Онлайн книга «Город зеркал. Том 1 »
|
– Мне придется снять с нее ночную рубашку, – сказала Кейт, мрачно глядя на Калеба. – Это будет… скверно. Калеб сглотнул. Он едва мог заставить себя посмотреть на женщину, на ее обугленную и покрытую пузырями плоть. – У меня с этим плохо дело, – признался он. – У кого угодно, Калеб. Он понял кое-что еще. Он слишком долго ждал; теперь они в тупике, им остается лишь ждать, когда женщина умрет. У него только одна лошадь, а на тачке им Дори до Мистика не довезти. И Пим ее не оставит. – Мне понадобятся тряпки, бутылка алкоголя и ножницы, – скомандовала Кейт. – Ножницы прокипятить, и потом к ним не прикасаться, просто положить на тряпку. А потом отправляйся к детям. Мне Пим поможет. Лучше бы их на время увести из дома. Калеб ничуть не обиделся, он ощутил лишь благодарность. Принес в комнату всё, что требовалось, а затем поменялся местами с Пим. Девочки играли с куклами в огороде, сооружая им кроватки из веток и листьев, а Тео пытался ходить вокруг них. – Дети, пойдем, к реке прогуляемся. Взяв одной рукой Тео, другой он взял за руку Элли. Та взяла за руку сестру, как они уже давно научились, и они пошли. Прошли полдороги до реки, когда воздух пронзил вопль. Калеба будто пулей ударило. Луций, это началось. Ты мне нужен, сейчас. Грир выехал еще затемно. – Приготовь эту лодку побыстрее, – сказал он Лоре. Розенберг он проехал еще в темноте, быстро, свернул на северо-запад и выехал на Шоссе 10. У него за спиной взошло солнце. До Кервилла ему надо добраться к четырем, самое позднее – к пяти. Что случится, когда стемнеет? Эми, я иду. 50 Майкл очнулся в темноте. Лежа на койке, ощупал пальцами рану на голове. Волосы жесткие от засохшей крови, хорошо хоть череп не проломили. Ничего странного, он ведь, с их точки зрения, вооруженный преступник в доме у президента, так что один хороший удар по тыкве вполне оправдан. Не лучший способ поспать, с одной стороны, но и не худший. Он поспал еще; когда он проснулся, в окно уже струился неяркий дневной свет. Щелчок замков, и появились два служащих ВС. Один из них держал поднос. Второй стоял настороже, а первый поставил поднос на пол. – Премного благодарен, парни. Они ушли. Наверное, им приказали с ним не разговаривать. Майкл поднял поднос и поставил на койку. Чашка овсяной каши, омлет, персик. Давненько он так хорошо не ел. Они дали ему только ложку – конечно же, никаких вилок. Пришлось есть омлет ложкой. Потом он принялся за овсянку, оставив персик на десерт. Сок брызнул и потек по его подбородку. Свежие фрукты! Он уже и забыл, что это такое. Время шло. Наконец он услышал шаги и голоса в коридоре. Питер, скорее всего, и кто-то еще. Апгар? Рано или поздно круг общения станет шире. Но это оказался не Питер. В дверях появилась Сара. Она изменилась меньше, чем он мог бы предположить. Старше, конечно же, но она постарела, не теряя красоты, как бывает у тех женщин, которые не борются со старостью, принимая ход времени как данность. – Глазам не верю. – Привет, Сара. Майкл сел на койке, и его сестра вошла. У нее в руках была небольшая кожаная сумка. Следом за ней вошел охранник с дубинкой в руке. – Проклятье, Майкл, – сказала Сара, остановившись поодаль от него. – Знаю. Странные слова. Что они значат? Я знаю, что причинил тебе боль? Я знаю, как всё это выглядит? Я знаю, что я худший брат в мире? – Я так… зла на тебя. – Имеешь право. Приподнятые брови. – Это всё, что ты можешь сказать? – Ну, типа, извини. – Ты шутишь, что ли? Ты извиняешься? – Хорошо выглядишь, Сара. Я скучал по тебе. – Даже не пытайся. А ты хреново выглядишь. – О, это один из лучших моих дней. – Майкл, что ты здесь делаешь? Я думала, что больше никогда тебя не увижу. Он пригляделся к ее лицу. Знает ли она? – Что тебе Питер сказал? – Только то, что ты арестован и что у тебя рассечение на голове. Она слегка приподняла сумку. – Пришла, чтобы тебя заштопать. – Значит, больше ничего не сказал. Она с изумлением посмотрела на него: – Типа чего, Майкл? Что они, вероятно, повесят тебя? Не было надобности. – Не беспокойся. Никого не повесят. – Двадцать один год, Майкл. Ее правая рука, свободная, сжалась в кулак, будто она была готова его ударить. – Двадцать один год, ни единой весточки, ни письма, ничего. Помоги мне понять это. – Прямо сейчас не могу объяснить. Скажу лишь, что этому была причина. – Ты представляешь себе, что мне пришлось сделать? Всё, хватит, сказала я себе десять лет назад. Он никогда не вернется. Он уже вполне может быть мертв. Я похоронила тебя, Майкл. Предала тебя земле и забыла о тебе. – Я поступил ужасно, Сара. Наконец на ее глазах появились слезы. – Я о тебе заботилась. Я тебя вырастила. Ты об этом никогда не думал? Он встал с койки. Сара уронила сумку на пол и начала молотить кулаками ему в грудь, рыдая вовсю. – Ты паршивец, – сказала она. Он крепко обнял ее. Она пыталась вырваться, но потом перестала. Охранник настороженно смотрел на них; Майкл глянул на него. Не лезь. – Как ты мог так со мной поступить? – сказала Сара сквозь слезы. – Я никогда не хотел причинить тебе боль, Сара. – Ты меня бросил, как они. Ты ничем не лучше, чем они были. – Знаю. – Будь ты проклят, Майкл, будь ты проклят. Он долго держал ее в объятиях. – Вот это история. Время было ближе к полудню; Питер освободил кабинет. Он и Апгар сидели за столом для переговоров, ждали Чейза. Недолго его отдых продолжался, подумал Питер. – Еще бы, – ответил он Апгару. – Ты ему веришь? – А ты? – Ты его лучше знаешь. – Это двадцать лет назад было. В дверях появился Чейз. – Питер, что происходит? Где все? Здесь как в гробнице. На нем были джинсы, рабочая рубашка и тяжелые сапоги скотовода, о намерении стать которым он провозгласил чуть раньше. – Присаживайся, Форд, – сказал Питер. |