Онлайн книга «Одесский листок сообщает »
|
– Греки-контрабандисты теперь твои должники. Так? – А то! – Поговори с ними. Попроси разведать, где этот навуходоносор может прятаться. Раздуханчик ищет под землей, они же пускай пошарят наверху. А у нас появится пара дней на батальонного адъютанта с ресторатором. Сыщики занялись контршпионажем. Черкасов помог чем сумел: вывел на осведомителя с Канатной. Тот поставлял вино в офицерские квартиры в Сабанских казармах и знал репутацию клиентов. Штабс-капитан Пилипенко вино прежде заказывал редко и платил за него исправно. Долгов не имел, женщин к себе не водил. Тихий, вежливый, всё зубрил учебники – готовился к карьере штабиста. Привычки Пилипенко изменились год назад. Похоже, он и правда оказался в карточных долгах и увязал в них все больше. Амбатьелло вроде бы прямого отношения к его падению не имел. Ну держал мельницу… Играли там шулера, евреи вперемешку с итальянцами, и хорошо платили ресторатору за «крышу». Где тут шпионаж? Но осведомителя заставили подумать, и он вспомнил новые факты. В начале текущего года штабс-капитан расплатился с долгами и поправил свои финансы. Из каких источников – неизвестно. Возможно, деньги он получил от немцев за продажу военных секретов. Так или иначе, Пилипенко взялся за ум и вновь стал готовиться к экзаменам в академию. Начальник батальона радовался не знай как… Про Амбатьелло освед тоже сообщил любопытные вещи. Оказалось, что в официантах у него служат несколько германцев из окрестных колоний. А вице-консул Стоббе обедает в заведении на Нежинской чуть не каждый день. Снимает отдельный кабинет и постоянно там с кем-то встречается. Обслуживают его только соотечественники. Выяснилось также, что одна из дач Амбатьелло находится около стрельбищного поля. Он построил на ней домики, сдает их офицерам под летние квартиры. Водит с ними знакомства, устраивает пикники. И, возможно, узнает таким способом военные тайны. Сыщики проникли в комнату Пилипенко, которая пока оставалась за ним, и обыскали ее. Заодно, кстати, обшарили жилище Двоеглазова, которого отправили на неделю в Севастополь. И эти обыски дали интересные результаты. У Пилипенко в соре для растопки обнаружились программы бегов с пометами. Похоже, адъютант, кроме мельницы, посещал также ипподром. Хотел отыграться, но не смог, и пришлось продавать военные тайны? Кроме того, в учебник по топографии был вложен план занятий, написанный рукой капитана Двоеглазова. Оказалось, старший адъютант сам недавно окончил Николаевскую академию и помогал Пилипенко готовиться. Значит, двух офицеров связывали не только служебные отношения! Еще более интересные вещи нашли в квартире капитана. Тот жил в номерах Монжелея на Торговой улице. Там в ворохе бумаг сыщики наткнулись на расписание полевых учений пехоты Одесского военного округа. Порылись еще и раскопали разрозненные листы совершенно секретного проекта десантной операции на Босфоре, подписанного Калниным. Ночью дознаватели явились на квартиру генерал-квартирмейстера и показали ему добычу. Тот был потрясен. Он некоторое время разглядывал листы, поворачивал к свету. Хотел убедиться, что бумаги настоящие. Потом спросил: – Где они лежали? – В платяном шкафу, под зимним бельем, – ответил Лыков. – А не слишком просто для тайника? – Думаете, их капитану подбросили? – уточнил Продан. – А вы верите, что изменник, украв доклад, хранил его среди подштанников? Лучше места не нашел? – Ваше превосходительство, бумаги настоящие? – вмешался Азвестопуло. – Увы, господин титулярный советник. И подпись моя. – Когда мы искали в морском батальоне, выяснилось, что секретный документ по минным заграждениям имел до черта копий. Одна в самом батальоне, вторая в инженерном окружном управлении, третья в архиве штаба округа… – Так принято, – пояснил генерал-майор. – Четвертая хранится в Военном министерстве, пятая в Морском. А шестая в Одесском градоначальстве. Любят в России плодить тайны и разбрасывать их потом где попало. – Доклад о высадке на Босфоре, что мы нашли, – это какая копия? – Надо смотреть. Он набран на пишущей машине. Та пробивает три листа. Это или вторая копия, или третья. – Где их законное место? Калнин подумал и ответил: – Оригинал, понятно, ушел в Петербург, на Адмиралтейский проспект, двенадцать [73]. Второй экземпляр – командующему Черноморским флотом. Значит, это третий, из архива окружного штаба. – Доклад не весь, – осторожно начал рассуждать Лыков. – Всего четыре разрозненных листа. Действительно, смахивает на попытку скомпрометировать капитана Двоеглазова. Если бы он был изменником, то передал бы секретные бумаги резиденту полностью. Или хранил бы их в тайнике, тоже полностью. Но никак не в платяном шкафу. – Значит, есть еще кто-то, кто выкрал проект плана операции, – так же рассудительно заговорил Продан. – Этот человек знает, что мы подозреваем старшего адъютанта штаба округа. Он подбросил ему четыре листа, не имеющих большой ценности. Какая высокая осведомленность! Не удивлюсь, если этот мозговитый господин в курсе, что не просто так Двоеглазова отослали в Севастополь. И что мы обязательно обыщем вещи капитана. – Что будем делать? – хмуро спросил Калнин. – Вернем все бумаги туда, где мы их нашли, – предложил коллежский советник. – Двоеглазов появится в городе послезавтра. Дадим ему неделю на то, чтобы обнаружить листки. Если не он их туда положил, то капитан перепугается и потащит бумаги на службу. Он либо доложит вам о находке, Эммануил Христианович, либо побоится это сделать. И тайно вернет все в архив. – Повторяю: я верю в порядочность Александра Константиновича. Вы сейчас фактически признали то же самое: бумаги ему подбросили, он жертва провокации. Так? – Очень похоже на то, – подтвердили сыщики и контрразведчик. – Тогда возвращаем документы туда, где взяли, и ждем неделю. Сейчас составим акт, что мы четверо свидетели. Укажем номера листов секретного плана, распишемся, поставим дату. Если Двоеглазов через неделю не придет ко мне с вытаращенными глазами, это еще не значит, что он изменник. Он мог просто испугаться. Хоть это и не предательство, но тогда он покрывает шпионов. И наш акт будет фигурировать в суде. Все согласились с квартирмейстером. Азвестопуло быстро составил акт, присутствующие его подписали. Когда дознаватели уже уходили, Лыков спохватился и спросил генерала: – Эммануил Христианович, а зачем вы копию плана минных заграждений отослали в Одесское градоначальство? Для чего он им? – После постановки мин изменится режим охраны порта. Опознавательные сигналы, пароли, режим несения службы брандвахтой [74], наблюдательные посты… Это все компетенция градоначальника. |