Онлайн книга «Ласточкино гнездо»
|
Он нашел Селиванова в группе больных, которые пережидали стихийное бедствие в саду возле туберкулезного санатория. – Кажется, землетрясение слабеет, – сказал комбриг и закашлялся. – Вася, слушай, – начал Опалин, – мне тут надо… В общем, я должен кое-кого навестить и проверить, как они. Селиванов поглядел на его лицо, понял, что отговаривать Ивана бесполезно, и сказал: – Ну, езжай… Если что, возвращайся. – Он вздохнул и все-таки решился: – До утра подождать не хочешь? – Не хочу, – честно ответил Опалин. – Там в доме только калека и старая женщина. И… в общем, я за них беспокоюсь. – Да? Ну… Больше ничего Селиванов придумать не мог. – Я завтра вернусь, – пообещал Иван, поворачиваясь, – и все тебе расскажу. Он махнул на прощание рукой и удалился быстрым шагом, насколько позволяло сравнительное затишье между двумя толчками. Кеша сел в машину, «Изотта» стала подавать назад и наконец выбралась на шоссе. Увы, до Мертвой долины они не доехали – мотор стал глохнуть. Кеша вылез, покопался в нем, что-то поправил, и дело вроде бы наладилось, но через несколько километров машина стала. – Сколько от нас до Броверманов? – спросил Опалин. – Версты три осталось. – Дойду пешком. – Иван вылез из машины. – Когда вернусь, обсудим, что делать. Опять придется на помощь звать, как в прошлый раз… Ты уж извини, что я тебя втянул во все это. – Подожди, я тебе дам фонарь, – сказал Кеша, залезая в багажник. – А ты как же? – У меня запасной есть. Если что, включу фары. Держи… Опалин забрал фонарь и ушел, а шофер присел на капот, сунул в рот папиросу и стал искать спички. Земля снова задрожала, Максимов выронил коробок и, чертыхнувшись, наклонился за ним. – А, чтоб тебя… Иван стрелой летел через ночь. Он не думал об усталости и очень мало – о землетрясении, которое то затухало, то усиливалось. Его звало чувство долга, то самое, которое побуждало его спасать Варвару Дмитриевну, выносить из санатория больных детей и ни за что никогда не требовать награды. Стихийное бедствие, обрушившееся на эти края, стало для него кем-то вроде личного врага, с которым он обязан был сражаться. Но тут земля вновь пришла в движение, и Опалину пришлось сбавить шаг. Издали он увидел в окнах дачи желтоватый огонек керосиновой лампы и обрадовался. «Значит, с ними все в порядке… Да, дом, кажется, почти не пострадал. Трещины… ну, по сравнению с тем, что я видел сегодня, это пустяки…» – Вера Ильинична! – крикнул он. – Вера Ильинична, это Опалин, я был у вас в гостях недавно! Вы целы? Отзовитесь! Ни звука. А что, если хозяева лежат внутри, придавленные упавшими частями дома, и даже не могут позвать на помощь? Он вновь осмотрел дом, чтобы убедиться, что тот не обрушится ему на голову, и, решившись, шагнул на крыльцо. Дверь слегка перекосилась в пазах, и он открыл ее с трудом. – Вера Ильинична! Иван Ильич! Внезапно Иван услышал жалобный писк, посветил фонарем в том направлении и увидел уже знакомую ему лохматую собаку, которая лежала на полу, скребя когтями пол. Пес был ранен, но прежде, чем Опалин шагнул к нему, кто-то сзади ткнул дулом ему под ребра, а другой человек ловко выхватил фонарь у него из рук. – Тихо, тихо, – шепнул первый, отбирая у Ивана «браунинг». – Надо же, какие гости, – объявил Сергей Беляев, он же Сеня Царь, выходя с керосиновой лампой из соседней комнаты. – Ну как там «Красный Крым»? – Он оскалился и ударил Опалина под дых, отчего тот согнулся надвое, ловя воздух ртом. – Московский угрозыск, ну надо же, – продолжал Сеня с насмешкой. – Много я вашего брата перевидал, но московские мне раньше не попадались… Обыскать его, – велел он подельникам. – Руки держи так, чтобы мои ребята их видели… – Что с собакой? – спросил Опалин, откашлявшись. Бандит, который отобрал у него фонарь, засмеялся и покрутил головой. – Мы тебя щас пришьем, а ты о собаке волнуешься? – прогнусил он. – Собака сдохла, – сказал Сеня, равнодушно покосившись на умирающего пса. – От старости. Разве не видно? Его подельники загоготали. – Где хозяева? – допытывался Опалин. Пол задрожал под ногами, но вовсе не из-за этого Иван переменился в лице. Бандит, который его обыскивал, отнял у него не только кошелек с мелочью и папиросы, но и кое-что еще, туго завернутое в простой платок. Тот, который принадлежал Нине Фердинандовне, Опалин еще раньше позаботился уничтожить. – Ведите его в крепость, – сказал Сеня своим подельникам. – Там поговорим. Опалин покосился на бандита с отрезанной мочкой уха, который отобрал у него «Алмазную гору», но, к счастью, тот не стал разворачивать платок, а небрежно сунул его в карман вместе с остальной собственностью Ивана. – Шагай, – буркнул бандит, который держал Опалина на мушке. Сеня Царь, трое бандитов и их пленник вышли из дома и направились к руинам генуэзской крепости. «Почему они не убили меня в доме? – думал Иван. – И куда пропали хозяева?» Ответ на последний вопрос напрашивался сам собой – вероятно, Вера Ильинична и ее брат лежали, застреленные, в одной из комнат. Может быть, в той самой, из которой появился Сеня Царь. – Кто идет? – прозвенел высокий мальчишеский голос. Свет фонаря выхватил из темноты руины крепости, черный неподвижный автомобиль и на земле возле серой стены – две сидящие фигуры, у одной из которых не было ног. Вера Ильинична была бледна, как смерть, но ее глаза сверкали, как маленькие синие солнца. У ее брата на скуле виднелся синяк, а в углу рта запеклась кровь. Судя по всему, он пытался сопротивляться, когда появились бандиты. Напротив пленников стоял и поигрывал револьвером сопляк, которого Опалин сразу же узнал. Это он трижды стрелял в Ивана однажды ночью. – Ну вот и ответ на твой вопрос, – с подозрительной благожелательностью промолвил Сеня Царь. – Как видишь, старушенция и ее калека-братец целы и невредимы. Вообще, ничто не мешает им жить долго и счастливо, если ты согласишься кое-что для меня сделать. – Что именно? – спросил Опалин, понимая, что от него требуется ответная реплика, и чувствуя, как от ненависти заполыхали щеки. – Я хочу, – проговорил Сеня Царь ровным голосом, – чтобы ты нашел для меня «Алмазную гору» и того сукина сына, который ее увел. Взамен ты получишь этих милых старичков, а кроме того… |