Онлайн книга «Иррационариум. Толкование нереальности»
Поведение животного успокоило Дмитрия. «В самом деле, – подумалось, – близнецы, люди. Какие-то несчастные они». Раздвоенность ощущений исчезла, сейчас они для него были лишь несчастными людьми, и только. Он даже вспомнил, что будто бы должна возникнуть волна безумия – как с Хавченко и с Герой. Но ничего этого Дмитрий не чувствовал – и удивился. – Давайте на кухню, туда. «Экие неловкие, пока не покажешь, куда…» Может, стеснительные, или больные на голову? Говорят, шизофреники умеют убеждать кого угодно, может, в этом все дело? Надо бы их разговорить, прояснить. Э нет! Начнут говорить – и у меня крыша поплывет, если шизофреники или гипнотизёры. Черт, не вспомню – приезжали в город гипнотизёры с сеансами или нет? Нет, все это какая-то лажа. Давай, Дима, как положено. – А документы, ребята, у вас есть? Те переглянулись, но ничего не ответили. – Ладно. Где живете – помните? – Помним. – Где? Те опять едва заметно переглянулись и не ответили. – Ладно… А показать, где живете, сможете? – Сможем. – Ну, с этим ладно. А работаете где-нибудь? – Работаем. – А подробнее можете? Они опять не поняли. – Какое место работы у вас? – Жарко. «Похоже, всё-таки идиоты. И как только довели столько народу до ручки»? – Вам сейчас жарко? Было по-рассветному прохладно. – Жарко на работе. – Ага. На работе. «Похоже, этим товарищам нужно задавать очень точные вопросы». – Как называется предприятие, на котором работаете, на котором жарко? Можете сказать? – Завод сварных металлоконструкций. Термический участок. «Ну ни фига себе! Зачем комитетчикам устраивать засады в пивняке, когда люди трудоустроены, прописаны, – без прописки на такой завод не устроишься, – значит, с документами у граждан все в порядке. Дай разнарядку по первым отделам – в миг близнецов найдут, или по паспортному столу проверяй. Это ж какая особая примета – близнецы. Тем более, другие приметы, возраст известны. Фигня какая-то выходит. Что-то опять не так». Дмитрию стало не по себе. Он внимательно посмотрел на одного, затем на другого. «А может, я их не за тех принимаю?» Впрочем, за кого он их сейчас принимал, он сам себе сказать не мог. За несчастных людей? Но это к делу не подошьешь. Он вспомнил герыну историю. Ни фига себе – человек повесился. И органы их повязали, а теперь выпустили. А они ко мне, на рассвете, торопились, что ли? Стоп. А как они меня нашли? – Мой адрес вам был известен? Молчание. Смотрят чуть ли не в рот, будто силятся понять, что же он от них хочет? – Как вы нашли меня? – Ты нас увидел. Час от часу не легче. Как будто это что-то объясняет, что я их увидел. – Это вчера, в пивбаре? Что ж тут такого? Посмотрел – и увидел. – Нет. Не посмотрел. Увидел. – Невидимки вы, что ли? Дмитрию подумалось, что эти двое, наконец, начали свою игру. Нездоровый какой-то разговор пошел. «Да, еще немного, и я поплыл. Надо как-то гнуть своё». – Ну, раз так – надо произвести некоторые следственные действия. Близнецы молчали и не возражали. Их молчание было, пожалуй, лучше, чем слова. – Предлагаю, раз документов у вас нет, пройти… Дмитрий хотел по привычке произнести «в отделение», но спохватился: – К вашему месту жительства. Дорогу указать, надеюсь, сможете? Те кивнули. Они пересекли микрорайон и вышли к реке. По железнодорожному мосту перешли на другой берег, в частный сектор. Близнецы шли молча, скорым шагом. Чувства Дмитрия обострились, как при выезде на задание. Подумалось: это всё оттого, что в дело замешано КГБ, а он где-то внутри плетущейся чужой интриги. Черт его знает – то ли эти двое уже действуют по указке органов, то ли не по указке, а в качестве живца – но это чепуха, я-то зачем им нужен? Или я в качестве живца, но для чего? Переплетение коротких, поросших бурьяном улиц вело вверх, на холм, за которым города уже не было. «Уверенно ведут. А прикидываются чуть ли не иностранцами». Он споткнулся и, чертыхнувшись, приостановился – глянуть на ту колдобину. Близнецы выпали из поля зрения, и он подумал с недоумением: «А за какими это я уликами пру?» Профессия накладывает на людей отпечаток. Человеку, заматеревшему на раскрытии преступлений и работе со всяко-разными подонками общества, свойственно видеть в любом встречном, будь то незнакомец в очереди, или бывший одноклассник, или коллега по работе, преступника. Что-то заставляет думать, что не-преступников не бывает. Это как в больнице: через час стояния в очереди мерещится, будто все люди в мире – больны, здоровых не бывает. Одни оперативные работники вытесняют этот психологический комплекс рассуждением, что мол, раз взяли – значит, есть за что. «У нас ни за что не сажают». Наверное, пресловутая презумпция невиновности и создана для борьбы с подобной психологией. Другие сотрудники, кто почеловечней, те или алкоголем снимают шизу, или в конце концов увольняются. А еще бывает так, что преступная среда становится естественной для оперативника, его тянет туда, он знает всех воров в законе и мелких бандюг на районе; они его знают. Такие работники особенно в цене у начальства и, хотя борются с преступной средой крайне нехотя, но уж когда получают команду, то, владея обширной информацией и связями, свое дело делают безукоризненно. Дмитрий относился к тому разряду ментов, кто умел отслеживать эту самую «презумпцию виновности», и временами она вызвала приступы отвращения к себе. Подумав об уликах, он удивился: «Улики? Я что, их в чем-то подозреваю?» Он невесело усмехнулся. «Так в чем же я вас, ребята, подозреваю? Не хочу ведь подозревать, нет в вас этого вонючего душка». Мысль об уликах увлекла его – дело как-то странно выворачивалось, напоминало игру. Он был охотником за неизвестной науке дичью. Ни с того ни с сего спросил: – Вас когда отпустили, вечером? Те опять-таки его не поняли. И Дмитрий уточнил: – Вас вчера утром задержали. Увезли на машине. Когда вас отпустили? – Мы ушли. Ушли и ушли, что с чудаков возьмешь. Значит, отпустили. Добротный пятистенок стоял под старой здоровенной шелковицей, влево от него шел дощатый забор, за ним – большой разбитый на грядки огород. – Кто мы? – совершенно беззащитно, доверчиво спросили близнецы. Дмитрия качнуло. Не от вопроса, нет, и не от того, как он был задан. Что-то чуждое и неземное посмотрело сквозь старшего лейтенанта и сбило дыхание. |