Онлайн книга «Билет в Зазеркалье»
Молодой человек, усмехнувшись, ответил: — Заявляй! У меня там тоже хорошие связи. Но сказал же — не нужна ты мне! Потому что я никакой не сексуальный маньяк и не насильник глупых провинциалок. Ну, то, что она провинциалка, предположим, по ней видно, однако отчего сразу глупая? Инна считала себя весьма умной особой. — Я бизнесмен! Слышала такое слово? Инна, закатив глаза, ответила: — Не надо только американизмами щеголять! Да какой вы бизнесмен! Так, мелочь пузатая! По-английски: underdog. Слышали такое слово? Геннадий, ничуть не обидевшись, поинтересовался: — Так ты и по-английски говоришь? А по-французски можешь? Инна ответила ему на французском: — Мой милый водитель, лучше следите за дорогой и не болтайте глупостей! Услышав ее щебетание, молодой человек воодушевленно произнес: — Круто! Такая мне и нужна! Ты хоть не Нина, но вполне ничего. Дернув дверцу автомобиля (они как раз стояли на красном сигнале светофора) и убедившись, что она заперта, Инна потребовала: — Высадите меня здесь! Я хочу выйти! Немедленно! Геннадий, резко дав газ, заявил: — Не дури. Ты не Нина, ты даже лучше! Инне снова сделалось страшно, и она еле слышно произнесла: — Вы увезете меня куда-то и… сделаете из меня путану? Вместо вашей Нины? Геннадий захохотал. — Какие, однако, ты слова высокоинтеллектуальные знаешь! Я что, на сутенера похож? Имея лишь очень расплывчатое понимание, кто такой сутенер и как он выглядит, Инна ответила: — А что, разве нет? Геннадий, усмехнувшись, заявил: — А ты не такая простушка, какой кажешься! Вроде девочка-тихоня, а палец в рот не клади… — Палец в рот даже хомяку класть не рекомендуется, — сказала Инна, чувствуя, что начала испытывать странную симпатию к этому нахалу. И тотчас приказала себе снова начать его презирать. Выходило плоховато. Геннадий, снова посмотрев на нее, проговорил: — Ладно, говори, куда тебя везти, и я по дороге все объясню. У тебя есть возможность заработать тысячу рублей. Ты понимаешь, что такое тысяча рублей? Причем, говорю сразу, ни с кем спать не придется, я на таких вещах бизнес не делаю. Так хочешь тысячу рублей? Инна имела представление, что такое тысяча рублей: столько получала в год ее мама. Пока они мчались по ночной столице, Геннадий ей все рассказал: — Ты девица хваткая и до жизни жадная, сразу видно. То, что ты во всем этом свинском угаре не принимала участия, характеризует тебя как умненькую девочку. Потому что только идиоты нюхают кокс, напиваются до икоты и трахаются со всем, что шевелится. — Я же только что была глупой провинциалкой! — усмехнулась Инна, больше всего опасаясь показать, что польщена словами этого типа. — Неправда, Нинка! Можно я буду тебя так называть, раз уж повелось? — Меня зовут Инна! — холодно заявила она. — Ну, буквы почти те же самые! — пожал плечами Геннадий. — В общем, раз была Нинкой, так ей и останешься. Пусть это будет твое кодовое имя, ведь у каждого секретного агента есть кодовое имя. Инна еле сдержала смешок, но напустила на себя крайне серьезный вид. — Я сказал, что не насильник глупых провинциалок, что истинная правда. Потому что сплю только с умными девушками. А глупыми провинциалками пусть довольствуются те, кто оттягивается на таких вот закрытых вечеринках для элитной молодежи. У меня времени на развлечения нет. Мне надо бизнес делать! — Он помолчал и добавил: — В сущности, мы с тобой очень похожи, Нинка! Это я сразу просек… — Похожи, как свинья на ежа! — заявила Инна. Геннадий рассмеялся. — Извини, Нинка, но тогда ты свинья, потому как мужик в этой паре еж и, следовательно, я! Вдруг он совершенно серьезно продолжил: — Мы оба из провинции. Оба сумели выбраться в столицу, однако живем тут на птичьих правах. Оба не без царя в голове, однако видим, что лучшее в жизни достается не тем, у кого мозги, а у кого правильные родители, нужные связи и доступ к сильным мира сего… Инна хотела было прервать его, но не стала. Потому что, в сущности, он был прав. — Мы вынуждены вертеться, каждый на свой лад. Я вот делаю свой маленький бизнес, желая, чтобы он как можно быстрее стал большим бизнесом. Ведь сейчас, во времена перестройки, гласности и хозрасчета, все стало возможно! Посмотрев на Инну, он в лоб спросил: — Или ты хочешь, отучившись, уехать училкой, или на кого ты там учишься, в свою провинцию? Инна отрицательно качнула головой. — Ну, или, как твои более разбитные подружки, найти муженька с московской пропиской и зацепиться за столицу, выйдя замуж за нелюбимого человека? Она снова покачала головой. — Или начать зашибать большую деньгу, заделавшись одной из тех путан, о которых ты вела речь? Ты девица симпатичная, успех иметь будешь — именно как такая скромная студенточка, а не расфуфыренная шлюшка. Она — симпатичная? Инна была рада, что в салоне темно, потому как покраснела. Вот уж все про нее можно было сказать, но только не то, что она симпатичная. Это с рыжими непослушными кудрями и веснушками-то? — Значит, нужен еще один путь — свой собственный! Точно такой же, который нужен и мне. Потому как я кое-что зарабатываю, вот, авто приобрел, но это так, пустяки. Этим сейчас уже никого не удивить. А люди такие деньги делают, ты не представляешь… — И тихо добавил: — Я тоже хочу делать. Причем не только такие, но гораздо, гораздо больше! Воцарилось молчание, а потом Геннадий сказал: — Нина — это дочка одного очень влиятельного человека. В каких именно кругах он вращается, тебе лучше не знать. Однако поверь, перед ним многие трепещут. И боятся. Инна поверила, размышляя над тем, имеет ли он в виду какого-нибудь важного представителя бюрократической элиты — или авторитета преступного мира? — Я несколько раз пересекался с ним, однако дел никаких не имел — не мой уровень. Точнее, я не его, потому что я так, мелочь пузатая. Или, как ты меня научила, underdog. Инна улыбнулась, однако постаралась это скрыть от Геннадия. — Значит, он сам тогда topdog, — сказала она. — Ну, то есть «царь горы». Геннадий улыбнулся, он явно запоминал очередное новое выражение, а затем продолжил: — Его дочку, Нину, которой он очень дорожит, я видел пару раз: один раз она его сопровождала на некое важное мероприятие, где я тоже присутствовал. А другой раз на даче под Москвой, на одном закрытом торжестве, куда я одного важного человека возил… |