскую с большим столом и призматическими лампами на шарнирных рычагах – их можно было опустить пониже или поднять, если что-то делаешь на столе. На полированной деревянной столешнице лежало около дюжины предметов из металла и обожженной глины – и все непонятного назначения. Пока Раутос Хиванар молча стоял в стороне, Бугг долго рассматривал предметы, потом один из них взял в руки. Тяжелый, без повреждений и следов коррозии, без швов, согнутый почти под прямым углом. – Ваши инженеры, – произнес Раутос Хиванар, – не смогли определить назначение этих механизмов. Бугг задрал брови на слово «механизм». – Я пытался их как-то собрать, – продолжал торговец, – но ничего не вышло. Однако, хотя нет явных точек соединения, мне все равно кажется, что они должны составлять одно целое. Возможно, какой-то важный элемент еще погребен под рекой. Впрочем, вот уже три дня у нас ни одной находки, не считая целого воза каменных осколков и черепков – и все найдено в слоях гораздо ниже, чем эти артефакты, а это значит, на мой взгляд, что они старше на целые века, а то и на тысячелетия. – Да, – пробормотал Бугг. – Эрес’алы – супружеская пара – заготавливали кремень для орудий здесь, на берегу громадной топи. Он делал заготовки, она обтесывала. Потом жена умерла при родах, а муж скитался с голодающим младенцем на руках, пока тот не умер. Больше он не нашел никого из своих сородичей – их разбросало по свету после того, как громадные леса на равнинах смело пожарами. Он скитался, пока не умер – последний из своего рода. – Бугг невидящим взглядом смотрел на артефакт, который словно потяжелел, грозя оборвать руки. – Но Икарий сказал, что конца не будет, что разрыв – только иллюзия, и в его голосе слышался голос его отца. Рука опустилась на плечо Бугга. Вздрогнув, он взглянул в напряженные, блестящие глаза Раутоса Хиванара. – Господин? – Вы… вы склонны выдумывать. Или, возможно, вы мудрец, обладающий даром сверхъестественного видения. Я верно услышал, старик? Скажите, кто этот Икарий? Так звали эрес’ала? Который умер? – Прошу прощения, господин. – Бугг поднял предмет повыше. – Этот артефакт идентичен большому объекту в гостинице, не считая размеров. – Вы уверены? – Да. – Бугг показал на ряд предметов на столе. – И вы совершенно правы, господин: не хватает центральной детали. Увы, ее невозможно отыскать, ведь она – не физический объект. Структура, которая удерживает все вместе, состоит из энергии, а не из материи. И она еще появится… Он положил артефакт на место и пошел из мастерской по коридору, через сушильную комнату на террасу, не замечая рабочих, застывших при виде Бугга, за которым следовал Раутос Хиванар, шевеля губами и разведя поднятые ладони, словно в мольбе. В какой-то момент Бугг мельком оглянулся на Раутоса и пошел дальше по дорожке между стеной дома и забором, к калитке у главных ворот и на улицу, практически ничего вокруг себя не видя. Она явится. – Гляди, куда прешь, старик! – Да оставь его – видишь, плачет? Старики имеют право горевать, пусть идет. – Слепой небось… Задолго до появления города здесь стоял храм, в который пришел Икарий – потерянный, как любой потерявшийся сын. Но старший бог, обитавший тут, не мог ничего ему дать. Ничего – кроме того, что он и так был готов сделать. Представлял ли ты, К‘рул, как воспримет Икарий то, что ты сделал? Икарий – ребенок, ищущий направляющей руки?.. Где ты, К’рул? Чувствуешь ли его возвращение? Знаешь ли, чего он хочет? – Слепой или нет, тут вопрос хороших манер и должного уважения. Поношенную тунику Бугга схватила крепкая рука; его рванули в сторону и прижали к стене. Он посмотрел на помятое лицо под краем шлема. Сбоку хмурился второй стражник. – Ты знаешь, кто мы? – строго спросил держащий Бугга стражник, оскалив гнилые зубы. – Знаю: головорезы Кароса Инвиктада. Его частная полиция, которая вламывается в дома среди ночи. Которая забирает матерей у младенцев и отцов у сыновей. Которая грабит дома арестованных с разрешения непререкаемый власти и, уж конечно, насилует дочерей… Бугга ткнули затылком о неровный кирпич. – За это, падла, – рявкнул стражник, – дорога тебе на Утопалки! Бугг сморгнул капельки пота с ресниц, потом, когда до него дошли слова головореза, рассмеялся. – Утопалки? Какая прелесть. А теперь убери от меня руки, или я рассержусь. Стражник только крепче ухватил тунику, а второй сказал: – Ты был прав, Канорсос, он заслуживает трепки. – Самый большой страх хулигана, – сказал Бугг, – сбывается, когда приходит кто-то больше и грубее… – И это ты? Оба захохотали. Бугг повертел головой, оглядываясь. Прохожие торопились прошмыгнуть мимо – неразумно быть свидетелем таких событий, тем более с участием убийц Патриотистов. – Ну что ж, – вздохнул Бугг. – Господа, сейчас вы встретитесь кое с кем больше и грубее, вернее говоря, кое с чем. Через мгновение Бугг остался один. Одернув тунику, он огляделся и отправился к дому хозяина. Наверняка кто-нибудь заметил внезапное исчезновение двух вооруженных людей в доспехах. Однако никто не кричал вслед, за что Бугг был очень благодарен, поскольку не хотел вступать в разговоры. Наверное, зря я сорвался. С другой стороны, тебя отвлекли. Даже потревожили. Бывает. Пернатая ведьма не теряла времени. Прочь от кораблей, от несметных толп, от постоянно устремленных на нее взглядов – подозрительных и презрительных, – от вони сотен страдающих узников, падших эдур из Сепика, сплошь полукровок, то есть в глазах племен ниже по положению, чем летерийские рабы. Прочь от рыбаков с Нэмила; от четырех меднокожих воинов из Шал-Морзинна, снятых с потерявшего управление суденышка; от жителей Семи Городов, от уроженцев Эрлитана, островов Каранг, Пур-Атри и из других мест; от квонских моряков, утверждавших, что являются гражданами какой-то империи Малаз… |