Онлайн книга «Это по-настоящему»
|
– Честное слово, это все для вида, – утешаю я УУ. – Как реалити-шоу. – Нам нужно позвонить Кенни! – кричит Спенсер, вставая плечом к плечу с братом. Они оба сердито на меня смотрят, и их карие глаза с золотыми искорками сверкают. Им всего по двенадцать, но они уже выше меня ростом и легко могли бы отобрать телефон силой. Я вздыхаю: – Близнецы пришли за телефоном. Увидимся в выходные, ладно? – Ладно. – Он снова делает паузу. – Люблю тебя. – И я тебя люблю, – говорю я, и близнецы одновременно блеют, а потом, тряся светло-русыми волосами, начинают делать вид, будто их тошнит. Я вешаю трубку и отдаю телефон Спенсеру: – Вот, держите, спиногрызы. Можете звонить вашему любимому Кенни. Они пулей вылетают из комнаты, а я падаю на кровать и проклинаю тот день, когда позволила Пейсли притащить меня на ту встречу с Толсоном и его командой. Клаудиа считает, что кто-нибудь может прослушивать наши телефонные разговоры, поэтому в ближайшие два месяца мне нельзя говорить с УУ по своему телефону и по телефону сестры – то есть мое счастье в руках двух двенадцатилетних мальчишек. На самом деле, мне пришлось спрашивать разрешения у Клаудии, прежде чем ему позвонить. Она устроила собрание со своей PR-командой, где они обсуждали, насколько естественно выглядит то, что УУ общается с младшими братьями своей бывшей. Я напомнила им, что УУ уже два года часть моей семьи и конечно же общается с моими братьями. – Телефон. – Голос Пейсли отрывает меня от размышлений. Она входит в комнату и протягивает мне свой мобильник. – Клаудиа. Внутри у меня зарождается вопль ярости. Как мне надоели ее тупые требования, я не хочу с ней сейчас разговаривать! – Сегодня ты должна сделать свой аккаунт закрытым, – говорит Клаудиа, не удосужившись даже поздороваться. – Почему? Из-за новых подписчиков? – Проснувшись сегодня утром, я обнаружила, что на меня подписалось еще двадцать пять тысяч человек, и чуть не умерла от шока. – Потому что мы хотим раздуть костер еще сильнее. Если аккаунт станет закрытым, фанатки Окли не смогут на тебя подписаться и это будет сводить их с ума. Они начнут это обсуждать в своих собственных аккаунтах, строить разные теории по поводу того, почему ты закрыла аккаунт, а те, что уже успели подписаться, будут делать скриншоты твоих твитов, и так ты станешь еще более ценным ресурсом. Я не трачу сил на споры. Меня уже утомили попытки постичь логику пиарщика. – Хорошо, – говорю я. – Что-то еще? – Да. Эми сейчас пришлет тебе архив твоего твиттера. Ты должна начать удалять фотографии с бывшим парнем. Я прихожу в ярость: – Как вы получили архив моего твиттера? И мой адрес электронной почты? – От Джима. Можешь не спрашивать, как он это сделал, все равно не скажет, – щебечет Клаудиа. – В общем, нужно, чтобы всякое напоминание о твоем бойфренде к завтрашнему утру пропало. Естественно, ты так сделала, потому что хочешь вычеркнуть его из своей жизни. В горле начинает першить. – А почему вы тогда сами все не удалите, раз уж у вас есть доступ? – О, мы бы с удовольствием. Просто мне показалось, что ты предпочтешь заниматься этим сама. Для молодой девушки забыть человека, с которым она провела много времени, – болезненный процесс. Я представляю себе, как какая-то незнакомка просматривает мои фотографии с УУ и нажимает иконку с урной, и понимаю, что в словах Клаудии есть смысл. – Ладно, я сама все сделаю. И он все еще мой парень, Клаудиа! – С точки зрения всего мира уже нет. – В ее тоне появляется раздражение. – И последнее. Сегодня ты должна пойти со своей семьей ужинать. Я хмурюсь: – Почему? – Господи, Вонн, это что, твое любимое слово? Осторожнее с этим, а то я скоро начну отвечать: «Потому что я так сказала». Я так сильно стискиваю зубы, что челюсть сводит судорогой. – Так все-таки почему мне нужно идти ужинать со своей семьей? – Потому что это традиция. С этого момента у вас есть традиция раз в неделю всем вместе ходить куда-нибудь ужинать. Я опять произношу ее любимое слово: – Почему? – Потому что приличные люди так и делают! – На том конце трубки слышится возмущенное фырканье, но затем ее голос смягчается: – Твой инстаграм-аккаунт связан с «Твиттером»? – Да. По… – начинаю было я, но останавливаюсь раньше, чем успеваю выговорить слово целиком. Пожалуй, она уже достаточно на меня разозлилась сегодня. – Хорошо. Сегодня за ужином запости фотографию себя и своей семьи. Братья не обязательно должны на ней быть, а вот сестра – да. – Я думаю, вы понимаете, какой вопрос мне хочется задать. Она испускает тяжелый вздох: – Это естественный путь раскрыть информацию о том, что твоя сестра работает в «Даймонд». Окли прокомментирует фотографию, и таким образом эта история выплывет. – Хорошо, я что-нибудь опубликую. Я вешаю трубку, не прощаясь, а затем кричу в коридор: – Пейсли, иди сюда! Она появляется через две секунды: – Что такое? – Скажи близнецам, чтобы оделись поприличнее. – Я отдаю ей телефон. – Мы идем ужинать. – Почему? – Потому что это традиция! Моя сестра непонимающе поднимает бровь: – Почему? Ого, а это действительно раздражает. – Потому что все приличные люди так делают! – громко заявляю я и иду одеваться. 10 ОН #мыкоманда #времяесть #почемутакдолго Я смотрю на фотографию Вонн, ее братьев и сестры в «Инстаграме». Они все стараются влезть в кадр в очереди в каком-то ресторане, про который я никогда не слышал. А я даже не помню, когда в последний раз сидел за одним столом с мамой и отцом. Хм. Пожалуй, с мамой мы в последний раз одновременно принимали пищу в одном помещении в прошлом году на вручении «Золотого глобуса». Черт побери. Я чуть было не начинаю смеяться вслух над абсурдом ситуации. С другой стороны, с отцом я уже несколько лет не сидел за одним столом – старикан обид не прощает. Я ощущаю в груди странное чувство. Но это же не… Нет, конечно, не зависть. Закрываю приложение и смотрю в окно. Вот что мне нужно. Выйти из дома. Слишком долго сижу тут в четырех стенах и никуда не выхожу – кроме разве что студии, где у меня ничего не получается. Я направляюсь в кухню к Тайрису: – Давай-ка пойдем перекусим. Он убирает телефон. |