Онлайн книга «Джейн, анлимитед»
|
Приближаясь к центру Дома, Айви замедляет шаг. Они оказываются на последнем, третьем этаже. Айви выбирает ответвление коридора, ведущее налево. Джейн неотступно следует за ней, в какой-то момент обнаруживая, что идет по одному из балконов-мостов, которые видела из приемного зала. По одну сторону – зал, по другую – внутренний сад. Кто-то оставил прямо посреди широкой балюстрады фотокамеру – модную, с большим объективом. Айви поднимает ее и вешает на шею. Пока Джейн по пятам следует за девушкой, чуть дыша от головокружения, Джаспер плетется за ними, просовывая голову между прутиками балюстрады. – Джаспер, – беспокоится Джейн, тянется к собачьему загривку, но обнаруживает, что ошейника нет. – Джаспер, осторожнее! Пес демонстрирует, что в принципе не способен упасть, изо всех сил пытается протиснуться в отверстие и, потерпев неудачу, смотрит на Джейн с победным выражением: мол, я же говорил. Успокоил, называется. – Не волнуйся, – говорит Айви, – он не упадет. Слишком большой. – Да я вижу, – кивает Джейн, – но все равно хочу, чтобы он вернулся назад. Эй ты, длинноухий тип, имей хоть немного уважения к высоте! Айви коротко усмехается. – Донкихотство, – неожиданно произносит она. – Что? – не понимает Джейн. Айви качает головой: – Прости. Я подумала, что если бы тогда составила слово «донкихотство» вместо «цеппелин», то заработала бы еще больше. За буквы «к» и «х» дают много очков. Это ценные буквы, – добавляет она извиняющимся тоном, – потому что редкие. Ты располагаешь к разговорам. Это похоже на неконтролируемый порыв. Прямо хоть намордник надевай. – Я же говорила, что мне это нравится, – успокаивает ее Джейн и вдруг замечает надпись на ремешке камеры, которая висит у Айви на шее: «Я – Злой волк. Я себя создаю». Это была цитата из сериала «Доктор Кто» [2]. – Ты фанатка научной фантастики? – Да, думаю, можно так сказать, – отвечает Айви. И научной фантастики, и фэнтези. – Кто твой любимый Доктор? – О, мне больше нравятся спутники. Доктор – он весь такой трагический и глубокомысленный, единственный в своем роде, и все такое… Это, конечно, здорово, но мне больше по душе Донна Ноубл и Роза Тайлер. И Эми, и Рори, и Клара Освальд, и Марта Джонс [3]. Никто не любит Марту Джонс, а мне и она симпатична – такая придурочная! Джейн кивает: – Я понимаю. – Кажется, ты хотела что-то узнать про Дом? – переспрашивает Айви. – Все эти декорации, картины… они смотрятся какими-то… разношерстными, что ли, ты не находишь? Айви облокачивается на балюстраду: – Да, определенно, они случайны. Я бы даже сказала, официально случайны. Несколько сот лет назад, когда самый первый Октавиан Трэш строил Дом, он, как бы это сказать… присваивал частички других домов со всего мира. – Присваивал? Это как Россия «присвоила» Крым? – Ага, – ухмыляется Айви, – примерно. Некоторые дома были реконструированы или снесены, и Октавиан покупал то, что от них осталось. А в других случаях сложно понять, что он с ними делал. – Ты хочешь сказать, что он их украл? – Да, – отвечает Айви. – Либо купил уже украденное. Вот почему колонны не совпадают между собой, и плитка, и все остальное. Так же он собрал и картинную галерею, и мебель. Видимо, на кораблях было полно разного хлама: дверь из Турции, поручни из Китая, витраж из Италии, колонна из Египта, куча досок из какой-то усадьбы в Шотландии. Даже остов сделан из разной фигни. – Значит, Дом похож на чудовище Франкенштейна? – Ага. Говорящего о научной фантастике. Или напоминающего людоеда. – Он съест нас? Айви снова улыбается: – До сих пор он еще никого не съел. – Тогда я остаюсь. – Круто! – Некоторые картины выглядят поновее… – Миссис Вандерс и Рави иногда что-то покупают. Октавиан разрешает им тратить его деньги. – И что же? – Ценные вещи. Стильные. Ничего краденого. Рави трудится арт-дилером в Нью-Йорке вместе с Колином, бойфрендом Киран. Это работа его мечты. Думаю, всякий раз, идя в офис, он рыдает от счастья. Рави с ума сходит по искусству, – добавляет она, видя недоумение в глазах Джейн. – Он даже спал под Вермеером [4]. Типа, в спальном мешке. Джейн пытается представить себе взрослого мужчину, спящего на полу под картиной. – Постараюсь это запомнить, вдруг взбредет в голову прогуляться ночью. – Ха! Я имела в виду: когда он был ребенком. Сейчас он так не делает. Мы тоже, бывало, играли с разными «шедеврами». Ну, типа, притворялись, что играем вокруг всех этих скульптур, рыбы Бранкузи [5], доспехов. Пока Джейн переваривает эту информацию, дождь продолжает барабанить по стеклянному потолку. – А что насчет внутреннего двора? – интересуется Джейн, оглядывая розовый камень, ровные террасы, свисающие настурции. – Он смотрится вполне гармонично. – Эмм… – мнется Айви, криво улыбаясь, – первый Октавиан взял его из снесенного венецианского палаццо и целиком вывез на корабле. Есть что-то нелепое в корабле, везущем три этажа пустого пространства через океан, с итальянского полуострова, через Средиземное море и Атлантику. – У меня от всего этого мурашки по коже, – признается Джейн. – Пойдем на территорию слуг. Там легко, спокойно и никаких тебе мертвых белых медведей. – Тебя тоже напрягает, да? Айви печально развела руками: – Для меня он всего лишь Капитан Полярные Штаны. – Мм? |