Онлайн книга «Медный король»
– Да. Она мне нравится. Яска закусила губу и вдруг ударила его по щеке рукой с растопыренными пальцами. Острые ногти царапнули кожу. – Научилась у Лукса? Она отпрыгнула и вскинула руки. Напряглась; Развияру показалось, что он видит, как крохотные искры проскальзывают в ее поднявшихся дыбом волосах. – Вот так, – сказал он, испытывая и горечь и радость одновременно. – Ты маг, грозный маг. Я хочу, чтобы ты злилась. Чтобы хотела убивать. Чтобы привела грозу. – Я могу тебя убить, – прошептала она гораздо менее уверенно, чем ей хотелось бы. – Конечно, – он кивнул, поощряя. – Убей. Она медлила. Он лениво поднялся с тюфяка, пошел к ней, и она отступала, пока не уперлась спиной в деревянную стенку. Ее руки, вскинутые над головой, опускались все ниже. – Убила? Она задрожала. Не прикасаясь не ней руками, он поцеловал ее в губы. Яска уронила руки и заплакала. – Ступай. Она пошла к двери. Обернулась через плечо. – Ступай. Скажи ей – я жду. – Я призову тебе грозу! – крикнула Яска. – И самая большая молния попадет в тебя! – Замечательно, – он вытер со щеки капельку крови. – Теперь иди. * * * Он спал всего несколько часов, но отлично выспался. Женщина не задремала ни на миг. Он сразу понял это по ее напряженной позе: она как застыла вчера, так и лежала, не решаясь вздохнуть, с мурашками на голом смуглом плече. – Тебе холодно? Ее ресницы дрогнули. Она открыла глаза. – «А есть края, где женщины плавны, как птичий полет, и бесшумны, как равнинные реки, – сказал Развияр. – Их мужья порывисты и отважны…» Что случилось с твоим мужем, Акка? – Ходил рыбачить на большую воду. Кто видел – говорят, его утащила Смерть. – А-а, – протянул Развияр. Женщина снова устало опустила веки. – Я похож на твоего мужа? – Нет, – она отозвалась, не раздумывая. Потом глубоко вздохнула – и наконец-то переменила позу: – Он был старше меня. Медлительный. Добрый. – А я молодой и злой? Она помолчала. Потом протянула руку и коснулась его расцарапанной щеки: – Это она? Ты позволил? – Конечно. Это ее право. – Зачем ты так поступаешь с ней? Она тебя любит. Она провожает тебя глазами… Она тянется к тебе. Ведь ты это знаешь. – Я тоже ее люблю. Поэтому не позволю, чтобы ее расстреляли с крыламы. Или зарезали гекса. Или измучил голод. Или утащила под воду Смерть. А я ведь не Император, чтобы по щелчку моих пальцев распускались цветы. Приходится изворачиваться. Акка опустила глаза и долго молчала. – Развияр, – она впервые назвала его по имени. – Да? – Зачем тебе? Я старею… и… много лет у меня никого не было. Он коснулся губами ее ресниц. Она чуть заметно вздрогнула. – Иногда я верю, что ты в самом деле можешь защитить нас, – прошептала с жалкой улыбкой. – Разумеется, – он кивнул. – Верь. Так мне будет легче. * * * Облака сделались реже и неслись по небу еще быстрее, серые и сизые в утреннем свете. Низенькая роща, окруженная со всех сторон полями, казалась молочно-белой от паучьих сетей. Последнего паука здесь убили много недель назад. Лукс сидел на расстеленном одеяле, натянув на плечи плащ. Поглядывал то на рощу, то на небо. – Где она? – спросил Развияр. Лукс медленно, будто нехотя, повернул голову: – Там. Где деревья. Она не выходила, я бы заметил. – Ветер по-прежнему южный. – Что? – Им пришлось возвращаться против ветра, – Развияр смотрел на небо, чуть улыбаясь. – Так думают в птичнике, и будут ждать их до полудня. А потом, когда они вылетят на поиски, ветер понесет крылам очень быстро. Доберутся к вечеру. – Надо уходить, – нервно сказал Лукс. – Послушай… я тебя не понимаю. Развияр улыбнулся шире. – До сих пор все, что ты делал, оказывалось правильным, – помедлив, сказал зверуин. – Но однажды твоя удача… Она ведь может передумать, Развияр. – Надеюсь, не сегодня, – Развияр потянулся всем телом, закинув руки за голову. – Потому что в такой переделке, господин Лунный-Кстати, мы до сих пор не бывали. Зверуин потер шею – и нервно почесался правой задней лапой. – Яска, – позвал Развияр. – Яска! В паучьих сетях трепетали, как флажки, сухие листья и оброненные перья. Девушка вышла и остановилась в десяти шагах. На ней было ее старое платье, она куталась в плащ и все равно, кажется, мерзла: губы были синие, нос, наоборот, покраснел. Она выглядела жалко, но смотрела вызывающе: прямо в глаза Развияру. – Доброе утро, ваше могущество, – мягко сказал он. Она не выдержала его взгляда и потупилась. * * * Мастер-кожевник работал всю ночь и успел закончить в последний момент. Развияр видел панику в его глазах, когда оказалось, что седло кособоко сидит на Луксовой спине: – Я сделал точно, как вы велели… Как нарисовал ваш… господин Лукс… Развияр вытащил клинок. Мастер застыл на месте, не решаясь даже попятиться; в этот момент зверуин, вертящийся, будто в погоне за хвостом, подал голос: – Ты неровно затянул! И подседельник съехал! Развияр распустил все ремни и заново стянул их. Болели пальцы, зато седло теперь сидело, как влитое. Мастер перевел дух; на лбу его выступили мутные капельки. Развияр дал ему золотую монету, понятия не имея об ее истинной ценности, вскочил в седло, и через полчаса они уже миновали недостроенную заставу. Над водой поднимался туман. На берегу валялись белые перья. Крылама, спутанная сеткой, прикованная цепью к древесному стволу, рвалась и металась всю ночь. В гневе она сломала и растоптала трость с набалдашником, но дело было сделано: она попалась. А выдернуть из земли столетнее дерево было не под силу даже гигантской птице. Увидев всадника на зверуине, крылама встопорщила перья и закричала, широко разевая клюв. – Погоди, – сказал ей Развияр. – Они придут сегодня вечером. Лукс ничего не сказал. Правила этикета, возведенные в ранг закона, не позволяют четвероногому открыть рот прежде, чем к нему обратится всадник. Тела стражников, усаженные вокруг кострища, были прикрыты темными плащами. Издали казалось – здесь продолжается отдых на привале. На треноге висел закопченный котелок в потеках каши. Над головами сидящих вились насекомые. |