Онлайн книга «Нож »
|
– Представь себе, вылетело из головы. – Но ведь это было сравнительно недавно. – Увы, в памяти иногда случаются пробелы. Я уверен, что ты меня понимаешь. – Но ты же не пьешь, – возразил Харри, поднося стакан ко рту. – Да, однако мои дни насыщены событиями, и я встречаюсь со множеством людей. Кстати, у меня сейчас куча дел… – Что-то непохоже. – Харри оглядел пустой бар. – Посетителей вроде нет. – Да, но я должен заблаговременно подготовиться к их появлению, заранее все спланировать, чтобы потом не сесть в лужу. Хороший план – основа успеха. Одним словом, извини, Харри, но мы больше не можем уделить тебе времени. Всего доброго… Эйстейн проследил за тем, как за спиной Харри с треском захлопнулась дверь, а затем хотел поставить в мойку стакан, из которого пил его друг, однако на стойке его не было. Очень странно, куда же подевался пустой стакан? – Полагаю, он в отчаянии, – заметил Рингдал, кивая на газету, лежавшую перед Эйстейном. – Пишут, что у полиции нет ничего нового. А всем известно, что́ они делают в таких случаях. – И что же они делают? – спросил Эйстейн, бросив поиски стакана. – Возвращаются к старому. К ранее отброшенным следам и подозрениям. Только через некоторое время до Эйстейна дошло, что именно Рингдал имел в виду: Харри в отчаянии не оттого, что у полиции ничего нет, просто теперь полиция станет тщательнее изучать старые следы. Например, алиби самого Харри. В помещениях криминалистического отдела в Брюне в воскресенье было пусто. Но у компьютерного монитора в дактилоскопической лаборатории стояли два человека. – Совпало, – провозгласил Бьёрн Хольм, выпрямляясь. – Это тот же самый отпечаток, что и на стакане из дома Ракели. – Рингдал был там, – сказал Харри, изучая жирные отпечатки на пивном бокале, который он позаимствовал в «Ревности». – Похоже на то. – Помимо тех, кто посетил Ракель в ночь убийства, на протяжении нескольких недель никто не входил в ее дом и не выходил из него. Вообще никто. – Ясно. Возможно, этот тип, Рингдал, был ее первым посетителем. Он прибыл рано вечером и потом ушел. Харри кивнул: – Конечно. Он мог нанести ей неожиданный визит, чтобы пригласить поработать в «Ревности», и получить стакан воды. Она отказалась, и он ушел. Все это совпадает с видеозаписью. Но вот что не совпадает, так это заявление Рингдала о том, что он ничего не помнит. Разве можно забыть о том, что был в доме, который, как нетрудно узнать из газет, через несколько часов после твоего ухода стал местом преступления, и беседовал там с женщиной, которую вскоре убили? – Может быть, он врет, потому что боится попасть в число подозреваемых. Если Рингдал был вдвоем с Ракелью в ночь убийства, ему придется объяснять массу вещей. И даже если он действительно невиновен, то наверняка понимает, что доказать алиби не так-то просто, можно запросто оказаться если не в камере предварительного заключения, то в центре нежелательного внимания со стороны СМИ. Предъяви этому типу доказательства и посмотри, не заработает ли у него память. – Хм… А может, нам стоит придержать карты, пока не появится больше доказательств? – Не нам, Харри. Это твое дело. Я, как и Рингдал, придерживаюсь стратегии невмешательства. – Кажется, ты считаешь его невиновным. – Догадки я оставлю тебе. А я в отпуске по уходу за ребенком и не хочу после его окончания лишиться работы. Харри кивнул: – Ты прав: я – эгоист: ожидаю, что люди, которые мне ничего не должны, станут рисковать домом, семьей и пенсионными баллами, чтобы помочь мне. Из коляски послышалось тихое хныканье. Бьёрн взглянул на часы, задрал свитер и достал детский рожок. Бьёрн объяснил Харри свой трюк: он засовывал рожок под плотно облегающий свитер между двумя жировыми складками на животе, чтобы поддерживать в нем температуру тела. – О, я знаю, какого музыканта напоминает мне Рингдал, – сказал Харри, глядя, как малыш с тремя смешными большими светлыми кудряшками сосет рожок и чавкает. – Пола Саймона. – Пола Фредерика Саймона? – воскликнул Бьёрн. – Что это ты вдруг его вспомнил? – Дело в твоем малыше. Он похож на Арта Гарфанкела. Харри ожидал, что Бьёрн обиженно поднимет глаза и скажет что-нибудь, но он остался сидеть склонив голову и сосредоточился на кормлении. Возможно, раздумывал, где на шкале его музыкальных предпочтений находится Арт Гарфанкел. – Еще раз спасибо, Бьёрн, – поблагодарил друга Харри, застегивая куртку. – Мне пора. – Ты сказал, что я тебе ничего не должен, – произнес Бьёрн, не поднимая глаз. – Это неправда. – Понятия не имею, о чем ты. – Если бы не ты, я бы не познакомился с Катриной. – Познакомился бы. – Это ты привел ее в мои объятия. Она увидела, что творится в твоей личной жизни. Ты, можно сказать, олицетворял все, чего она не хотела видеть в мужчине. А я оказался полной противоположностью тебе, и в результате дело закончилось свадьбой. Так что спасибо тебе, Харри. – Бьёрн посмотрел на него с широкой улыбкой. Глаза его увлажнились. – О черт! – сказал Харри. – Это отцовская сентиментальность в тебе говорит? – Возможно! – засмеялся Бьёрн и вытер глаза тыльной стороной ладони. – Так что ты теперь будешь делать? С Рингдалом? – Ты же сказал, что не хочешь вмешиваться. – Верно. Но ты ведь мой друг. – Пока здесь не зарыдали двое, я побежал. – Харри посмотрел на часы и уточнил: – Я имею в виду вас двоих. По дороге к машине Харри позвонил Кайе: – Петер Рингдал. Посмотри, что на него есть. В семь часов вечера было уже темно, и невидимый бесшумный моросящий дождь холодной паутиной ложился на лицо Харри, идущего по гравийной дорожке к дому Кайи. – У нас появилась ниточка, – сказал он по телефону. – Но совсем тоненькая, я даже не могу назвать ее следом. – У кого «у нас»? – спросил Олег. – Я разве не говорил? Олег не ответил. – Мне помогает Кайя Сульнес, – пояснил Харри. – Бывшая коллега. – А вы с ней… – Нет… – …не обнаружили ничего такого, о чем мне следовало бы знать? – закончил Олег свой вопрос. – Пока ничего конкретного. – Ясно. Пауза. – Думаешь, вы найдете убийцу? – Трудно сказать, Олег. – Ты же прекрасно знаешь, что меня такой ответ не устраивает. – Хм… Пожалуй, мы найдем его. |