Онлайн книга «Ледяной дождь»
|
И абсолютно понятно, что она не появится сейчас. Когда тело, после всех формальностей, выдадут для погребения, оно будет в закрытом гробу. И никто не позволит взглянуть на то, что находится внутри. – А она знает? Что мы ее нашли? Инш хмыкнул и сунул нетронутый пакет с мармеладом в карман: – Нет еще. Я сейчас к ней поеду. Сообщить, что она позволила какому-то больному ублюдку украсть ее ребенка. Что он забил ее до смерти и сунул тело в кучу мертвых животных. Добро пожаловать в ад. – Возьму с собой констебля Ватсон, – прибавил Инш. – Хотите поехать с нами? Инш задал этот необязательный вопрос очень низким голосом. Совсем неудивительно, если принять во внимание, какая выдалась неделя. Инспектор думает, что сможет завлечь его, Логана, в эту поездку, если помашет перед ним констеблем Ватсон: смотрите, морковка в полицейской форме. Логан поехал бы и без этой приманки. Сказать матери, что ее ребенок мертв, – не самое приятное из поручений, а Инш выглядел так, словно нуждался в помощи. – С одним условием, – ответил Логан, – если потом пропустим стаканчик. Они поехали на внедорожнике Инша, припарковались у тротуара. Громадная машина инспектора возвышалась над крошечными «рено» и «фиатами», которые стояли по обеим сторонам улицы, со смешными белыми шапками нетронутого снега на крышах. По пути никто не сказал ни слова. Лишь семейный психолог всю дорогу повторяла: «А это кто такая красивая девочка?» – и умилялась спаниелихе Инша черно-белого окраса, сидевшей на заднем сиденье. Район был привлекательный: деревья, много травы. Если взобраться на крышу, можно увидеть луга. Дом был расположен в конце небольшой улицы и походил на другие маленькие двухэтажные дома, с парой комнат на первом этаже и с парой спален на втором, со стенами, отделанными белой галечной штукатуркой: маленькие белые кусочки камня и кварца блестели под светом уличных фонарей, подражая снегу. Метель утихла, и теперь в промозглой ночи с неба медленно падали крупные одиночные хлопья снега. Инш, Логан, Ватсон и семейный психолог побрели по глубокому снегу к входной двери. Инспектор шел впереди. Он нажал на кнопку звонка, и где-то в глубине дома раздался переливчатый звук. Спустя пару минут дверь открыла недовольная женщина лет сорока пяти в пушистом розовом банном халате; она была в легком подпитии. Ее влажные волосы спадали вдоль лица, как влажные нити, следы туши для ресниц тянулись от глаз к ушам. Выражение недовольства на ее лице исчезло, как только она увидела форму констебля Ватсон, стоявшей позади всех. – Миссис Хендерсон? – сказал Инш. – О господи! – Женщина плотно запахнула на шее ворот халата. Краска сошла с ее лица. – Это Кевин, да? О господи… он погиб! – Кевин? – Инш занервничал. – Кевин, мой муж. – У женщины задрожали руки, она отступила в небольшую прихожую. – О господи… – Миссис Хендерсон, ваш муж не умер. Мы… – О, слава богу. Мгновенно успокоившись, она провела незваных гостей через прихожую в маленькую гостиную с розовыми полосатыми обоями на стенах, похожими рисунком на конфетные обертки. – Извините за беспорядок, обычно я убираю по воскресеньям, но пришлось работать сверхурочно. Хозяйка обвела глазами комнату, переложила смятую форму медсестры с дивана на гладильную доску. Полупустая бутылка с джином была незаметно убрана в ящик комода. Над камином висела в рамке фотография, имитировавшая нарисованную маслом картину. Такие поделки любят штамповать фотографы с художественным вкусом. Мужчина, женщина и девочка со светлыми волосами. Муж, жена и убитый ребенок. – Конечно, Кевин сейчас здесь не живет, – прибавила она. – Он сделал перерыв… После того, как пропала наша дочь. – Именно поэтому мы здесь, миссис Хендерсон. Она предложила всем сесть на бугристый диван, обтянутый коричневой кожей и покрытый розово-желтым покрывалом, и сказала: – Потому что Кевин здесь не живет? Но это только временно! Инш достал из кармана прозрачный пластиковый конверт. В нем лежали две розовые заколки для волос. – Вы узнаете их, миссис Хендерсон? – спросил он. Женщина взяла конверт, внимательно посмотрела на его содержимое, потом подняла глаза на Инша и побледнела во второй раз. – О боже, это вещи Лорны! – выдохнула она. – Ее любимые заколки для волос, как у Барби. Она без них из дома не выходила! Откуда они у вас? – Мы нашли Лорну, миссис Хендерсон. – Нашли? О господи… – Мне очень жаль, миссис Хендерсон. Она мертва. Помолчав, хозяйка сказала: – Чай. Это то, что нам нужно. Горячий сладкий чай. Резко повернулась, так что вспорхнули полы банного халата, и быстрым шагом удалилась в кухню. Они нашли ее рыдающей над раковиной. Через десять минут все опять были в гостиной, Инш и Логан сидели на диване, констебль Ватсон и миссис Хендерсон опустились в кожаные кресла под цвет дивана. Семейный психолог стояла рядом с миссис Хендерсон, положив руку ей на плечо, и издавала успокаивающие звуки. Логан заварил чай, поставил чайник на кофейный столик, заваленный глянцевыми журналами. Все наполнили чашки, но чай никто пить не стал. – Это я виновата, – проговорила миссис Хендерсон. Казалось, она уменьшилась с тех пор, как открыла дверь. – Если бы мы купили ей этого чертового пони… Инспектор Инш слегка приподнялся с дивана: – Простите меня, миссис Хендерсон, за то, что я вас об этом прошу, но нам нужно, чтобы вы рассказали о той ночи, когда пропала Лорна. – Я никогда в это не верила. Вы понимаете, она просто не вернулась. Убежала. Но однажды она просто войдет в эту дверь, и все снова будет хорошо. – Миссис Хендерсон взглянула на свою чашку с чаем. – Кевин не смог с этим примириться. Он все время меня обвинял. Каждый день. Это ты виновата в том, что она ушла. Так он говорил. И он был прав. Это моя вина. Он… он встретил эту женщину в супермаркете, она там работает. – Она вздохнула. – На самом деле он ее не любит! Это он меня наказывает… Вы знаете, у нее совсем груди нет. Как мужчина может любить женщину, у которой нет груди? Он это делает, чтобы меня наказать. Он вернется. Вы увидите. Однажды он просто войдет в эту дверь, и все снова будет хорошо… Снова погрузившись в молчание, она сидела, кусая изнутри щеку. – Что было в ту ночь, когда Лорна пропала, миссис Хендерсон? – спросил Инш, выдержав паузу. – Вы видели кого-нибудь на дороге? Какие-нибудь машины? Она отвела невидящий взгляд от чашки, глаза ее блестели. – Что? Я не помню… Это было очень давно, и я так на нее сердилась. И почему мы не купили ей этого проклятого пони? – Может быть, фургоны, грузовики? – Нет. Я не помню. Меня уже обо всем этом спрашивали. |