Книга Волки на воле и взаперти, страница 60 – Александр Тамоников

Бармен метнулся на кухню. Галина ушла следом за ним.

Офицеры прошли за столик, за которым когда-то сидел Барговский в тот самый день, когда их жизнь кардинально изменилась.

Принесли коньяк, закуску, пепельницу.

— Что это? — указал бармену на пузатую бутылку Власов.

— Коньяк, Максим Евгеньевич.

— Убери, давай водку, литр.

— Минуту, но вы напрасно отказываетесь…

— Ты плохо слышишь?

— Уже ушел.

Он принес две бутылки водки, бутылку минералки, бокалы. Галина стояла рядом.

Власов свернул крышку и, не отрываясь, из горлышка выпил всю бутылку. Поставил пустую на стол.

— Извини, Юр, не могу быть тут.

— Но, мы же…

— Ты отдыхай, вот и Галя рядом, а я домой!

— Может, все-таки к Барговскому?

— Не беспокойся, я к себе. Завтра встретимся, позвони.

— Да, конечно.

Власов вышел, пожелав всем хорошей ночи.

Галина взглянула на Осипенко:

— Что это с ним?

— Потом расскажу. Пойду провожу.

Осипенко вышел из кафе.

Власов достал телефон.

Один из охранников спросил:

— Извините, возможно, это не мое дело, но если вы собираетесь вызвать такси, то не надо, Борис Львович приказал отвезти вас отсюда куда и когда скажете.

— Шустро же вы подъехали, парни.

— Работа такая.

— Ты повезешь?

— Могу я.

— Едем.

За углом стояли две «Ауди».

Проводив друга, Осипенко вернулся за стол, набрал по сотовому Барговского.

— Да, — ответил руководитель частной военной компании.

— Это Осипенко. Власов поехал домой.

— С одним из охранников?

— Да.

— Ну тогда нормально. А ты в кафе?

— Так точно, но долго не задержусь.

— Отдыхай!

Галина спросила:

— Ты обещал сказать, что с твоим другом.

— У него жена погибла.

— Что? — Женщина прикрыла ладошкой рот. — А разве он был женат?

— В том-то и дело, что был. Знаешь, Галь, если ты готова ждать мужа из длительной командировки, тогда выходи за меня.

У женщины широко открылись глаза.

— Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж?

— Да. И жду ответа немедленно.

— Я согласна.

— Тогда сними с себя этот чертов передник и садись рядом, ты здесь больше не работаешь.

— А…

— Не говори ничего. Все — потом.

Он открыл вторую бутылку водки.