Онлайн книга «Квинтет времени. Книга 5. Острова во времени»
|
– Все надписи на огамических камнях, если, конечно, я их правильно расшифровал, исполнены мира и кротости. Это памятные надписи. И иногда – отрывки чего-то, напоминающего руны. Вот, например, что написано на том камне, который помогла мне донести Полли: «Пусть пение звезд, наших сестер, отзывается в сердцах…» Дальше надпись обрывается. Прекрасно, не правда ли? Но, увы, во времена Анни, как и теперь, люди далеко не всегда чтили священное должным образом. И слова – к примеру, руны – иногда употреблялись во зло. Они задумывались как благословение, но временами использовались как проклятие. С их помощью воздействовали на погоду, на плодородие, на человеческую любовь. Да, руны иногда использовались во зло, но люди никогда не забывали, что слова обладают могуществом. – Опять занудствуешь! – посетовала его сестра. Но Полли стало интересно, и она спросила: – Вы хотите сказать, что старые поговорки вроде: «Слово не палка, спину не сломает» – не соответствуют действительности? – Точно! – подтвердил епископ. Миссис Мёрри слегка отодвинулась от стола. Адрон расценил это как приглашение, встал со своего коврика у очага и запрыгнул к ней на колени. – Эта поговорка, – продолжал епископ, – не учитывает того, что слова тоже обладают силой, скрытой внутренней силой. «Я люблю тебя». Всего три слова, но что может быть могущественней этой троицы? А с другой стороны, сколько вреда могут причинить злокозненные сплетни! – Если доктор Луиза скажет мне, что я ужасно выгляжу, мои суставы тотчас заболят и воспалятся, – вставил мистер Мёрри. – Ну, к счастью, я могу сказать, что ты сейчас молодцом, – отметила доктор Луиза. – Плавание, безусловно, идет мне на пользу, – продолжил мистер Мёрри, – однако мы реагируем на внушение. Доктор Луиза тем временем размышляла о своем: – Я терапевт, а не кардиолог, и все же хотелось бы взглянуть на Закари. Мне он показался очень славным юношей, и мне не нравится, как все это звучит. – Он приедет в субботу, – сообщила Полли. – Мне тоже хотелось бы, чтобы вы на него взглянули, доктор Луиза. Очень-очень. – Он твой близкий друг, да? – Просто друг. Я не настолько хорошо его знаю. Я даже не настолько хорошо знаю его, чтобы понять, преувеличивает он или нет. Но я вижу, что ему страшно. – На одном из огамических камней, – епископ слегка нахмурился, припоминая, – сказано: «От страхов и тревог спасает дыхание ветра и шелест дождя». – А руна – это что? Что-то вроде молитвы? – спросила Полли. – Если ты действительно веришь в молитвы, то да. – Как «Канон» Таллиса? [15] – предположила Полли. – «Мы Богу вознесем хвалу, что сеет свет, изгнавши тьму». Да, разумеется. И еще: «Да молчит всякая плоть человеческая» [16]. Да, действительно, так и есть. Миссис Мёрри поставила на стол миску с салатом. – Что за разговор для компании ученых-практиков! Ну разумеется, не считая тебя, Нейс. – Увы! – Епископ Колубра взял кусок хлеба и принялся подбирать остатки соуса. – Епископы тоже слишком часто ограничиваются практикой. И действительно, бывают времена, когда практика важнее всего. Беда в том, что мы склонны забывать, что практика – это еще не все. Но ведь практикой дело не исчерпывается, не правда ли, Луиза? Даже в самой практической из наук… – Луиза известна как блестящий диагност, – сказала миссис Мёрри, – и свои диагнозы она ставит не только на основании наблюдений и знаний, но и при помощи интуиции. Скажи, Луиза? Доктор Луиза кивнула. – Интуиция! – Епископ улыбнулся сестре. – Понимание не разумом, но сердцем. – Ты всегда был мудр, мой старший брат. – Доктор Луиза вдруг погрустнела. – Именно к тебе я всегда могла обратиться за разумным советом, когда все шло кувырком. Но сейчас я сказала бы, что ты совершенно слетел с катушек, если бы на редкость трезвомыслящие люди, сидящие за этим столом, не принимали тебя всерьез. А вдобавок еще и Полли, вполне разумная девочка, страдает теми же галлюцинациями, что и ты. – Массовые галлюцинации! Впрочем, два человека еще не масса, – заметила миссис Мёрри. – Это тоже версия, но маловероятная. – Если бы я еще не испытывала такого возмущения! – виновато проговорила доктор Луиза. – Но меня это почему-то просто выводит из себя. А когда Нейс привел ко мне Анни, я что, очутилась в его видениях? Если бы не это, я просто отмахнулась бы от всей этой истории и вернулась в свой рациональный мир. Миссис Мёрри отнесла кастрюлю на кухонный стол и принесла вазу с фруктами. – В меня больше ничегошеньки не влезет, – объявила Полли, – даже яблоко! И к тому же мне корявые яблочки из нашего сада нравятся больше, чем эти, красивые. Епископ достал себе яблоко из вазы. От кофе все отказались. Доктор Луиза встала и объявила, что пора и честь знать. Бабушка с дедушкой и Полли вышли на улицу проводить гостей. Дул холодный северо-западный ветер, но небо было высоким и чистым, и звезды сверкали, как алмазы. Через небо пролегла далекая река Млечного Пути. Епископ вскинул лицо навстречу звездному свету: – Алекс, сколько над нами световых лет? – Много. – А какая из звезд ближе всего к нам? – Проксима Центавра. До нее около четырех световых лет. – А в милях это сколько? – Ну, примерно двадцать три тысячи миллиардов. В свете, льющемся из ворот гаража, видно было, что изо рта у епископа идет пар. – Взгляните на эту звезду у нас над головами. Мы видим ее не только в пространстве, но и во времени, в давно минувшую эпоху. Мы не знаем, как она выглядит сейчас и существует ли до сих пор. Возможно, она превратилась в сверхновую. Или схлопнулась внутрь себя и сделалась черной дырой. Не удивительно ли это: смотреть на звезду сейчас, а видеть ее миллионы лет назад? Доктор Луиза ласково взяла брата за руку: – Ну все, Нейс, полно фантазировать! – По-твоему, это фантазии? Но он все же сел за руль. – Луиза проявляет немалую отвагу и доверие, позволяя Нейсону водить машину, – негромко заметила миссис Мёрри. Доктор Луиза, садившаяся на пассажирское место, рассмеялась: – Раньше он еще и самолет водил! – Кошмар! – содрогнулась миссис Мёрри. Епископ сорвался с места, вздымая облака пыли. Мёрри и Полли помахали вслед. |