Онлайн книга «Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения »
|
Тут она вспомнила о заколдованной тунике, которую ей оставил Несс. Вот как можно вернуть себе любовь Геракла. – Добро пожаловать домой, милый, – воскликнула она, нежно обнимая его. – Еще одну великую победу одержал, как я понимаю? – Ой, да что там. Ничего особенного. – У меня для тебя подарок. Награда за твою громкую победу. – Правда? Какой? – Подарки Геракл любил. – Наряд к сегодняшнему вечеру. Туника. – Туника? О. Туника. Спасибо. – Геракл постарался сказать так, чтобы разочарования в голосе не было слышно. – Отправлю ЛИХАСА с ней к тебе. Дай слово, что выйдешь в ней к ужину? – Если тебе это в радость, – проговорил Геракл, щекоча супругу под подбородком. Смешные они, эти женщины. Всякая ерунда их огорчает – и всякая же ерунда радует. Через полчаса слуга Геракла Лихас пришел к нему в комнату с туникой и помог ее надеть. Примерно пять-шесть секунд Геракл ничего не чувствовал. А затем кожу у него на спине начало покалывать, и он ее небрежно почесал. Покалывание переросло в жжение, Геракл вскочил, извиваясь и брыкаясь, и попытался стянуть с себя тунику. Но яд гидры в высохшей крови обрел действенность от телесного тепла и уже начал въедаться в плоть и кости Геракла, прожигая и изъязвляя все на своем пути. Никто прежде не слышал, как орет Геракл. Никто из тех, кто сейчас его услыхал, не забудет этот крик никогда. Геракл в ярости накинулся на Лихаса и тут же убил его. Вбежал сын Геракла Гилл. – Деянира… туника… – вопил Геракл, из глаз струились слезы, он метался и бился о стены, а затем выбежал в сад и носился там, как дикий зверь. Гилл в ужасе наблюдал за отцом, неумолчно голосившим в смертных муках, – тот принялся выдирать с корнем деревья. Племянник Геракла Иолай и десяток друзей и спутников, заслышав кошмарные вопли, повыскакивали из дворца. Они все видели, как Геракл выходит из себя, наблюдали его припадки и истерики с пеной у рта, но тут было что-то новенькое. Теперь уже и Деянира прибежала в сад и тоже заголосила. Что она натворила? Корчевание деревьев показалось всем признаком безумия, но даже в смертных корчах Геракл совершал подвиг. Стало ясно, что он складывает погребальную поленницу. Он забрался на вершину ее и лег. – Поджигайте! – вскричал он. – Поджигайте! Никто не тронулся с места. Никто не желал остаться в истории как человек, поджегший Геракла. – Молю вас! Наконец Филоктет, доверенный друг и товарищ по многим приключениям, снял со стены факел и выступил вперед. – Давай, старина, – просипел Геракл. Филоктет плакал. – Если любишь меня – делай. – Но… – Мне пора. Я знаю. Филоктет поднес факел к поленнице. – Торопись, – произнес Геракл, – забери мои лук и стрелы. Филоктет взял их и склонил голову. – Они… действенные. – Геракл тяжко дышал. – Береги их не щадя живота своего [110]. Выгнул спину в очередном приступе боли. Пламя вздымалось все выше. – Огонь… – прошептал он, когда все подошли ближе, чтобы попрощаться, – от него не так больно, как от яда… Это даже… блаженное облегчение… – О, друг мой… – О, дядя… – О, отец… – О, муж мой… Геракл содрогнулся, вздохнул, и душа отлетела. Великий герой наконец упокоился, освободившись от жизни, исполненной почти невыносимых мучений и трудов. Гилл повернулся к матери и прорычал: – Это ты его убила. Как ты могла? Как? Деянира с рыданиями бросилась вон и заколола себя насмерть. Апофеоз
Зевс помнил о своем обещании и забрал душу Геракла на Олимп [111]. В трогательной церемонии его облачили во плоть, сотворенную из одеяний Геры – когда-то заклятого врага, а теперь любящей подруги и мачехи, и Геракл родился заново. Здесь, среди богов и богинь, с которыми у него был общий отец Зевс, Геракл сам достиг бессмертия и божественности. В знак глубокой приязни Гера соединила его браком с богиней Гебой – та служила Гере виночерпием, – и Геба стала ему последней и вечной женой [112]. И, наконец, Зевс вознес свое любимое дитя человеческое на небосвод – созвездием Геркулеса, оно пятое по величине на нашем ночном небе. А на земле сыновья Геракла – ГЕРАКЛИДЫ – все же собрали войско и победили тирана Эврисфея, который все еще правил Тиринфом; Гилл самолично догнал сбежавшего царя и обезглавил его. Братья взяли власть над Арголидой и передали микенский трон АТРЕЮ, сыну Пелопа. На Пелопоннес ненадолго низошли покой и благоденствие. Для большинства греков и остальных народов Средиземноморья Геракл – величайший из всех героев, neplusultra, бесподобный, образец, показательный пример, воплощение того, каким должен быть герой. Афиняне со временем предпочли своего земляка Тесея, кто, как мы убедимся, являл не только силу и отвагу, какие полагаются великому герою, но и ум, смекалку, прозорливость и мудрость – черты, которые афиняне (что изрядно раздражало их соседей) считали воплощенными исключительно в своем характере и культуре [113]. |