Книга Вернуться и вернуть, страница 66 – Вероника Иванова

— Да, выбор невелик. И ты снова ошибёшься, а этого допустить никак нельзя, — подытоживаю. — Придётся за тобой присмотреть.

— То есть? — взлетевшие вверх брови.

— Не верну я тебе твою штучку.

— Это как понимать? — кажется, я разозлил своего «хозяина».

— А так и понимай. Пока не найдёшь достойного кандидата, так и быть, побуду запасным вариантом. Заодно и помогу, чем смогу.

— Ты хоть понимаешь, какую чушь несёшь? — и вправду, разозлил.

— Ну, в целом и общем...

— Допустить, чтобы Мастер носил знак ученика, это... Это просто кощунство! Я не могу этого принять!

— А ты тут причём? — деланно изумляюсь. — Это моё личное решение. И вообще: можно сделать вид, что ничего не произошло. Никто ведь не знает, верно?

— Никто?! Сам Ректор присутствовал при...

— Ну, Ксо возражать не будет!

— Ксо? — переспрашивает Рогар. — Ты ТАК к нему обращаешься? Какие же вы с ним родственники?

— Достаточно близкие.

— А с виду не скажешь... Хотя... — он на несколько вдохов углубляется в мысленные сравнения. — Вы похожи, как братья. Если присмотреться и прислушаться.

— Ну уж, и похожи! — позволяю себе усомниться.

— Очень сильно. Не внешностью, разумеется, а чем-то внутри. Если бы я раньше это понял... А ну, отдай!

До сих пор не могу объяснить самому себе, как успел заметить молниеносный рывок Мастера. Но ведь заметил же! И успел, падая на спину, подтянуть согнутые колени к груди и ударить, отбрасывая своего неожиданного противника обратно на скамью, которую он намеревался покинуть.

Рогар оторопело плюхается на жёсткое сиденье, а я делаю кувырок назад, откатываясь подальше от загребущих рук, покусившихся на мои любимые «бусики».

Как вы думаете, что следует потом? А вот и не угадали. Мастер хохочет. Так заливисто, словно едва-едва разменял третий десяток лет. Хохочет, держась за живот, который близко познакомился с моими ногами.

Я к веселью не присоединяюсь — жду, когда Рогар успокоится и внятно объяснит своё поведение. Дожидаюсь с превеликим трудом: так и хочется хлестнуть его по щекам. Для скорейшего успокоения.

— Никогда бы не подумал... — всхлипывает Мастер. — Ну надо же...

— Опять чем-то недоволен?

— Ох... Доволен... Всем я доволен... Но чтобы так...

— А поточнее можно?

— Можно, — наконец, тон сменился на вполне деловой. — Только что ты успешно сдал последний экзамен. Каюсь: он был лишним, и я проводил его на свой страх и риск, но... Получил ещё одно подтверждение своей правоты, и теперь, на полном основании могу вручить...

Он снова протянул мне руку, но на сей раз не пустую: в раскрытой ладони мягко мерцает овальный медальон. Знаменитое «лунное серебро», не иначе.

— Что это? — а вот теперь разозлился я.

— Знак Мастера.

— Зачем?

— Он принадлежит тебе, возьми.

— Не возьму!

— Это ещё что за упрямство? — брови Рогара опасно сдвинулись. — Он твой по праву, и никому другому быть отдан не может!

— Так уж и не может!

— Не веришь? Зря. Возьми и не устраивай истерик!

Строгость действия не возымела? Сменим тактику и будем слёзно умолять:

— Пожалуйста... не надо.

— Что «не надо»?

— Не принуждай меня.

— Принуждать?! Ему оказана величайшая честь, а он!...

— И величайшее наказание. Я обещал принять любую кару, но эта... Слишком тяжела для меня.

— К чему ты клонишь?

— Никакой я не Мастер, дяденька... Пару раз блеснул прописными истинами, да сдуру вышел сухим из воды, но везение не сделает новобранца ветераном, тебе ли этого не знать! Я почти ничего не умею. Возможно, когда-нибудь и смогу приблизиться к той ступени, на которую ты норовишь меня поставить... Когда-нибудь. Но не теперь. Ты слишком многого обо мне не знаешь.

— Я знаю главное, — голос Рогара спокоен и мягок.

— Что же?

— Ты любишь жизнь.

— Разве?

— Любишь. Только не свою, а ту, что простирается вокруг тебя.

— «Лишь тот оценит жизни светлый дар...», да? — язвлю, потому что другого мне не остаётся.

Взгляд Мастера вспыхивает.

— Ты знаешь пророчество?

— Пророчество? Это просто стихи.

— Где ты его прочёл?

— В какой-то книге... Не помню, как она называлась. Это важно?

— Возможно. А возможно, и нет, — загадочная улыбка трогает губы моего «хозяина». — Ты знаешь Цель и знаешь, по какому Пути к ней двигаться. Большего не расскажет никто.

— Цель? Путь? О чём ты говоришь?

— То, что ты назвал стихами, на самом деле, больше, чем заклинание. Оно приходит и позволяет себя узнать только тому, кто способен стать Мастером. Заметь, я говорю: способен, но совсем не обязательно — должен. Пророчество лишь указывает возможность, а воплотится ли она в жизнь, зависит только от того, кто этой возможностью наделён.

— Слишком хитро. Хотя... Наверное, правильно. Но ты забыл, о чём предупреждает первая строчка: «Над собственной душой он ищет власти...» Так вот, дяденька, я ещё не обрёл власти над тем, что во мне. И пока не обрету, не имею права ни на один из титулов.

Рогар не стал возражать моему решению — просто посмотрел пристально и чуть печально, но его печаль была обращена не ко мне, а куда-то вдаль. Посмотрел и... сжал кулак. А когда пальцы снова раскрылись, в чаше ладони не было и намёка на какой-либо предмет.

— Считай, что уговорил, — вздохнул Мастер. — Я — другого мнения, но... Вмешиваться не могу. Поступай, как знаешь.

— Неприятность заключается в том, что я не знаю, как нужно поступать, — говорю, поднимаясь на ноги. — Даже представления не имею. Вот если бы дело касалось кого-то помимо меня...

В дверь осторожно постучали и осведомились:

— Можно войти?

— Извольте! — разрешил Рогар, и наша компания пополнилась высоченным рыжеволосым здоровяком, который, узрев меня в прежнем, хорошо изученном за лето виде, на целый вдох потерял дар речи. Зато потом наверстал упущенное, затараторив:

— Это ты? Здесь? Почему? И снова такой же, как... Когда успел? Больше не будешь наряжаться? А как тогда...

Я замотал головой:

— Не всё сразу! Разрешаю задать один вопрос, но только после того, как узнаю, зачем ты сам сюда пожаловал. Согласен?

— Да, но... — Борг, наконец-то, поймал на себе снисходительный взгляд Мастера и заметно смутился. — Я хотел переговорить с госпожой Эри.