Книга Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней, страница 52 – Энтони Гилберт

– Я… да. Он обязательно вот-вот придет. В телеграмме сказано шесть тридцать.

– Так это уже, – заметил незнакомец.

– Он… он, наверное, задерживается, ведь мистер Крук – очень занятой человек.

Она надеялась, что упоминание фамилии хитрого адвоката, возможно, отпугнет нежелательного собеседника, однако, к ее ужасу, он лишь произнес:

– Так, значит, вы мисс Петерсен. Я так и думал, что не ошибусь.

– Не ошибетесь?

– Да. Крук сказал мне встретить вас здесь. Он задержался. Пойдемте со мной, и я вас к нему отвезу.

Зигрид попятилась.

– Нет-нет, – пролепетала она. – Я… я не могу.

– Что значит не можете? Вы же ждали мистера Крука, не так ли? За этим сюда и приехали.

– Да. Но вы – не мистер Крук.

– Я же вам сказал, что прибыл вместо него. Он просил отвезти вас к нему. Здесь не очень далеко.

– Боюсь, что я совершила ошибку, – задыхаясь, проговорила Зигрид. – В том смысле, что ушла из больницы. Не надо было сюда приезжать. Я… я плохо себя чувствую после травмы.

– Знаю, – успокаивающим тоном ответил незнакомец. – Но у меня здесь рядом машина. Я помогу вам дойти до нее. Всего несколько шагов. Я не мог оставить ее прямо у входа в вокзал.

Он протянул руку и схватил Зигрид за локоть.

Девушка в панике пыталась высвободиться, и хотя ее держали некрепко, она почувствовала себя пленницей.

– Да не глупите же, – уговаривал ее незнакомец. – Вы же доверяете мистеру Круку, верно? Тогда идемте.

В голове у нее мелькнула дикая мысль: закричать, позвать полицию, попросить помощи у проходящих мимо, и когда она открыла рот, ее собеседник снова заговорил:

– Вы ведь не хотите возвращаться туда, нет? – произнес он довольно громко. – Делайте, что вам говорят. Никто вам не сделает ничего плохого.

Двое людей, с любопытством наблюдавших за этой парой, понимающе улыбнулись друг другу и пошли своей дорогой. Обычное дело, говорили их улыбки. Жаль такую милую девушку, но никогда не знаешь, в чем же дело. От ужаса у Зигрид все поплыло перед глазами, когда внезапно через толпу двинулась еще одна фигура. Мужчина приблизился к паре и схватил девушку за другую руку.

– Что вы здесь делаете? – сердито спросил он. – По-моему, вы мне обещали не выходить из больницы, пока Крук за вами не пришлет.

– Черт подери, уж не знаю, кто вы такой, сэр, – заметил первый мужчина, – но я здесь по приказанию мистера Крука, чтобы привезти эту молодую даму.

Хилл смерил его взглядом, полным недоверия и отвращения.

– И когда же он вам отдал подобные приказания?

– Совсем недавно, если уж вам так интересно.

– Я получила телеграмму… прямо в больнице, – вмешалась Зигрид. – Я оставила вам записку.

– Я звонил в больницу справиться, как вы себя чувствуете. Там мне сказали, что вы уехали на вокзал Чаринг-Кросс, получив телеграмму. Сестра-распорядительница добавила, что собиралась мне позвонить. Вот ведь как интересно. – Хилл не обращал ни малейшего внимания на стоявшего рядом с Зигрид человека. – Кстати, телеграмма у вас с собой?

Зигрид вынула ее из сумочки и протянула ему. Хилл рассмеялся и передал листок незнакомцу.

– Возможно, вы ее узнаете, – произнес он. Затем снова повернулся к Зигрид. – Телеграмма отправлена с Трафальгарской площади в четыре тридцать. В половине пятого Крука в Лондоне не было. Я позвонил ему в контору, и мне ответили, что он уехал из города в половине первого и обратно его не ждут до восьми вечера. Так что сами видите, что Крук ее послать не мог.

Зигрид показалось, что она вот-вот рухнет ему на руки.

– Значит, вы хотите сказать?..

– Я же говорил, что тот, кто за вами охотится, предпримет еще одну попытку! – воскликнул Хилл с каким-то раздраженным нетерпением. – Смею предположить, что злоумышленник тоже звонил в контору Крука и решил, что, пока тот в отъезде, он поймает мышку.

Зигрид всю затрясло, и Грант обнял ее за плечи.

– Выходит, что этот человек… – прошептала она.

Мужчина рассмеялся и заявил:

– У вас на меня ничего нет. Позовите полицейского, если есть желание. Ну, что же вы медлите? – Он снова хохотнул. – Я вам отвечу, почему вы застыли. Потому что он велит вам отправиться домой и хорошенько выспаться. Вы покажете ему телеграмму. А кто докажет, что она послана мною? Я скажу, что на этой неделе даже не приближался к Трафальгарской площади. Я не Крук…

– Но вы знали, что он послал телеграмму, – торопливо перебила его Зигрид. – Вы сказали это, когда обратились ко мне.

Мужчина покачал головой.

– Только не я. Вы чуть не налетели на меня, когда я лишь открыл дверь.

– Вы мне говорили, что прибыли по его поручению. Сказали, что у вас тут рядом машина.

– Это кто так заявляет?

– Я.

– А где ваш свидетель? Послушайте, милочка, позовите полисмена, скажите, что я пытался вас похитить, и посмотрите, что из этого выйдет. Да, вместе с вашим другом-джентльменом. Сейчас в Лондоне пышным цветом расцвел шантаж, а это один из первых шагов вымогателей. Но на этом вы меня не возьмете.

Затем, сделав какое-то внезапное неуловимое движение, мужчина исчез.

– Куда это он подевался? – прошептала Зигрид.

– Не знаю, – ответил Хилл, всматриваясь в толпу. – Тем не менее можете быть уверены, что на какое-то время он от нас отстанет. Боже, да вы вся дрожите, милая.

– Хилл, – прошептала она, – это неправда.

– Что неправда?

– Что он от нас отстанет. Разве вы не видите, что теперь все даже хуже, чем раньше? Сейчас он станет нас обоих считать врагами.

– Вы только этого и боитесь? – пошутил он. – Вправду думаете, что я не смогу защитить вас… да и себя тоже?

– Мне страшно, – ответила она. – Такого со мной никогда еще не случалось. Когда немцы вторглись в нашу страну, я разъярилась, сгорала от стыда, но не боялась. Когда заговорили о том, что немцы захватят и эту страну, которая меня приютила, дала работу и позволила жить мирной жизнью, я рассвирепела, потому что это хорошая страна, тепло принявшая несчастных беженцев, но мне не было страшно. Даже когда я наткнулась на труп той старушки, то испытала шок, меня тошнило, но страха не было. А вот теперь я за себя боюсь.

Он еще крепче обнял ее.

– Посмотрите на меня, Зигрид, и скажите: вы меня боитесь?

Она покачала головой.

– Тогда сможете вы сделать нечто странное и не совсем обычное? Позвольте отвезти вас сегодня вечером ко мне домой, зная, что со мной вы в такой же безопасности, как за стенами крепости? Вот вы говорите, что боитесь. Скажу вам, я тоже опасаюсь того, что может с вами случиться, как только вы исчезнете у меня из поля зрения.