Онлайн книга «Казнь»
– Да? – Я вам не помешаю? Он прервал свое занятие. Поднялся, подошел к Ирене, она механически отметила, что он в хорошей форме. Великолепный цвет лица. Короткие блестящие волосы стоят дыбом, как щетина на щетке. И при всем при этом – красные воспаленные глаза. – Ян… я должна вам сказать. Он помолчал. Неожиданно взял ее за руку; прикосновение не было противным, и она не стала высвобождаться. – Вам нельзя нервничать, Ирена… В том, что случилось с Трошем, нет вашей вины. Так получилось. Просто последняя соломинка на спине верблюда… Она молчала. Семироль обнял ее за плечи. Привлек к себе. Она ощутила, как бьется его сердце – раза в два медленнее, чем у нормального человека, и в полтора раза медленнее, чем у Анджея Кромара… – Ирена… если мы поговорим с вами о вашем бывшем муже – это не очень вас огорчит? * * * – …Странная, очень странная личность. Я навел кое-какие справки… Да, существуют все документы, подтверждающие гибель Анджея Кромара в автомобильной катастрофе. И в то же время нет ни одного свидетеля, никто как бы не присутствовал во время похорон… У него не было близких друзей. Родственник был один – вы… Бывший родственник. В день, аварии, как и в день похорон, вас не было в городе… Вы были неизвестно где. У меня разветвленная агентура… я нашел квартиру, которую Кромар снял незадолго до смерти. Ирена сидела, крепко взявшись за подлокотники. В кабинете стоял полумрак, настольная лампа отсутствующе смотрела в потолок. – Как вы себя чувствуете? Я вас не очень… нагружаю? Она молча покачала головой. – Вот… Милая женщина, квартирная хозяйка, узнала о гибели Кромара случайно, из газет. Очень переживала. Составила опись его вещей, дала объявление, честно ждала наследников… Не дождалась. Наследство, впрочем, было скромным – кое-какие вещи, велосипед, старый компьютер в нерабочем состоянии… Ирена не выдержала: – У Анджея – старый компьютер?! – Вот-вот… Квартирная хозяйка помнит, что компьютер вроде бы был другой. Но ОСТАЛСЯ – этот… Да. И картонный ящик из-под телевизора, набитый бумагами. Хозяйка собиралась его выбросить – но я на всякий случай решил взять его себе… Ирена. Вы можете без ущерба для настроения рассказать мне немного об этом господине Кромаре? Ирена поколебалась: – А почему Анджей… вас заинтересовал? У нее хватило мужества выдержать пристальный взгляд Семироля. – Потому что, Ирена, именно этот человек неким образом связан с вашей… гм… назовем это странностью. Я продолжаю считать, что для потомства подобный психоз не опасен… Но я должен знать. В конце концов, может быть, я помогу вам? – Я не сумасшедшая, – сказала она поспешно. – Нет никакого психоза… Семироль недоверчиво покачал головой: – Есть, Ирена. Что-то такое есть… Возможно, на почве развода. Уж поверьте, через мои руки прошло столько бракоразводных процессов… Всякое бывает, Ирена. Вы ведь меня не стесняетесь? – Поздновато стесняться-то, – отозвалась она с нервной веселостью. – Будете мне помогать? Она нервно проглотила слюну. – Ладно… пойдем дальше. Вот, имеем гору бумажного хлама, вырезки из газет, чистые листы, черновики, в которых нельзя понять ни слова… Ваш бывший муж не увлекался шифрами, анаграммами, чем-нибудь подобным? Ирена уверенно помотала головой. – Хорошо… Вот, это меня заинтересовало. Вырезка из газеты «Секреты следствия»… Желтая, между прочим, газетенка. И статья странная – откровения о некоем шумном процессе… Я такого процесса не помню. Несмотря на то, что помнить должен… Вот, в углу листочка видны номер газеты и дата… У меня есть этот номер в подшивке. Но такой статьи там нет. Любопытно, правда? Она потянулась к желтому листку. Поднесла к глазам, тут же испуганно отшатнулась – на фотографии в центре запечатлен был полуголый труп… – Не хватайте всякую гадость! Дайте сюда… Самое интересное, Ирена, что это не единственный подобный казус. Тут таких вырезок полно, и на большинстве видны число выхода и номер газеты, да не от руки написанные, а типографские, оригинальные… И ни одной – НИ ОДНОЙ! – я не нашел в подшивках. Возможно, господин Кромар занимался подделкой газетных заметок – ума не приложу, зачем это может быть нужно… – Ян, – Ирена нервно потерла руки, сама себе напомнив муху на праздничной скатерти, – а фотографий… или чего-нибудь… не было? Семироль потянулся к столу. Вытащил из груды бумаг стандартную фотокарточку-открытку. Да, и время, и место она узнала с первого взгляда. Парк. Крыльцо деревянного коттеджа, увитое, кажется, плющом… Вот виднеется коттедж их соседа, известного режиссера. Снимок сделан за пару дней до памятного заплыва – режиссер еще не знает, что его ждет… Кажется, именно режиссера они попросили запечатлеть их. Снимок сделан рукой киномастера – Ирена и Анджей в обнимку, оба молодые и обаятельные, оба довольные жизнью… Ирена молча вернула фотографию. Сегодня ночью ее ждет бессонница. Зато сейчас лицо ее вполне равнодушно; порой не так-то плохо иметь замедленную реакцию… – Что еще? – услышала она собственный спокойный голос. Семироль пожал плечами: – Все те же неразборчивые записи, в которых даже профессиональные шифровальщики никак не могут разобраться… И настенный календарь шестилетней давности. Или семилетней… – Можно посмотреть? Календарь пахнул пылью. Когда-то глянцевые листы теперь потускнели, кое-где проступали следы от чашки, жирные пятна, вроде как от подсолнечного масла… – Ян… Скажите по правде. Вы думаете, что я сумасшедшая? – Я думаю, что вы генетически благополучный человек с небольшой навязчивой идейкой… – Подарите мне вот этот календарь, – Ирена прижимала старый хлам к груди и при этом улыбалась так счастливо, что можно было и впрямь принять ее за безумицу. – Я рад, что вам нравится… Семироль подошел, сел на подлокотник и внезапно и крепко обнял ее. Она испуганно затихла. – Ирена… Я соскучился. Но в первые месяцы беременности… понимаете? Доктор не рекомендует… – и он улыбнулся. Уши, вспыхнув, выдали ее смятение. * * * Ее комната была захламлена географическими картами, вырезками и атласами. Она почти сразу нашла то, что искала; волнение первых секунд, волнение, от которого кружилась голова и немели пальцы – это волнение скоро выветрилось, как дешевые духи, оставив Ирене холодный прагматизм исследователя. Она чувствовала себя опытным препаратором. Спокойным, как боа-констриктор. Или даже как боа-констрикторский труп… |