Книга Стажировка в Северной Академии, страница 106 – Анастасия Королева

– Думаешь, я не знаю об этом?

Знает, конечно, знает, только...

– Вы умрете сейчас, если решитесь заполнить кристалл памяти.

Ванесса нервно взмахнула тонкой костью и не скрывая раздражения, произнесла:

– Я знаю. Все знаю. Но... – голос дрогнул, и ей пришлось сделать несколько отрывистых вздохов прежде, чем продолжить говорить:

– Но умирая, я буду уверена, что он ответит за смерть Мики.

Аргумент, против которого бессмысленно спорить.

– Вы так мне доверяете?

В вопросе прозвучал вызов, которого там вовсе не должно было быть.

– Я слишком хорошо разбираюсь в людях, – только и бросила Ванесса.

Но насчет Лестера она все же ошиблась...

– Хорошо, – кивнула медленно и дрожащими руками протянула ей кристалл.

Она накрыла его слабыми ладонями, а я поверх ее положила свои. Камень вспыхнул мятным цветом и стал пульсировать, отсчитывая рваные удары сердца госпожи Мират. Я щедро делилась силами, но их уходило слишком много. Ванесса была слишком слаба и практически высасывала из меня все, что я способна была отдать.

Мгновение, еще одно, и перед глазами почернело. Я настойчиво мотнула головой, пытаясь таким нехитрым способом привести себя в чувство, но, вместо хотя бы временного облегчения, почувствовала, как запястье обожгло болью.

Ладони госпожи Мират ослабли, кристалл погас, а я пошатнулась и без сил опустилась на стул. У едва заметной дорожки вен чернело клеймо клятвы. Матушка Мики позаботилась о том, чтобы я исполнила ее последнюю просьбу.

– Значит дело вовсе не в доверии, – прошептала в тишине палаты и потянулась к колокольчику, чтобы позвать медсестру или охранника. Теперь это уже не имело значения, – Ванесса была мертва.

Три недели спустя...

Гостевой зал сиял бесчисленным количеством огней. Магические светильники прятались в самых неожиданных местах, что лишь добавляло шарма – помещение казалось воздушным, словно сотканным из тончайшего кружева и легким, будто оно парило в облаках.

Вкус и талант Аниты вызывали восторг не только у меня, но и у гостей, которые все прибывали и прибывали, напоминая собой шумные морские волны.

Я волновалась. Хотя нет, я не просто волновалась, я по-настоящему паниковала. И никто был не в силах успокоить быстрый бег моего сердца и толпы мурашек, мигрирующих по телу туда и обратно.

– Милая, не стоит так переживать, никто из них не посмеет даже косо взглянуть на тебя, – рядом со мной стояла матушка Винсента и всеми силами пыталась развеять мои опасения. – А если и подумают, то без церемоний выставлю их за дверь.

Последнее предложение вызвало улыбку. Ведь я знала, что ничего подобного Анита себе не позволит, ведь этикет, чтоб ему пусто было, этого не позволял. А она была слишком хорошо воспитана.

Я еще раз вздохнула, глубоко, полной грудью, пытаясь легким цветочным ароматом выветрить из головы ненужные мысли, и вздрогнула.

Воздушное платье, под стать гостевому залу, едва ли могло согреть меня. Но ради такой красоты я согласна терпеть и холод, и стужу. Образно, конечно же. Водопад из тончайшего нежно–голубого шелка с россыпью блесток у самых ног, такой же невесомый лиф из батиста, перехваченный под грудью широкой блестящей лентой. Волосы, собранные в низкую изящную прическу с косами сложного плетения, были украшены заколками–жемчужинами, которые мягко мерцали, превращая меня в обворожительную нимфу.

От такого сравнения, которым меня наградил Леон, до сих пор щеки горели смущением. Нет, я была согласна с отцом Винса, потому что от первого же взгляда в зеркало, я не поверила, что могу выглядеть так... По-особенному, словно я достойна всего этого. Всего, что со мной произошло за последние месяцы.

Я не верила своему счастью, и, если быть откровенной, боялась вовсе не огромную толпу гостей, а что внезапно открою глаза и пойму, – все это было лишь сном. Красивым, сказочным, волшебным, но сном.

Профессор Райт, мой Винсент. Он отлучился всего на мгновение, поручив заботу обо мне Аните, а мне уже казалось, что его нет целую вечность.

– Готова? – он появился внезапно. Не стесняясь откровенно глазеющих мужчин и женщин, притянул меня к себе ближе и оставил на губах легкий, совсем невесомый поцелуй.

Но от жара рук, от его присутствия, от понимания, что он рядом, исчезли и робость, и страх, и даже холод отступил.

– К чему? – уточнила, даже не пытаясь скрыть счастливую улыбку.

Сегодня, как и всегда, для нас не существовало стеснения и надуманных терзаний из-за общественного мнения. Возможно, я еще не относилась к этому так легко, как Винс, но изо всех сил старалась, честное слово.

– К сюрпризу, конечно же, – Райт ухмыльнулся, загадочно так, что пропавшая, было, неуверенность вновь вернулась.

Я не любила сюрпризы. Точнее, за последнее время их было слишком много, и все они даже рядом не стояли с приятными и прекрасными. Один профессор Шинару с его темным прошлым, которое задело и меня, чего стоил.

– Может, не нужно? – запротестовала слабо, когда Винс уже подтолкнул меня к выходу из зала.

– Нужно-нужно, – закивал с усмешкой. Потом обернулся к матери и попросил:

– Не давай гостям скучать, пока нас нет.

– Не волнуйся, уж этого я точно не допущу, – кажется, Анита на просьбу сына немного обиделась. Действительно, как он мог допустить мысль, что устроительница этого торжества позволит хоть чему-то пойти не так?

Но женщина тут же сменила гнев на милость, и, придержав меня за локоть, тихо попросила:

– Не отказывайся сразу, обязательно подумай.

Я хотела переспросить, что же она имеет в виду, но разве мне позволили? Винс настойчиво подтолкнув в сторону двери. Я только и успела, что обернуться, и увидеть загадочную улыбку на губах почти уже состоявшейся свекрови.

– Может, объяснишь? – попробовала выведать секрет, раз уж совсем отказаться от него не получилось.

– Потерпи, и сама все увидишь, – увильнул от ответа.

В последние дни после того, как профессора Шинару разоблачили и отправили в столицу, как особо опасного преступника, я только и делала, что терпела. Мучения от портнихи, тыкающей в меня булавками, словно в игольницу; изощренные издевательства от кухарки, требующей попробовать все, что она приготовила и утвердить-таки меню; разнообразие тканей и цветов от декораторов; и бесконечные вопросы от самой Аниты.

Нравится ли мне посуда? А сервировка? А салфетки? Те ли цветы привезли для гирлянд? Правильно ли их развесили? И много-многое другое, но не менее утомляющее.

Первое время я еще была рада такому круговороту событий, на их фоне горечь после похорон Мики и Ванессы несколько гасла. Но потом... Мне нестерпимо захотелось тишины. Чтобы никто даже не подходил ко мне и не смел спрашивать, достаточно ли красивы шторы и не стоит ли их вообще убрать.