Книга Алые песнопения, страница 72 – Клайв Баркер

– Да ладно тебе, Норма. Мы оба знаем, что это не про меня.

– Люди – такие сложные существа. Большую часть времени они скрываются под чужими личинами, строят из себя невесть что – по крайней мере, пока живы. Но, знаешь ли, как умрут – так сразу отбрасывают эту чепуху. Вот и посмотришь, какова правда. Она куда богаче и странней, чем можно предположить, глядя на их маски.

Её хриплый, неуверенный голос перешёл в спешный шёпот.

– Все указания хранятся у человека по имени Джордж Ембессэн.

– Какие указания?

– На тот случай, если меня не станет. А случится это совсем скоро.

– Норма, ты не…

– Ещё как, Гарри. Безтолку тратить время на эти банальности. Моё тело – кусок мяса, всё очень просто. Иглоголовый лишь подтолкнул меня к выходу, и, правду говоря, не скажу, что не благодарна ему за это. Мне нужно умереть на какое-то время. Нагулять аппетит к жизни прежде, чем выберу новых родителей и вернусь в игру со знаниями, накопленными и припрятанными где-то на задворках души. Да, что это будет за жизнь, со всем-то опытом!..

– Хотелось бы составить тебе компанию.

– Составишь. Куда денешься.

– Уверена?

– А то я б тебе врала, – искренне возмутилась его подруга. – Мы будем вместе. С другими лицами, но с теми же душами. Так что не печалься. Просто начни с того, на чём я закончила.

– Ты о… помощи заблудшим мертвецам?

– А о чём же? Чем тебе ещё заниматься?

Вопреки всему, у Гарри вырвался короткий, обескураженный смешок.

– Ты знала, что настанет мой черёд.

– Нет. Вообще-то нет. Это прям откровение, сама не верю.

– Норма, я не могу помогать мертвецам. Я в этом не смыслю.

– Смыслишь достаточно, чтобы спуститься в Ад за моей жалкой душонкой.

– Ага, и как же здорово это кончилось.

– Думаешь, вышел проёб?

– Да ясное дело, – удивился Гарри. – Ты же умираешь.

– Гарри, Гарри, – проговорила она, гладя его лицо. – Послушай. Всё так обманчиво. Ты сделал то, что посчитал нужным, потому, что ты – хороший человек. Ты спустился в Ад, чтобы найти меня. В Ад, Гарри. Мало кто покатит в Джерси даже ради собственной матери, не говоря уже о том, чтобы лезть в Геенну Огненную ради какой-то дряхлой, слепой, полоумной бабули.

– Ты не…

– Послушай меня. Дело ведь было не во мне. Я ничего не значила с самого начала. Я была всего лишь приманкой.

– Не понимаю.

– Если тебя это утешит, то я тоже. Но задумайся. Подумай о том, как здесь, внизу, всё изменилось – и в Аду, и, готова спорить, в тебе тоже. И всё потому, что ты рискнул отправиться на мои поиски.

– Значит, кто-то всё это подстроил – ты это хочешь сказать?

– Вовсе нет. Это магическое мышление ^[50].

– Но ты сказала, что тебя использовали, как наживку. А это значит, что должен быть и рыбак, разве нет?

Норма замолчала на несколько секунд, чтобы осмыслить его слова.

– Гарри, мы все варимся в одной каше. Все мы – части этого рыбака. Знаю, похоже на чушь, но начнёшь работать с мертвецами, и сам всё увидишь. Причастны все, даже самые невинные детишки, даже младенцы, прожившие один день, один час – все они влияют на ход событий, даже на собственные смерти. Знаю, это тяжело прожевать, особенно сейчас, но уж поверь мне, как эксперту – я ведь уйму времени провела с мертвецами.

Норма замолчала. Она попыталась удобней устроить своё измученное тело, и невольно охнула от боли.

– И всё равно я его прикончу, – процедил Гарри.

– Я в порядке, – сказала Норма. – Не переживай обо мне. И о нём тоже. Он всего лишь один из Потерянных и Испуганных. Мы все такие похереные, – она весело хохотнула. – На самом деле это совсем не смешно, – продолжила она, подавив смех. – Душа этого мира больна, Гарри, чертовски больна. И если каждый из нас не исполнит свой долг, не попытается добраться до корня этой боли и не выжжет его дотла, всё будет зря.

– Так что мне делать?

– Гарри, я не могу ответить на все твои вопросы, – проговорила Норма пугающе далёким голосом. – Не на все вопросы найдётся ответ. Тебе придётся… смириться с этим.

– Как насчёт компромисса? Я это признаю, но не смирюсь.

Норма потянулась к Гарри и ухватилась за его руку, стиснув её с поразительной силой.

– Я… сч… я счастлива… лишь мы…

– Ты правда счастлива? – переспросил Гарри.

Он попытался не выдать своих сомнений, но понял, что ничего не получилось.

– Ко… конечно… – ответила Норма.

Её голос слабел с каждым слогом.

– Норма, я буду страшно скучать по тебе.

– Я… люблю…

Ей не хватило сил закончить фразу. Выдох, донёсший её последние слова, закончился едва слышным щелчком в её горле, и она смолкла. Гарри не нужно было звать её по имени и оставаться без ответа – он и так понял, что Нормы не стало.

Он неуверенно протянул руку в надежде нащупать её лицо. К своему удивлению, его пальцы нашли щеку Нормы с той же невероятной точностью, которую так часто демонстрировала его подруга. Перед его мысленным взором возник образ – статичный, как картина маслом: «В попытке закрыть глаза слепой после её кончины».

Это оказалось проще, чем ему бы того хотелось. Её веки подчинились при малейшем прикосновении его пальцев и сомкнулись навсегда.

Люцифер – некогда Самый Любимый Ангел в том лучезарном измерении, что мы зовём Небесами, изгнанный из этой прославленной и могущественной юдоли собственным Творцом, брошенный в каменную темницу, где, вопреки наказанию Создателя, он попытался создать второй Рай, который смертные прозвали Адом – стоял посреди руин собственного собора и уже во второй раз планировал прощание с жизнью. Он решил, что не повторит прежней ошибки. Не будет святилища, не будет места паломничества для желающих поразмышлять о несправедливой и трагической истории Сатаны. Не будет Преисподней, населённой бастардами проклятых и их мучителей, некогда бывших его собратьями-бунтарями, низвергнутых из Рая за то, что вступили с ним в заговор по захвату Его Трона.