Онлайн книга «Золотая удавка»
|
– Вам нравится ваша работа? Наполеонов кивнул. – Но она же недобрая! – вырвалось у девушки. – Зато справедливая. К тому же, карая зло, полиция тем самым совершает добро. – И в чем же это добро? – спросила она. – В том, что зло не остается безнаказанным. – И вы всегда находите преступника? – в ее голосе прозвучали нотки недоверия. – Почти всегда, – ответил он честно. Мирослава спустилась с крыльца и подошла к поджидавшему ее Морису. – Как дела? – спросила она. Он пожал плечами: – Дом осмотрен. Но вряд ли вы с Наполеоновым ожидали, что я что-то обнаружу. – Ты прав… – Беседа с Осипом тоже не подарила сенсаций. – Старик неразговорчив? – Да, к тому же он почти все время проводит в оранжерее, мало соприкасаясь с живущими в доме людьми. Более или менее тесно общается только с Нерадько, которая является его родственницей. – Значит, ничего? – Кроме того, что убитую сестру горько оплакивает Мирон Порошенков. – Оплакивает? – удивилась Мирослава. – Да, Серафима Оскаровна слышала, как он плакал, закрывшись в своей комнате, о чем и поведала Осипу. Мирослава вздохнула: – У всех родственников – железное алиби. Под подозрением только прислуга… Ни у кого из служащих нет стопроцентного алиби. В обед они все были вместе, но потом разошлись. Шаткое алиби есть у Клары. Она вроде бы ждала звонка от Евгении и, когда ее позвали родственники, была на месте. Однако она могла незаметно отлучиться на какое-то время. Инну видел Порошенков во время прогулки по саду. Но потом он зашел в дом и не знает, как скоро его примеру последовала Инна и куда она отправилась. Ее мать уверяет, что Инна была в своей комнате. – Хотела бы я посмотреть на мать, которая сказала бы что-то другое, – усмехнулась Мирослава. – Лично мне трудно представить девушку в роли душителя, – сказал Морис. – Мне тоже, – согласилась она. – Но зачем вообще обслуге убивать Евгению? – Причины могут быть разные. – Например? – Месть. – За что? Мирослава пожала плечами: – Или ревность… – Ревность садовника или шофера? – рассмеялся Миндаугас. – Они – тоже люди. Вдруг Евгения их осчастливила и пообещала продолжить отношения… – Они оба собираются жениться, – напомнил Морис. – Одно другому не мешает, – философски заметила Мирослава. Морис скептически усмехнулся: – Тогда остается Верещак… – Ему вроде бы тоже нет смысла убивать возлюбленную, тем более после расторжения ее помолвки с Репьевым, когда у Адама появился реальный шанс отвести девушку под венец. – Сомневаюсь, что Бельтюков дал бы разрешение на этот брак. А между деньгами и любовью Евгения скорее всего выбрала бы деньги отца. – А вы? – неожиданно спросил он. – Что я? – удивилась она. – Что бы вы выбрали между деньгами и любовью? – Кажется, ты забываешь, что деньги я зарабатываю сама, – усмехнулась она. – А если бы у вас был богатый отец? – Морис, отстань! – И все-таки? – Я бы в любом случае предпочла зарабатывать сама. Так надежнее, и уважение к себе растет. – А что с любовью? – Знаешь, Морис, – сказала она, – я подозреваю, что эта романтическая усадьба, – она кивнула на дом и сад, – оказала на тебя расслабляющее действие. И добавила, столкнув с дорожки сухой лист: – Или тебе пора жениться. – Я бы женился, – проговорил он задумчиво. – В чем же проблема? – В невесте. – Она что, против? – фыркнула Мирослава. – Нет, – ответил Миндаугас серьезно, – просто она пока еще не знает, что она моя невеста. – Сочувствую… – Кому? – Вам обоим… – А по-моему, мы с ней будем счастливой парой. – Дай-то бог. В воздухе пахло мокрыми листьями. Ветки садовых деревьев четко прорисовывались на фоне неба. Мирослава с наслаждением вдохнула опьяняюще чистый воздух и сказала: – Пойдем-ка лучше посмотрим на клумбу. Он сразу понял, о какой именно клумбе она говорит, и согласно кивнул. В это время на крыльце появился следователь и окликнул детективов. Они повернулись почти одновременно. – Смотри, – сказала Мирослава, – какой у Шуры довольный вид, не иначе, кто-то проявил милосердие и накормил его. Морис не смог удержаться от улыбки, так как вид у Наполеонова и впрямь был как у деревенского кота, объевшегося сметаной. – Чего шушукаемся и сияем? – спросил он, переведя взгляд с одного лица на другое. – Так, ничего особенного, – отозвалась Волгина, так и не стерев с губ улыбку. – Ну, ну… Куда направляетесь? – К клумбе. – Прогуляюсь-ка я с вами. Они втроем подошли к клумбе, с которой уже был сделан слепок подошвы, отпечатавшейся на рыхлой земле. Следы и сейчас были отчетливо видны. Мирослава присела на корточки и стала внимательно их рассматривать. Минуты через две она спросила: – Ребята, а вам ничего не кажется странным? – Что ты имеешь в виду? – У меня складывается впечатление, что следы слишком глубокие. – Так почва рыхлая… – Или для того, чтобы их оставить, специально надавили… – Может быть, злоумышленник подпрыгнул… – Зачем? – Чтобы зацепиться за плющ… – Плющ начинается у самой земли. Зачем же прыгать? – Чтобы уцепиться повыше… Мирослава скептически посмотрела на Шуру: – Не вижу в этом смысла. – Но, судя по следам, он все-таки прыгнул. – Не знаю. – И заметь, что Верещак сразу скрылся. Если он невиновен, то зачем бежать? – У нас нет доказательств, что он сбежал. – Однако дома его нет, на работу он не вышел. Директор и администратор – в бешенстве. Им пришлось снимать его номер, который пользовался большой популярностью у зрителей. |