Книга Красная Луна, страница 14 – Ким Стэнли Робинсон

– Великолепно! – воскликнул Та Шу.

Потом загикало и старшее поколение, с поднимающейся тональностью в голосе – не совсем по-человечески, но и не совсем по-звериному. У-у-у-уп! Они подначивали остальных тоже присоединиться к крику, пока весь загон не зазвенел от сливающихся нот обезьяньей музыки. Была ли это радость, смех, злость, предупреждение? Невозможно определить. Этот язык, как и музыка, был совершенно чуждым. Та Шу тоже присоединился к хору, стараясь сымитировать хотя бы тональность братьев меньших, если не может повторить их полет. Поняли ли они его, да и услышали ли вообще, оставалось неясным. Но было приятно попытаться повторить эти звуки.

Чжоу Бао засмеялся и тоже загикал, хотя и не с такой же ловкостью, как Та Шу, немало практиковавшийся в этом в берлинском зоопарке. Чжоу указал на одного особо сумасбродного акробата, и они наблюдали, как остальные следуют примеру этого гения в воздушных прыжках со всем возможным изяществом.

– Как в старом цирке! – сказал Чжоу.

– Они просто фантастические, – произнес Та Шу. – Так и хочется тоже попробовать, правда?

– Нет. Хотя, когда смотришь на них, это выглядит простым. – Чжоу посмотрел на стену над головой. – Пора вернуться в павильон. Ты должен увидеть самое начало.

Они с легкостью зашагали к павильону. После бравады гиббонов Та Шу пытался подпрыгивать, на что не решался раньше. Если они могут, то почему бы и ему не попробовать? Для этого требовалось немного расслабиться и понять, что все эти движения – не что иное, как танец.

Он последовал за Чжоу в зал с большим окном и сел на кушетку. Цифровые часы на стене оказались таймером с обратным отсчетом.

– Уже скоро, – объявил Чжоу. – Вон у той бороздки на холме, видишь? – показал он.

– Всегда в одном месте?

– Нет, не всегда. Она движется над горизонтом по так называемой фигуре Лиссажу, то есть по неправильной окружности, вписанной в прямоугольник. Каждый раз это выглядит немного по-разному, но всегда Земля появляется где-то над тем холмом и заходит чуть левее.

– Разнообразие – это хорошо.

– Да. Так ты надолго на Луну?

– Не очень. Еще около месяца. А ты?

– Моя командировка почти закончена. Я должен улететь домой и снова нарастить кости. Даже центрифуги для меня теперь недостаточно.

– Сколько ты уже здесь?

– В этот раз – четыреста дней.

– И хочешь снова сюда вернуться?

– О да. Иногда я подумываю навсегда покинуть Землю.

– Но это ведь запрещено, верно?

– Да. И вероятно, оно и к лучшему.

– Но некоторые же все равно так поступают? Ускользают из-под надзора?

– Возможно. Здесь есть несколько частных поселений, и некоторые старатели скитаются от одного к другому. Может, им это нравится. Но большинство подчиняется правилам.

– И все же один мой знакомый американец пропал.

– Который? И как это случилось?

Та Шу объяснил. Чжоу Бао нахмурился и на какое-то время уткнулся в свой браслет.

– Ничего хорошего, – заявил он. – Я не могу сказать, где он.

– А думал, что сможешь?

– Да.

– И что, по-твоему, случилось?

Чжоу вздохнул.

– Ну, как ты и сам можешь предположить, здесь идет нешуточная драка кланов.

– Как и везде.

– Да. И тот, кто забрал американца, подставляет подножку местной администрации – выглядит так, будто она не контролирует ситуацию и нужно прислать сюда кого-то более надежного. И если администрации не удастся это предотвратить, то она лишится власти. Исчезновение превращает его в серьезную проблему наших взаимоотношений с американцами.

– Но местные власти уж наверняка должны знать, где этот американец!

Чжоу Бао покачал головой.

– Не думаю. Если бы знали, он бы объявился. Потому что иначе у них возникнут большие неприятности. – Он махнул в сторону окна. Таймер приближался к нулевой отметке. – А теперь давай посмотрим.

Прозвенел сигнал. И в ту же секунду линия горизонта, граница между черным небом и белым холмом, озарилась голубым.

Та Шу вскочил на ноги, переполняемый чувствами. В легкой лунной гравитации любое необдуманное движение могло сшибить с ног. Но увидев эту потрясающую синеву, он не мог не качнуться вперед, а потом шагнул назад, чтобы восстановить равновесие. Он протянул руку и дотронулся до холодного оконного стекла, понимая, что может заляпать пальцами чистейшую поверхность. Голубая точка на горизонте расширилась влево и вправо и слегка побелела: океан покрывали облака.

– Ты когда-нибудь видел чистый синий цвет? – спросил Та Шу.

– Конечно. Чистейший. Тихий океан занимает почти половину Земли, и иногда над ним нет облаков. И порой он появляется первым.

– Наверное, очень красиво.

– Да, – кивнул Чжоу. – Всегда. Ты видишь свой дом. И чувствуешь, что это твой дом.

– Да. – Та Шу приложил руку к сердцу. – Это что-то вроде голода. Или страха.

– Ностальгия, – предположил Чжоу. – Или гордость.

Чжоу использовал для обоих понятий западные названия, и Та Шу покачал головой, словно обдумывая это.

– Мне кажется, лучше всего это описали предки, – сказал он. – Те, безымянные, давным-давно. – И в доказательство продекламировал свою любимую поэму в стиле юэфу, которая выглядела как нельзя более подходящей к этой минуте:

– О да, юэфу, – сказал Чжоу. – Похоже, они уже тогда все знали, правда?

– Да.

Та Шу мотнул головой на их родной дом, превратившийся в голубой полумесяц над белым холмом, размером не больше ногтя, но когда Земля взойдет полностью, то станет вчетверо шире, чем Луна, видимая с Земли, то есть по площади – в четырнадцать раз больше.

– Она так прекрасна! – воскликнул Та Шу, нетерпеливо ожидая, когда Земля покажется целиком. – Именно об этом всегда и говорили древние поэты.

Чжоу кивнул.

– Вот почему мы здесь – чтобы увидеть такие восходы и закаты.

– И сколько времени она висит на небе?

– За два дня она восходит полностью, и после этого видна около шестнадцати дней, а потом снова скрывается на восемь, до следующего месяца.