Онлайн книга «Отражение. Зеркало войны »
|
Кофе был хорошим, солнышко – теплым… – Почему ты решила, что это – Антон? Нина фыркнула. – Тоже мне, бином Ньютона. Просто Тохе однажды розами по мордасам досталось, с тех пор он дарит только мягкие цветы. – Нашлась героиня? Малена искренне удивилась. По ее представлениям, раньше Антон по морде от женщин не получал, ни морально, ни физически. А тут вдруг новости? – Так он соблюдал священный принцип – за одной ухаживаю, а с другой сплю. Подарил первой букет роз, а вторая увидела, выхватила, и по мордасам! – заржала Нина. – Досталось и Тошке, и его девице, как будто их кошками драли. – Понятно. Грустный боевой опыт. – Вот-вот, и боевой, и грустный. Но на моей памяти он давненько на цветы не разорялся. У вас вообще – что? Малена вздохнула. Можно бы и отшить, и даже вежливо, но ей здесь еще работать. Не стоит наживать себе… нет, не врага, но недоброжелателя – точно. Нина поделилась информацией, а ей в ответ – шиш? Некрасиво. – Пока – ничего. – А что хотелось бы? Малена пожала плечами. – А я не знаю, что ему хотелось бы. Понимаешь, вроде он то куда-то приглашает, то вот, герберы дарит, а дальше-то что? – Классика. Переспать и разойтись. Малена, сейчас именно герцогесса, задумчиво смотрела на небо. Синее-синее. – А какой в этом смысл? – Не поняла? – Допустим, Антон набирается опыта, заполняет еще одну строчку в записной книжке, тешит самолюбие. Что получаю я? Нина задумалась. – Деньги, должность, развлекушки не предлагать? – Это я и сама могу себе устроить. И все? – Удовольствие. – Близость без души, как суп без соли. Брюхо набьешь, но и только, – вздохнула Малена. – Конфуций? – Нет, моя бабушка. – Сейчас подобное мировоззрение не в моде. – Ну и дрянь же эта мода, пищит, трещит, а все никак не сдохнет. Нина посмеялась. А потом поглядела уже серьезно. – Малена, ты девушка серьезная, я вижу. И советую тебе сейчас, как своей малявке. – Слушаю? – Ничего серьезного ты ни от Додика, ни от Антошки не дождешься. Вот чисто по-человечески. Переспать – пожалуйста, побаловаться, погулять… это они могут. Но жениться на тебе не станут. – У меня нет денег, связей, богатых родителей, модельной внешности и знания Камасутры. – Видишь? Ты и сама все прекрасно понимаешь. – Понимаю. Но и уволиться сейчас не могу – некуда. Нина покачала головой. – Ты и уволишься, ничего не изменится. И найдут, и спокойной жизни тебе не будет. По-моему, у Тошки заклинило. – И у Давида? – А чем он хуже друга? – Соревнование? – печально произнесла Малена. – Социалистическое. «Скорее, капиталистическое», – не удержавшись, вставила свою реплику Матильда. А Нина продолжала: – И скажу сразу, даже если ты дашь одному, тут ничего не изменится. – В смысле? – Соревнование – дело тонкое. В первый раз приз взять не получилось, надо второй раз попробовать. – И так каждый раз? – Обычно все раньше заканчивалось. В этот раз ребята увлеклись. – Обычно все раньше сдавались? – Ну да. Ты вот держишься. – И буду продолжать держаться, – одними губами улыбнулась герцогесса. – Ладно, извини. Пять минут уже прошли, пошла я… Малена развернулась, уходя в здание, и не видела, как за ее спиной из окна выглянула Валерия, а Нина подмигнула коллеге. Лера в ответ показала ей большой палец. * * * – Козлы! – Ничего удивительного. Это бывает. – В вашем мире такое бывает? – Герцогесса даже чуть успокоилась. Обидно же. – Конечно. – Матильда поспешила добавить эффект: – Аукцион называется. – А, это и у нас есть. – Тогда принципы ты понимаешь. Сейчас просто примутся набавлять цену. – А товар? Мое… то есть твое девичество? – Да мне не жалко, – язвительно фыркнула Матильда. – За хорошую цену, для хорошего человека и гименопластику сделать можно. – Че-го? – А, у вас такого нет? Малена, уже успокаиваясь, выслушала рассказ о процедуре, которая позволяет превратить девушек – в однозначно честных девушек, и покачала головой. – Слов нет. – Ничего, эмоций хватит. Герцогесса посмотрела на герберы. На дверь кабинета. На герберы… – Это – не розы. Результата не будет, – предупредила Матильда. И девушки вдруг принялись хохотать. Вот уж и правда – предусмотрительность. * * * Все-то они обе понимали. Но песни в этот раз получились грустные. И почему-то из кинофильмов о войне. – … погибшие в небе за Родину, становятся небом над ней… [13] Таких песен Матильда знала много. Бабушка их любила. И настроение было подходящее… неужели они гибли за то, чтобы потом – вот так? Яснее выразить свои мысли Матильда не могла, но было обидно. За себя, за подругу, за саму ситуацию… Сергей кое-как подбирал аккорды, но здесь и сейчас людям важнее был чистый девичий голос, взлетающий к вечернему небу, а не его музыкальное сопровождение. И когда Малена наконец устала петь… В этот раз ей не бросили деньги. Но когда девушка опустилась на скамеечку, через пять минут к ней подсели. – Здравствуйте, девушка, – вежливый, чуть вопросительный тон. – Поговорим? – Здравствуйте. – Не то, чтобы Матильда или Мария-Элена жаждали продолжать общение, но не ругаться же? Некрасиво… Подсевшая дама лет шестидесяти… Нет, другое слово к ней не цеплялось категорически. Это была именно дама. Сухощавая, ухоженная, с белоснежной улыбкой, которая навевала мысль о вставной челюсти. И очень дорого одетая. – Я смотрю, вы иногда здесь поете? – Да. – Ольга Викторовна. |