Онлайн книга «Полное погружение»
|
– Не стоит. Я, собственно говоря, по делу. Сима насторожилась: раньше маме не было до нее никакого дела. – Это насчет квартиры… – Мама небрежно взмахнула рукой. – Какой квартиры? – Да вот этой квартиры. Моя мамочка ведь оставила ее тебе? Сима пока ничего не понимала. – Симона, ну почему ты все время молчишь? Я надеюсь, ты согласна с тем, что бабушка поступила несправедливо? В конце концов, кроме тебя у нее ведь были еще и мы с Вадиком. И мы ее тоже очень любили. Сима была в корне не согласна. Ни мама, ни Вадик ни разу за последние два года не навестили бабушку, не спросили, как она живет, все ли у нее есть, хватает ли денег на лекарства. Ладно, Вадик – он еще маленький и глупый. Но мама… – Что ты хочешь? – спросила Сима. Мама достала из сумочки пачку невиданных сигарет и золотую зажигалку. – Я закурю. Ты не возражаешь, Симона? – Я не возражаю. Только не называй меня Симоной. – Хорошо, хорошо. – Мама щелкнула зажигалкой и глубоко затянулась. Она была так молода, так красива и изящна, ее мама. И курила она также изящно. Невиданная сигарета с золотистым фильтром выглядела очень эффектно в ее тонких, унизанных кольцами пальцах. Сима встала из-за стола, распахнула форточку. – Я подумала, что нам следует квартиру продать, – заговорила наконец мама. – То есть как продать? – опешила Сима. Ее мама и сводный брат жили в роскошной четырехкомнатной квартире почти в центре. Зачем им понадобилась ее хрущоба? – Будет справедливо, если мы разделим деньги, полученные от продажи квартиры поровну: тебе одна часть и две части – нам. – Мама стряхнула пепел в любимую Симину чашку. – Видишь ли, Вадик поступил на юридический. В связи с этим мои расходы значительно возросли. Мальчик должен соответствовать. Понимаешь? Сима снова ничего не понимала. Она не понимала, где ей жить после такого «честного» дележа. Она не понимала, чему и каким образом должен соответствовать студент-первокурсник. – Можно вопрос? – Сима сполоснула свою любимую чашку, поставила перед мамой блюдце. – Когда мы продадим эту квартиру, я буду жить с вами? Похоже, мама никак не ожидала такого вопроса. Она даже поперхнулась дымом от неожиданности. – Детка, есть много разных вариантов, – сказала она, откашлявшись. – Например? – Например, ты можешь купить комнату в коммуналке или немного доложить и приобрести прекрасную квартиру в новом районе. И, кстати, всю мебель, если хочешь, оставь себе. – Да что ты говоришь?! – Сима всплеснула руками. – Значит, мебель я могу оставить себе? Какая прелесть! А теперь послушай меня, мама. Во-первых, меня совершенно не прельщает идея переселиться в коммуналку или, того хуже, к черту на рога, чтобы вы могли соответствовать. Во-вторых, я не вижу в твоем предложении ничего справедливого. А в-третьих, завещание составлено таким образом, что до тех пор, пока мне не исполнится двадцать пять, я не имею право продавать эту квартиру. А прописать в нее я могу только своего будущего мужа. Вот так. В комнате воцарилась гробовая тишина. Наконец, мама загасила сигарету и с укором посмотрела на Симу. – Да, не ожидала я такой черной неблагодарности от твоей бабки. Да и от тебя тоже. Впрочем, от тебя-то как раз всего можно ожидать, учитывая твою дурную наследственность. – Это ты о своих генах, мамочка? – вежливо поинтересовалась Сима. Мама встряхнула идеально уложенными локонами и встала из-за стола. – Думаю, нам не о чем больше говорить, – сказала она тоном оскорбленной королевы. – Духи можешь оставить. – Премного благодарна! Когда за мамой захлопнулась дверь, Сима не удержалась и разревелась. Она так горько не плакала с семи лет, с тех самых пор, когда поняла, что мамочка ее не любит, что она никому в этом мире не нужна, кроме бабушки. Тогда, проревев всю ночь напролет, она запретила себе страдать и твердо следовала этому запрету. А вот сейчас не удержалась… Где-то в глубине души она надеялась, что после смерти бабушки мама одумается и они заживут все вместе одной счастливой семьей. А вот как получилось… Сима вытерла слезы рукавом свитера, ополоснула блюдце и уже собралась выбросить духи в мусор, но в самый последний момент передумала. Пусть остаются как напоминание, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. – Сима – какое-то кошачье имя, – вывел ее из задумчивости мужской голос. Бомж Илья сидел совсем близко и с интересом всматривался в ее лицо. Сима смутилась. – Нормальное имя, – прошипела она. – Вот, забирайте. – Отреставрированная куртка упала гостю на колени. – Спасибо, – сказал он вежливо. – Не за что. Давайте ужинать, а то уже совсем поздно. – Как скажете. Они ужинали в полной тишине. Симин гость ел быстро и с явным удовольствием. А она вяло жевала салат из редиски. Пережитый стресс и грустные воспоминания окончательно убили аппетит. – Спасибо. Все было очень вкусно. – Бомж Илья отложил вилку и с сожалением посмотрел на свою пустую тарелку. – На здоровье. Чай будете? – Сима встала из-за стола. – Правда, к чаю могу предложить только сушки. – Чай буду. Если можно, покрепче. – Это уж как получится. Вы любите липу? – Что? – Чай с липой? – Обожаю липу! – Это хорошо, потому что зеленого чая с китайским жасмином у меня нет. – И не нужно. – Гость опять улыбнулся. – Липа намного вкуснее. – А вы пили чай с жасмином? – поинтересовалась Сима. – Не пил. И даже пробовать не хочу. – А я бы попробовала, – вздохнула она. – Так что же вам мешает? – удивился гость. – Мне это не по карману, – впервые за вечер Сима улыбнулась. – Чай с китайским жасмином может подорвать мой бюджет. – Это печально. – Илья покачал головой. Сима засмотрелась на его успевшие высохнуть волосы. Они оказались светло-русого цвета. Она вздохнула: ей с детства хотелось иметь светлые волосы. – Ладно, не будем о грустном. Давайте пить чай. – Она поставила перед гостем пол-литровую чашку и вазочку с ванильными сушками. – Сахар не предлагаю: он еще неделю назад закончился. Зато есть клубничное варенье. Хотите? – Хочу. – Гость смотрел на нее как-то странно. – Да что вы на меня так смотрите?! – неожиданно разозлилась она. – Как – так? |