Онлайн книга «Арджуманд. Великая история великой любви»
|
Я остановилась, собираясь развернуться и убежать. Меня сковывал страх. — Иди, агачи, — шепнул Иса. — Я… мне… воздуха. — Он ждет. — Иса повернул лицо к свету, и я увидела печаль, мелькнувшую в его глазах. — Ждет с нетерпением. Я ступила во тьму, но на самом деле это был шаг… к свету. Я различала тусклый блеск его золотого пояса, а выше, как третий глаз, как звезда, сверкал алмаз на его тюрбане. — Арджуманд… Его шепот и протянутая рука, надежная и сильная, помогли мне найти дорогу. Я проклинала темноту за то, что не могла увидеть его лица. Прежде чем я успела заговорить, он покрыл поцелуями мою руку — тыльную сторону, затем ладонь, пальцы… Бородка у него была мягкой, шелковистой. Я поднесла его руку к своим губам, прижала ее к щеке. Сердце наполнили покой, умиротворение. Прикосновение исцеляло… — Я так боялась… — Чего? — Что ты увидишь меня, и любовь твоя увянет. Он тихонько рассмеялся: — А я прятался здесь, меня кололи и хлестали ветви, и я дрожал от страха, что ты не придешь, что пришлешь через Ису записку, отошлешь меня прочь… — И ты бы ушел? — Ну уж нет! Я остался бы здесь навечно, окаменев, призывая смерть. Тут так темно — я не могу разглядеть тебя. Иди сюда. Сюда падает свет от фонаря. Я повиновалась. Он смотрел на меня нежно и жадно, словно боялся, что никогда более не увидит моего лица. — Ты стала еще прекраснее, но в глазах твоих светится грусть. — Он наклонился и поцеловал их. — Почему? Ведь сейчас я здесь, с тобой… — Но это ненадолго, любовь моя. Ты смотришь так, точно мы больше никогда не увидимся… — Я смотрю на тебя так, потому что мои глаза недостаточно велики, чтобы вместить всю твою прелесть. Я хочу смотреть на тебя бесконечно. Никогда не нагляжусь, даже когда мы с тобой будем рядом при свете солнца. Ну вот, грусть ушла. Ты улыбнулась. И глаза повеселели! Я слабею, когда в них заглядываю. — Теперь моя очередь. Ты стал еще красивее, чем мне помнилось. Твое лицо изменилось. Оно стало мужественнее, и я вижу эти метки. — Я погладила мелкие, чуть заметные рябинки на его коже. Они придавали ему какую-то незащищенность. — Это след болезни, я тогда был ребенком… — Ребенком? — Я не смогла удержаться и рассмеялась. — Трудно представить тебя ребенком! Хотела бы я увидеть тебя в нежном возрасте… Но мне не видны твои глаза, они в тени. Что ты сейчас чувствуешь? — Счастье. — Теперь вижу. Я люблю тебя. — И я тебя люблю. Губы его оказались мягкими, как лепестки, сухими и сладкими, кожа — прохладной и ароматной. Тело его было сильным, мускулистым. Возможно ли, чтобы одно его прикосновение пробудило во мне неистовую страсть? Я ощущала такое же безумие, как тогда, в гареме, когда наблюдала за тремя женщинами. — Сколько же нам еще ждать? — Недолго, любовь моя, уже недолго. Скоро мой отец даст разрешение. Ему придется это сделать. — Я говорила с Мехрун-Ниссой… Она обещала, что попытается уговорить его изменить решение. Может, он хоть ее послушает… Шах-Джахан не шевельнулся, и все же я поняла: мои слова его омрачили. — Что такое? Ты меня пугаешь… Почему ты дрожишь? — От страха, что я потеряю тебя… Но ты не должна бояться, я буду любить тебя вечно… — Но в чем же все-таки дело? — Я не могла избавиться от ощущения, что между нами выросла какая-то преграда. — Если ей так легко убедить отца относительно нас с тобой, на что еще она может направить его волю? Как быстро умирает воодушевление! Шах-Джахан не был обычным человеком, свободным, как пахарь или охотник. Он оставался наследным принцем… — Твой отец никогда не изменит своей воли относительно тебя, — с пылом сказала я. — Он любит тебя. Посмотри только, ведь он постоянно пишет о своем возлюбленном сыне в «Тузук-и-Джахангири». Ты его наследник. Он письменно это подтвердил. Этого никому не изменить, даже Мехрун-Ниссе! — Кто знает? А впрочем, если у меня будешь ты, какая мне тогда разница? — Он проговорил это легко, но не смог скрыть озабоченности. Мрачная тень трона падала на нас. — Она сказала, что ей выгодно, чтобы мы с тобой поженились, ведь я ее племянница. — Да, да… — В его голосе мне послышалось облегчение. — Она ни за что не причинит тебе вреда. Какое счастье, что я нашел тебя, любовь моя! Без любви мир пуст и мрачен. Это как скитаться по безлюдной пустыне и натыкаться на собственные следы, занесенные песком… — Удастся ли тебе вырваться, мой милый? Ты сказал… — Да. Я кое-что придумал. Наберись терпения. Скоро ты услышишь, что Шах-Джахану дано разрешение на развод с персидской принцессой. — Я буду ждать, как ждала до сих пор, и с радостью состарюсь в ожидании. Я все равно не смогу полюбить никого другого. Лучше смерть, чем жизнь без тебя. Нас прервал свистящий шепот Исы: — Агачи, сюда идет визирь падишаха. Мы посмотрели в сторону освещенного сада. Походка визиря была уверенной. Нас давно выследили, дали немного времени для встречи, и теперь все закончилось… Шах-Джахан поцеловал меня торопливо, крепко. Из-за пазухи накидки он извлек сверток, сунул мне в руку и прошептал: — Пусть это всегда будет с тобой — чтобы напоминать о моей любви. — Затем он шагнул на дорожку и неторопливо пошел навстречу визирю. Я не могла дышать — мое дыхание ушло вместе с ним. Даже сердце перестало биться — он забрал его, унес с собой… При свете я рассмотрела подарок: это была роза. Лепестки были сделаны из рубинов, листья и стебель — из изумрудов; в нескольких местах искусно были вкраплены алмазы, сверкающие, словно слезинки или капельки росы… Я поцеловала ее. Иса сказал, что для свадебного пира приготовили тысячу разных блюд. Яства были красиво разложены на золотых и серебряных подносах, их разносили юные рабыни. Тарелки, с которых мы ели, были золотыми, и каждый гость получил в дар золотой кубок для холодного нимбу пани [58]. Все блюда, стоящие перед Джахангиром, были запечатаны, и печати разбивали в его присутствии. Затем рабыни попробовали каждое яство, прежде чем подать властителю. Гостям было подано пятьдесят жареных барашков, вымоченных в йогурте со специями, сотни цыплят, запеченных в тандуре, на бесчисленных подносах лежали мургх масала, саг гошт, чаат, кебабы по-сикхски, шамми-кебабы, пасинда, роган джош, шахи корма, наан и чапати, лепешки парата, бурфи, бадам писта, гулаб джамуны и все фрукты, какие только произрастают на земле Хиндустана: манго, виноград, папайи, сладкие лимоны, гранаты, дыни, апельсины, бананы, гуавы, персики, личи, нунгу… |