Онлайн книга «Воскресни за 40 дней»
|
– Прости… – сорвалось с языка Алексиса. Он отвернул голову в сторону. – Что ты сказал? – Я не мог поверить своим ушам. – Прости. Прости. Боже, я сплю? Он правда извинился? Это казалось еще невероятнее из-за искренности его слов – в них была жизнь. – Ничего, это я вспылил. Мы сидели молча минут пять. Алексис нервно похлопывал по коленям. Я запрокинул голову кверху и наблюдал за серым небом. Как же мне надоел этот цвет. Напоминал мне о такой же серой жизни, в которую хотелось вернуться. Я вновь окунулся в раздумья о невозможности исполнить эту мечту. Видел Алексиса, чувствовал, мог говорить с ним, но спасти его не представлялось возможным. – Итак, ты исполнил два с половиной желания. – Почему с половиной? – На последний вопрос толком не ответил, половинка остается за тобой. Ты должен исполнить его прежде, чем настанет мой день рождения. Тогда будет поздно. – А когда он? – Тринадцатого февраля. А у тебя? – Тринадцатого января… Мы переглянулись. При виде моего глуповато-удивленного выражения Алексис засмеялся. – Значит, ты старше меня всего на месяц? – Выходит, так. – Ми-и-и-и-ило! Тринадцатое февраля. Значит, почти через две недели. Сегодня двадцать девятое января, прошло ровно шесть дней после моей смерти. В день его рождения останется еще девятнадцать до моего исчезновения. – Эй, Алексис! Перед нами стоял высокий брюнет. Черты его лица и фигура были мне до боли знакомы: зализанные назад темно-каштановые волосы, высокий лоб, узкие хитрые глаза, улыбка, тянущаяся от уха до уха, и манерная поза. Это был Джесси. – Чего тебе? – грубо спросил Алексис. – Бухаешь без меня? – Джесси изобразил обиду и продефилировал к нам, словно модель. Я с интересом наблюдал за этими двоими. Первое впечатление от их взаимоотношений складывалось не самое радужное. – Мне сначала показалось, что ты со стенкой говоришь. – Уж лучше стенка, чем ты. – В последний год ты сам не свой. Друзьям это не нравится. Я переехал сюда из-за тебя, а ты так ко мне относишься? Я не чувствовал в голосе Джесси обиды, которая была бы уместна при таких словах. Парень, однако, великолепный актер, любящий играть на публику. Так заигрался, что уже забыл о себе настоящем. – Можешь валить обратно, я тебя не звал. – Грубо… Джесси наклонился и схватил парня за горло. Я видел его белые костяшки и вздувшиеся вены. Алексис не ждал такого. Он в ужасе выпучил глаза и вцепился в его твердые, как дерево, руки. Брыкался, стараясь сбить бывшего друга, но бесполезно. Хватка мертвая. – Алексис! – вырвалось у меня из груди. От страха я совсем забыл, что не могу касаться людей, и отчаянно пытался оттолкнуть Джесси. Лицо Алексиса покраснело от прилившей крови. Он прищурился и гневно свел брови. Я не мог смотреть на это. Схватил друга за руку и попытался оттащить в сторону, но хватка Джесси лишь усилилась. – Пусти… придурок! – хрипло произнес Алексис. – Я к тебе как лучше, а ты как всегда! Джесси резко отпустил его. Без сил тот упал на колени и схватился за горло. Сухой кашель перемежался с жадными глотками воздуха. Дрожащими руками я обхватил плечи Алексиса, пока тот, склонив голову, пытался отдышаться. – Нет, а что? – невинно спросил Джесси, как ни в чем не бывало, и развел руками. – Фильтруй свои слова, и проблем не будет. Алексис взглянул на него и крикнул: – Да пошел ты! Я не успел опомниться, когда Джесси с размаху врезал ногой ему в живот, как по футбольному мячу. Мир перед глазами содрогнулся. Алексис корчился на земле от боли, мучительно стараясь сделать вдох. – Что ты делаешь?! – Джесси не слышал моего крика. – В следующий раз огребешь по полной, слабак. Он последний раз презрительно оглядел бывшего товарища и ушел. Алексис продолжал мучительно кашлять, вздрагивать от боли в животе и гневно смотреть ему вслед. – Сволочь! Произнести это слово стоило ему больших усилий. Он пылал ненавистью, стиснув зубы и царапая пальцами живот. – Успокойся! – Я попытался посадить Алексиса возле стенки. Он лишь сильнее замычал от боли. Осознание полной беспомощности накатило тяжелой волной. Мое тело тряслось от страха. Я чувствовал боль, какую испытывал он сейчас, и сам готов был лезть от нее на стенку. Нужно подождать, пока она утихнет, но мучения Алексиса все продолжались, а мычание становилось громче. Что если Джесси повредил ему какой-то орган? – Все хорошо. – Алексис будто прочел мои мысли. – Кажется, боль проходит. С сердца свалился камень весом миллион килограммов. Постепенно дыхание парня стало ровным. Я больше не слышал болезненных стонов при вдохах. Спустя минуту Алексису удалось сесть и выпрямить спину. Я был счастлив. Счастлив, что дорогой мне человек жив и невредим. Эмоции было не передать словами, я чувствовал душевное и физическое облегчение. – Со мной все хорошо. – В голосе слышалась слабость. Алексис оперся на стену и сделал попытку встать, но она не увенчалась успехом. Я подхватил парня и забросил его руку себе на плечо. Наши лица оказались близки. Мы встретились взглядами. Голубые глаза Алексиса будто потухли, по ним нельзя было определить, о чем он думал; губы пересохли и потрескались, рот едва приоткрыт; кровь схлынула с лица, его залила бледность, на ее фоне резко выступали скулы; ресницы дрожали от моего дыхания. Даже сейчас невозможно было отвести от него глаз. Он завораживал меня все сильнее. Мне не совладать с чувствами – нужна воля, а в тот момент она покинула меня. Я обхватил его за бок дрожащей от неуверенности рукой. Левое плечо парня упиралось мне в грудь, голова была повернута в мою сторону. Я не мог сдержаться. За секунду до того, как наши губы соприкоснулись бы в первом поцелуе, Алексис прошептал: – Желание номер три: не делай этого. Я замер. Влечение было невыносимым. Хотелось забыть обо всех условиях. Во мне проснулся эгоизм, и я готовился променять спасение любимого места хотя бы на пару секунд слияния наших губ. Пусть он ничего ко мне не испытывает, пусть я больше не смогу смотреть ему в глаза, пусть он будет считать меня сумасшедшим – в тот миг я хотел этого больше всего на свете. Я в самом деле сошел с ума – снова заболел им. – Не совершай ошибку. Слова, похожие на просьбу. В них звучали невинность, беспомощность, настолько не подходящие Алексису. |