Онлайн книга «Неуловимое совершенство»
– Мимо. Я купила им по дому по собственному желанию. Да, они держали дистанцию, но других братьев у меня нет. – Ты и машины им купила? Она кивнула. – А кому еще? Нет смысла спорить – правильно, не правильно. Недаром говорят, кровь – не водица. – Дедушке с бабушкой и тете Беверли. – И все? – По-твоему, недостаточно? – Достаточно?! Шарлотта, эти деньги были для тебя! – На себя я тоже кое-то потратила. Не такая уж я альтруистка. Купила себе дом и машину, каждый месяц посещаю парикмахерскую. А они нуждались в собственном доме куда больше, чем я в очередном экзотическом турне. – Ты никогда мне не говорила, что хочешь купить жилье своим родственникам. – О таких вещах я не могла тебя просить. – Почему? Мы ведь были женаты. Рауль наивно полагал, что дает ей все, что нужно. Неожиданная мысль, как удар под дых. Все было ложью. – Ты никогда не была со мной откровенна, не так ли? Она, должно быть, что-то уловила в его голосе и насторожилась: – В каком смысле? – Ты мне никогда не доверяла. – Доверяла. Я знала, что ты не стал бы мне изменять. В последний момент увидев вспыхнувшие перед ним задние огни машины, он вдавил педаль до упора, чудом избежав столкновения. – Ты верила, что я тебе не изменяю, но не доверяла свои мысли. Я любил тебя, а ты никогда не была со мной откровенна. Пыталась заниматься бизнесом, абсолютно не интересуясь этим, однако признаться духа не хватило. Если бы ты вложила туда толику того, что вкладываешь сейчас в центр, у тебя бы все получилось. Он посмотрел на ее красный в мелкую клеточку шелковый топ, черные легкие брюки из жатой ткани, туфли на низком каблуке, светлые волосы, собранные в свободный узел. Все это ей очень идет, хотя и в корне отличается от того, что она носила раньше. – У тебя даже одежда стала другой. Боже. Даже одежда – ложь. – Что такого я тебе сделал? Откуда эта скрытность? Разве я когда-нибудь обращался с тобой плохо? – Дело не в этом. – Тогда в чем? Я любил тебя. Ее взгляд стал колючим. – Если любил, почему пытался меня изменить? – Чушь. Я не пытался тебя изменить. – Прежде чем мы поженились, ты нанял кучу репетиторов. Риторика и прочие полезные вещи. Попросил свою сестру поездить со мной по самым лучшим магазинам. Нанял для меня персонального тренера и диетолога. Почему? Единственный ответ – я недостаточно хороша для тебя и для твоей совершенной семьи. – Последний раз повторяю, я пытался помочь тебе адаптироваться к моей жизни. – А почему? Да потому, что я не вписывалась в эту твою жизнь. Он стукнул кулаком по рулю. – Я пытался защитить тебя! – Защитить от чего? – От моего мира и людей, обитающих в нем. Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя некомфортно, не зная, как за себя постоять. Повисло молчание. Было слышно лишь их прерывистое дыхание и стук сердец. Наконец Рауль почувствовал, что способен контролировать себя. – Все. С сегодняшнего дня никакой лжи. – Это было не намеренно. Я хотела, чтобы ты мной гордился, и ужасно боялась, что ты найдешь более подходящий для себя вариант. – Я женился на тебе навсегда, а не до того момента, пока не подвернется что-то более подходящее. – Но я-то не знала и думала, настолько я ничтожна, даже отец не может найти для меня времени, и не стою того, чтобы обо мне знали братья. Тебе не понять, поскольку все, чего ты ни касался, всегда превращалось в золото. Ее слова булавками вонзались в кожу. Не понять ему, выросшему в обстановке, где малейшая ошибка трактовалась как серьезный промах в глазах авторитарного отца? – Я знаю, как это выглядит со стороны, моя жизнь была далеко не безоблачной. Мне знакомо чувство ненужности и второсортности. Она повернулась к нему в изумлении. – Как у тебя вообще могло возникнуть подобное ощущение? Рауль пытался собраться с мыслями. Требуя откровенности, надо быть откровенным самому. Без этого у них нет будущего. – Мой отец всегда был недоволен мной. Что бы я ни делал, все его не устраивало. Он холодный, жестокий, бессердечный погоняла. При этом с принципами, малейшее отклонение от которых не прощалось. Если у него и были ко мне теплые чувства, он, видимо, хорошо их скрывал. Зато Марта все и всегда делала правильно. Ей прощалось абсолютно все. – Потому что она девочка? – Возможно. Мне тоже приходилось жить по двойным стандартам, все время ощущать его недовольство. Вот и твой отец относился к тебе не так, как к сыновьям. – А теперь? Стиснув зубы, Рауль пожал плечами. – Теперь он инвалид. Раньше мне хотелось потребовать ответа, почему он так со мной обращается, теперь уже поздно. Я никогда этого не узнаю. – А почему бы не расспросить об этом маму? – Не имеет смысла. Моя мать просто закрывала на это глаза. Как и на все, что не могло быть истолковано однозначно негативно. Когда я стал жить отдельно, ее беспокоило только одно, как бы я не ввязался во что-то, что навлечет позор на имя Казорла. – Суровое обвинение ты выдвинул. Она может еще удивить тебя. – Посмотрим. Я рассказал тебе об этом потому, что, если мы собираемся строить некое общее будущее, нам нужно быть честными друг с другом. Если бы ты раньше была откровенна со мной, думаю, я бы тебя понял. Я не умею читать мысли. Чарли насторожилась: – Что ты имеешь в виду под «общим будущим»? – Если мы будем откровенны друг с другом, многие проблемы отпадут сами собой. – Звучит так, будто мы и в самом деле решили остаться вместе. – А разве это плохо? Начиная с Томатины Рауль ощущал нечто гадкое внизу живота, стоило лишь подумать о дне, когда они скажут друг другу прощай. Находясь в Бразилии, он звонил ей раз десять, просто чтобы услышать ее голос. Вывод – нужно дать их браку еще один шанс. Первую ночь он скучал по ней, находился на волосок от того, чтобы запрыгнуть в личный самолет и лететь домой. – Снова вместе? – Прошедшие месяцы показали, что с небольшими взаимными компромиссами нам будет очень хорошо вместе. Мы стали лучше понимать друг друга. Ты заметила? – И ты по-прежнему хочешь, чтобы я родила ребенка? Он уловил напряжение в ее голосе, но понял причину. |