Онлайн книга «Аркадий и Борис Стругацкие. Собрание сочинений. Том 1. 1955-1959»
|
– Мм… Возможно, там есть какие-либо животные… или чудовища. Я слыхал, на какой-то планете с ними пришлось столкнуться. – Это на Каллисто… На спутнике Юпитера, – сказал Дауге. – Но там управились и без оружия. – Во всяком случае, – заметил Ермаков, – с оружием лучше, чем без оружия. Оно не помешает, а может быть, и поможет. – Что у вас там еще припасено в вашем арсенале? – осведомился Юрковский. – Кроме этих самых автоматов, пистолетов, бомб… – Есть еще финские ножи… – Уф! – …и атомные мины. – Так. А нет ли у вас портативных бомбардировщиков или складного линкора? Ладно, давайте ваши пугачи и покажите, куда их нести. Юрковский взял под мышки два автомата и вышел в сопровождении Быкова. Ермаков и Дауге переглянулись и рассмеялись. – Пора, – сказал за обедом Спицын. – Пора начинать брать пеленги у Махова. – Не рановато ли? – отозвался Ермаков. – Ведь у нас в запасе еще часов десять. – С вашего разрешения, Анатолий Борисович, лучше начать пораньше. Дело новое, и желательно иметь побольше данных. Быков вполголоса осведомился, о чем идет речь. – «Хиус» подходит к Венере, – пояснил Дауге, – нам сейчас надо рассчитать трассу к «Циолковскому». – К «Циолковскому»? К искусственному спутнику Венеры? А зачем? – В каком смысле – зачем? Чтобы сблизиться с ним, разумеется. – Я понял, что мы будем с «Циолковским» только связь поддерживать и что сядем на Венеру, минуя его. – Какой ты быстрый… Нужно обстоятельно договориться с начальником «Циолковского» Маховым о взаимодействии. – И долго мы там пробудем? – Не знаю… Анатолий Борисович, сколько времени мы пробудем у «Циолковского»? – Часов пять-шесть, не больше. Передадим почту, книги, фрукты, проведем совещание и отправимся дальше. – Ясно. Кстати, Алексей, вот там ты вкусишь невесомость в полную меру. Мы полюбуемся… Быков вспомнил свой неудачный опыт в этой области и уткнулся в тарелку. Сближение «Хиуса» с «Циолковским» заняло больше трех часов и доставило экипажу много хлопот. Для пилотов дело осложнялось тем, что плоскость орбиты «Циолковского», вращавшегося вокруг Венеры на расстоянии в несколько тысяч километров, была почти перпендикулярна плоскости орбитального движения Венеры, так что Крутикову и Спицыну снова пришлось немало поработать. Однако задача была решена, и планетолет по суживающейся спирали стал приближаться к тому месту, где в назначенное время должен был пройти «Циолковский». «Пассажиры» провели эти часы в кают-компании, пристегнувшись к креслам, и последовательно чувствовали себя то легкими, как воздушные шары, то тяжелыми, как куски свинца. Быкову казалось, что он раскачивается на фантастических качелях; он то судорожно хватался за подлокотники, боясь взлететь под потолок, то разевал рот, тщетно пытаясь вздохнуть и явственно чувствуя, как ребра проваливаются внутрь легких. Однако все на свете имеет конец. Видимо, пилоты решили, что пассажиры претерпели достаточно, манипуляции с ускорением прекратились, и в один не очень приятный момент качели, вместо того чтобы начать новый подъем, стремительно ухнули вниз, в бездонную пропасть. – Все в порядке! – раздался наконец из репродуктора голос Спицына. – Можно отстегиваться. «Циолковский» в ста километрах от нас, Венера – в трех тысячах. – Погоди, Алексей, не отстегивайся, – предупредил Быкова Дауге, торопливо освобождаясь от ремня. Вместе с Юрковским он очень ловко, цепляясь за стены и за привинченную к полу мебель, протянул по кают-компании несколько нейлоновых шнуров, дополнительно к леерам на стенах. Такие же шнуры были протянуты по коридору, в рубке и в каждой каюте. – Вот теперь вылезай… Быков осторожно поднялся, неожиданно вспорхнул и повис в воздухе, цепляясь за спинку кресла. Лицо его стало пунцовым. Криво улыбаясь, ни на кого не глядя, он ухватился за шнур и, неуклюже взболтнув ногами, снова оказался на полу. – Чепуха какая-то… – сердито проворчал он. – А что, Алексей Петрович, – сказал Крутиков, появляясь в дверях, – хорошо бы приготовить ужин попышнее, угостить ребят с «Циолковского»… – Сейчас, – с трудом произнес Быков. – Э, нет, Алеша! – Крутиков засмеялся. – Ручки коротки… Придется тебе временно сложить их. – Почему? – А ты умеешь готовить в таких условиях? Когда вода не течет, а летает пузырем по кухне, когда котлеты скачут по сковороде, как взбесившиеся лягушки, и недожаренными порхают в воздухе… Сильный толчок прервал его. Что-то визгливо заскрежетало по обшивке. Кают-компания качнулась. – Это еще что такое? – пробормотал Дауге. Глаза Быкова встретились с остановившимся взглядом Крутикова. На лбу штурмана заблестели мелкие бисеринки пота. – Принимай гостей, Михаил Антонович! – весело крикнул Богдан из коридора. – Бесы неуклюжие! Дауге шумно выдохнул воздух, а Михаил Антонович дрожащей рукой полез в карман за платком. – Именно бесы, – сказал он хрипло, с трудом переводя дух. – Этак человека можно на всю жизнь калекой сделать… заикой… Он сунул платок обратно в карман и, цепляясь за шнуры, быстро выбрался за дверь. Дауге недовольно пробормотал: – Почти каждый раз получается такая штука, и каждый раз у меня сердце уходит в пятки. – Да что случилось? – Причалила ракетка с «Циолковского». Межпланетное такси, изволите видеть. Лихачество… Вероятно, прибыл засвидетельствовать свое почтение Махов… Стой, куда ты? Не улетай, побудь со мной… Быков сделал неосторожное движение, пролетел между шнурами, ударился о потолок и, растопырив руки, устремился вниз. Дауге схватил его за ногу и, ловко дернув, привел в нужное положение. – Успокойся, ангел небесный, не надо волноваться… Помнишь формулу – эм вэ квадрат пополам? Так вот, хорошо, что хоть пополам, а то раскроил бы ты сейчас свою буйну голову. Быков снова водворился в спасительное кресло с твердым намерением не покидать его до тех пор, пока не кончится «проклятая невесомость». В эту минуту в коридорном отсеке послышалась возня, раздались радостные восклицания, звонкие хлопки ладони о ладонь и даже, кажется, звуки поцелуев. – Здорово, друзья! Здорово, землячки-земляне! – оживленно гремел чей-то бас. – Здравствуй, свет Михаил Антонович! Все худеешь, бедный? – Здравствуй, голубчик Махов! Дай-ка я тебя поцелую да штрафовать буду. За нарушение правил космического движения… – А-а, Богдан! Не бранись хоть на радостях… Анатолий Борисович, рад вас видеть! Познакомьтесь: мой заместитель, инженер Штирнер Григорий Моисеевич. Будет непосредственно работать с вами. |