Онлайн книга «Никаких принцесс!»
|
Я вздрагиваю и просыпаюсь, только когда Вейл выносит меня из кареты. — Где мы? — Тише, Виола. Спи. — Где мы? — настойчивей повторяю я. — Дома, — успокаивает Вейл. — Спи. Сил спорить нет. Я устало закрываю глаза и снова проваливаюсь в бесконечный дождь, из которого на этот раз меня вытягивает сладкий аромат корицы. — Виола, выпей. Ну же. Я сижу, укутанная в одеяло, на кровати; Вейл склоняется надо мной и протягивает исходящую паром деревянную кружку: — Пей, это лекарство. Ты заболеешь, если не выпьешь. Я смотрю на Вейла, на кружку. Вспоминаю, как зельем напоила меня мама, как отравил меня Туан… Да ладно, куда уж хуже? И так состояние такое, что хоть помирай. Даже если это яд — и зачем Вейлу меня убивать? — то мне не страшно. А подчиняюсь я уже и так Туану. Вот будет весело, если Вейл решил напоить меня чем-то похожим! Минус на минус вроде как дает плюс… Я пью. А потом оглядываю тонущую в сумраке комнату, особенное внимание уделяю горящему камину. Это спальня. Женская спальня, если трюмо с кучей флакончиков о чем-то говорит. Из нее — стандартно — ведут две дверцы, в купальню и гардеробную. Окно занавешено, но я и так слышу дождь… Приглушенно, сквозь треск пламени в камине. От молока с медом мне становится тепло, тепло и уютно… Я смотрю на Вейла и задаю, наверное, самый глупый в жизни вопрос: — А что ты тут делаешь? Вейл вскидывает брови и улыбается. Он ничуточки не изменился с нашей последней встречи в Ниммерии и даже улыбается так же задорно. От этого мне становится еще теплее. — Виола, дорогая, ты не поверишь, но это мой дом. Я катаю в ладонях пустую, но еще горячую кружку. — Верю. А что я делаю в твоем доме? Мы… мы разве не в Сиерне? — В Сиерне. — Вейл забирает у меня кружку, а потом садится рядом. — В Сиерне, в том особняке, в котором я живу, когда приезжаю на учебу. — А… Ну да. Спасибо. Но ты мог подбросить меня до дворца, я туда шла… — Ты шла от дворца, Виола. И знаешь, я же еще не сказал тебе спасибо за снятое проклятие, — и подмигивает мне. Я изумленно смотрю на него, а Вейл тихо смеется: — Бедненькая фея, ты что… ты меня боишься? — Нет, что ты, я просто вдруг осознала, что лежу в постели в чужом доме, и мне пришло в голову… — Я не договариваю, Вейл и так все отлично понял, смеется он теперь еще веселее. — Виола… Я помню, что ты у нас фея-недотрога. И что у тебя безумно ревнивый жених-демонолог… На этом месте я вздрагиваю, всхлипываю, и Вейл изумленно замолкает. Потом хмурится: — Это из-за него ты… — Из-за себя, — огрызаюсь я и опускаю голову. На минуту наступает полная уютного потрескивания поленьев в камине тишина. Прерывает ее Вейл: — Он никогда не умел обращаться с девушками. Не расстраивайся, Виола, он того не стоит. Нет. Это я того не стою. — Вейл, — хрипло говорю я, пытаясь сменить тему, — скажи, а есть зелья, подчиняющие чужую волю? — Да миллион! — И сколько они действуют? — Зависит… Виола, послушай, они все запрещены, и этот бастард… — Как потом найти противоядие? Вейл хмуро смотрит на меня, потом качает головой: — От них нет противоядий, Виола. Нужно ждать, пока зелье само прекратит действие, а потом или пить следующее, или оставаться свободным. Но поверь мне, ни один парень, даже я… — Вейл, не надо, — тихо перебиваю я, но он слышит и замолкает. Это клетка, и мне не выбраться. Мне никто не поможет. Я же знала… Что толку биться о прутья? Будет только больнее… — Звезды, Виола, ну что ты… Ни один парень не стоит того, чтобы так убиваться, даже я. — Он ловит мой взгляд и снова улыбается. — Отдохни. Завтра будет лучше… — Не будет. — Виола… Нет, в таком состоянии я тебя одну не оставлю. Хочешь… ну хочешь, я с тобой в шахматы сыграю? — Ты же не любишь… — Да, но хоть тебе настроение подниму. — Он тянется к шнурку звонка. — Хочешь еще молока? Или меда? Молока с медом? Я прикажу приготовить. — Поднимешь бедного повара с постели? — зеваю я. — Нет, спасибо. И ты можешь оставить меня одну… — Не сейчас. Ты еще немного успокоишься — и тогда, может быть… — Он красноречиво улыбается и подмигивает. — А что, фея, ты же теперь свободна… — Вейл! — Ну, ты еще можешь передумать, не так ли? Следующий час я сижу, окруженная подушками, укутанная по горло одеялом, и лишь время от времени высовываю руку — двигать фигурки. Вейл играет по-прежнему паршиво, но его это нисколько не заботит: он смеется над собой, шутит, щебечет что-то про учителя, который еще в детстве пытался научить Вейла играть в логические игры (но тоже ничего не вышло), травит школьные байки… Я смотрю на него и начинаю понимать, почему девчонки не прочь прогуляться с ним в лунную рощу послушать соловьев. Он забавный. И добрый. Вот уж никогда бы не подумала — он же смеялся надо мной, когда я выглядела как жаба. А сейчас помогает, и если бы на его месте был Ромион, я бы решила, что дело в каком-нибудь выгодном договоре с феями или просто в желании иметь наследницу Садов в числе должников… Вейл не кажется мне таким расчетливым. Наоборот, он открыт, как книга — читай спокойно. Книга анекдотов… — Это ты из рощи с соловьями ехал? — пытаюсь пошутить я. — Или я прервала твое свидание, м-м-м? Вейл замирает на мгновение: мой вопрос никак не вяжется с историей о мастере Хэвишеме. Но тут же с улыбкой продолжает: — Виола, что ты, какие соловьи, в такую погоду только сумасшедшие принцессы гуляют. Нет, мы были у нее дома. — Он мечтательно смотрит куда-то мимо меня. — Она красивая? — Не знаю, и почему мне это интересно? Вейл окидывает меня внимательным взглядом: — Не как ты, Виола. — Эй! — Но да, она интересная. И у нее потрясающее чувство юмора. Я хмыкаю: — Она знает, что ты принц? — Конечно! А почему, ты думаешь, я ей так интересен, — смеется Вейл. — Ага, потрясающее чувство юмора. — Виола, мы все живем в реальном мире: сейчас, когда матушка очнулась — кстати, спасибо, но тебе лучше не попадаться ей на глаза в ближайшее время: она интересуется, где же ты все эти годы шля… хм, гуляла?.. Так вот, матушка очнулась, приняла корону, и я теперь могу встречаться с кем пожелаю, когда пожелаю и сколько пожелаю. Правда, с одним условием. — Вейл делает эффектную паузу. — Меня хотят женить. |