Книга Тридцатая любовь Марины , страница 62 – Владимир Сорокин

Алексеева уже лежала в своей, накрывшись теплым одеялом.

Она вздохнула и проговорила:

– Знаете, подруги, а меня восхищает тончайшая и безукоризненная работа нашей контрразведки. Невольно поражаешься мужеству, выдержке и смекалке чекистов.

Повернувшись на бок, Туруханова убрала с лица прядь волос:

– В целом фильм “Смерть на взлете” звучит своевременным и злободневным предупреждением тем советским гражданам, которые так безответственно порой забывают о бдительности, тем самым играя на руку иностранным разведкам в их подрывной деятельности против Советского Союза.

– Мы полностью согласны с тобой, Лена, – ответила за всех Лопатина.

Темная комната погрузилась в тишину.

Выходные дни были посвящены уборке общежития.

Девушки подмели и вымыли пол, вымыли окна, подоконники и стены, навели порядок на кухне. Помимо этого, перебрали книги в библиотеке общежития, подклеив рваные и надписав карточки к новопоступившим, развесили плакаты в вестибюле, починили перегоревшую электроплитку.

Вечером в воскресенье подруги, надев красные повязки дружинниц, отправились на дежурство. В течение четырех часов они бдительно следили за общественным порядком на улице имени XVII съезда профсоюзов и в прилегающих к ней переулках. За это время ими были задержаны двое нарушителей общественного порядка – граждане Коновалов В. П. и Бирко Л. И., которые, будучи в нетрезвом состоянии, шумели и приставали к прохожим.

Задержав пьяных хулиганов, девушки доставили их в опорный пункт 98 отделения милиции, где в присутствии старшего сержанта Денисова В. Г. и сержанта Локтева И. И. был составлен акт и задержанные были отправлены в вытрезвитель.

По окончании дежурства старший сержант Денисов от имени милиции объявил девушкам устную благодарность.

В понедельник Алексеева проснулась задолго до звонка будильника и к моменту пробуждения подруг успела приготовить вкусный завтрак.

Когда подруги убирали свои кровати, Алексеева вошла в комнату со сковородой аппетитно пахнущего омлета и бодро приветствовала вставших:

– С добрым утром, товарищи!

– С добрым утром, товарищ Алексеева! – дружно ответили девушки.

Алексеева поставила омлет на стол:

– Завтрак готов.

– Очень хорошо, – улыбнулась Туруханова. – Большое спасибо.

Умывшись и переодевшись, подруги сели за стол.

– Какое сегодня замечательное утро, – проговорила Гобзева, щурясь на восходящее солнце.

– Да, – согласилась Лопатина, разрезая омлет. – Утро действительно необыкновенное, благодаря чистому безоблачному небу и теплой безветренной погоде.

Разливая чай, Туруханова утвердительно качнула головой:

– Обычно в конце марта весна уже вступает в свои права. Этот год – не исключение.

Лопатина разложила куски омлета по тарелкам, и подруги с аппетитом стали есть. Часы над столом показывали двадцать минут седьмого. Съев омлет и выпив по чашке крепкого ароматного чая, девушки быстро убрали со стола, вымыли посуду, оделись и вышли из общежития.

На улице стояла весенняя погода: ярко светило солнце, капала звонкая капель, оживленно чирикали воробьи. Ярко-красный трамвай быстро доставил подруг до завода, и ровно без пяти семь они уже стояли у своих станков, готовя рабочие места к предстоящему трудовому дню.

Одевая защитные очки, Алексеева заметила быстро вбегающего в цех Золотарева. На ходу натянув рукавицы, он подбежал к своему станку и торопливо включил его.

– Здравствуй, товарищ Золотарев, – проговорила Алексеева, подвозя поближе тележку с необработанными деталями.

– Здравствуй, товарищ Алексеева… – тяжело дыша, ответил Золотарев.

– Мне кажется, чтобы вовремя начинать работу, необходимо вставать к станку без пяти семь, а не в семь ровно, так как станок требует необходимой подготовки.

– Я согласен с тобой, товарищ Алексеева, – пробормотал Золотарев, лихорадочно закрепляя деталь и пуская резцы. – Обычно я неукоснительно придерживаюсь этого правила, но сегодня, к сожалению, меня подвели некоторые неблагоприятные обстоятельства…

Не успел он договорить, как оба резца сломались с резким звуком. Оказывается, в спешке Золотарев неверно закрепил деталь. Остановив станок, он пошел за наладчиком. Алексеева в это время обрабатывала свой первый корпус.

Станок Золотарева починили только к двенадцати часам, то есть к тому времени, когда протяжный сигнал возвестил о начале обеденного перерыва. К этому времени Алексеева уже успела обработать двести девять корпусов. Когда она смела стружку со своего станка, к ней подошел мастер Соколов.

– Как успехи, товарищ Алексеева? – спросил он.

– Неплохо, товарищ Соколов, – ответила она. – Обработала двести девять корпусов.

– Очень хорошо, – улыбнулся Соколов.

– А что со станком Золотарева? – озабоченно спросила Алексеева.

– Сейчас все в полном порядке. У него были сломаны обе головки. Но после обеда он включится в производственный процесс.

Алексеева покачала головой:

– Вот что значит вовремя не подготовить станок.

– Да, – согласился Соколов. – Безалаберность Золотарева повлекла за собой серьезную поломку оборудования и производственные потери. Его проступок мы разберем на цехкоме.

– А мы обсудим поведение Золотарева на комсомольском собрании цеха, – громко проговорила Туруханова. – Сегодня он вел себя недостойно.

– Полностью одобряю твое предложение, – заметила Алексеева, – тем более это неприятное происшествие произошло на моих глазах.

– И на моих тоже, – проговорил Коломийцев, подходя. – Золотарев еле-еле успел к семи часам встать к станку и, как следует не осмотрев его, включил. Затем он небрежно закрепил деталь, и от соприкосновения с расточными головками она сошла со своего места, повредив резцы и деформировав головки.

– Починка станка продолжалась почти пять часов, – озабоченно вздохнул Соколов. – А за это время Золотарев мог бы обработать по меньшей мере триста корпусов.

– Я думаю, товарищи, сегодняшнее происшествие – это урок нам всем, – серьезно заметила Туруханова. – Каждый рабочий должен соблюдать производственную дисциплину не формально, как Золотарев, а по-деловому.

– Верно, – утвердительно кивнул Соколов. – Производственная дисциплина необходима вовсе не для “галочки”, а для повышения производительности труда.

Он повернулся и пошел в столовую. Члены бригады последовали за ним…

В столовой было по-семейному уютно и оживленно: сотни людей обедали, сидя за красивыми красными столами.

Бригада Турухановой, как всегда, села за два сдвинутых вместе стола. Обед прошел в молчании: все были под впечатлением от недавнего происшествия. Золотарев сидел справа от Алексеевой и быстро ел, не поднимая головы.