Книга Коллекция «Romantic» , страница 39 – Шарлотта Ульрих

Я говорю!

— А давай лучше о любовных приключениях! — сама от себя не ожидая, предложила Гале, с другими бы ни за что не решилась.

— Давай! — ответила она с готовностью, но потом вздохнула. — Да особых приключений и не было. Так, поцеловались с каким-то парнем. Несерьезно.

Мы дошли до корпуса и сели в беседке.

— А я вот ни с кем не целовалась. У меня и парня-то не было.

— Что? У тебя не было парня? — переспросила Галя.

— Не было. А что, по мне не видно?

Галя замотала головой:

— Нет! По тебе не скажешь!

Странно! Но все в классе считали меня маленькой и скромной: «милая девочка Рихуль». А тут не видно! Круто!

— Как бы там ни было, но в этом деле я совершенно неопытна, — сказала я Гале, она аж всплеснула руками:

— Не верю! Этого просто не может быть!

— Ты считаешь, я не выгляжу маленькой и наивной?

— Такой ты ТОЧНО не выглядишь!

Мне хотелось разговаривать с Галей еще и еще! Дальше о самом сокровенном.

— Ты любила кого-нибудь? — спросила ее.

— Мне нравится один парень, — Галя снова вздохнула. — Но он не обращает на меня внимания.

— А я любила… — и, почувствовав, что Галя вся превратилась в слух, добавила. — Только между нами ничего не было. Его зовут Саша. Он высокий и красивый. У него светлые волосы, и он похож на Леонардо Ди Каприо.

— Даже так, — выдохнула Галя. Показалось, ей неважно, было у меня что-то с Сашей или не нет. Одно то, что он КРАСИВЫЙ и похож на Ди Каприо, плюс чем-то со мной связан, уже повод для зависти.

Саша, правда, не был похож на Ди Каприо. Ну, если совсем чуть-чуть. Просто я смотрела «Титаник», у Ди Каприо челка падала на лоб точно так же, как у Саши. Этого достаточно.

— Ага. Только я его ненавижу! А Ди Каприо меня раздражает!

— Почему ты его ненавидишь? — Галя ожидала другого, может, вздохов и ахов, какой Саша хороший, а тут раз… ненавижу.

— Потому что он СВОЛОЧЬ.

— И как это выражалось?

— Ну-у… — я подбирала слова. Оказалось, это сложно объяснить. — Он не упускал ни одну возможность, чтобы сделать мне больно. Это, вообще-то, не история любви, а история мести. Однажды мы поссорились и больше не могли остановиться, мстили друг другу за все. Это как в игре, то один выиграет, то второй. Попеременно. Когда один отомстит и расслабится, у второго появятся силы, месть получится изощренней… В этом смысле мы равны друг другу.

Я улыбнулась.

— И как же эта месть выглядела? — Галя находилась в шоке и спросила после паузы.

— Нужно уйти первым. Ну, или как-то показать, что абсолютно безразличен.

— А он тебя любил? — задала Галя вопрос, поставленный совершенно неверно.

— Скорее да… — я никогда не думала об этом. — Но, мне кажется, он для этого чувства мало приспособлен. Во всяком случае, я любила его раз в десять больше, а на его счет стараюсь не обольщаться.

Я рассказывала о Саше, но почему-то возникало ощущение, что не о нем. Что это неправда. Но в чем неправда?

— Так, может, вы еще помиритесь? — как-то наивно предположила Галя.

— Помиримся? Из этой игры выхода нет. Он будет строить крутого, а я слишком гордая, чтобы простить первой. Знаешь стихотворение? «Гордым легче, гордые не плачут».

— Нет, — Галя изумилась.

— Он мальчик из богатой семьи, — объяснила я Гале. — Спесивый и самовлюбленный. Что тут может быть хорошего?

— А Жора тебе нравится?

Гера? Я не понимала, как Галя могла мешать всё в одну кучу.

— Нет. Мне нравятся блондины.

— Тогда почему ты с ним?

— Но надо же с кем-то быть.

Я потому и с ним, что он мне не нравится.

— Бедный Жорочка, — вздохнула Галька. — Он так за тобой бегает.

Бегает? Внутри что-то расширилось и подскочило к самому горлу. Неужели и Галя заметила его странное отношение? Где, когда она могла это увидеть? Когда подбежал? Или когда приглашал танцевать? И почему она назвала его «бедным»?

Мысли завертелись в голове, но я себя притормозила. Куда разогналась — то… Ты, что забыла? Не обольщайся! Нет никакого особого отношения, и чувств тоже никаких нет. Гера — не жертва! И не бегает он, не бегает… Он не подойдет больше. Такого мне еще никто не прощал!

— А тебе кто-нибудь здесь нравится? — я перевела тему на Галю.

— Мне нравятся Антон и Никита, — сказала Галя застенчиво.

Губа не дура! Я еле сдержалась, чтобы не хмыкнуть. Никита! О, да! А Антон? Интересно, тут есть хоть одна, которой бы он не нравился?

— Они такие лапочки! — восхитилась Галя.

Какие же они лапочки? Они самовлюбленные! Но главное! У Гальки же никаких шансов!!!

— Да. Ничего, — ответила ей вслух, отметив, что Гера в зону Галиных симпатий не входил.

— Антон напоминает мне Андрея Болконского из «Войны и мира», — Галька воодушевилась поощрением. — Такой же красивый и благородный.

Ага, и такой же разочарованный своим окружением. Встреча с Антоном на базаре все еще оставляла во мне неприятное чувство. Он напускал на себя столько холодной вежливости.

— Да, очень похож! Просто один в один! Но мне не нравится князь Андрей, — я говорила об Антоне. — Он такой правильный, такой погруженный в себя, такой холодный. Он не может любить по-настоящему.

Так, как мне надо!

— Хм… Но он же влюбляется в Наташу Ростову?

— Ага, влюбляется, — и в Наташе Ростовой я уже видела себя. — Но в итоге Толстой убивает его, потому как не знает, что делать с ним и этой любовью. Между ними ее быть НЕ МОЖЕТ.

— Ты анализируешь «Войну и мир» явно не из учебника, — заметила Галька. — Я никогда такого не слышала.

О, да! Если твоя мать — учитель литературы, анализ «Войны и мира» входит в тебя с пеленок! Я усмехнулась.

— А Наташа Ростова тебе нравится? — на сто процентов Галя была от нее без ума.

— Наташа Ростова — дура. Она чувствовала, но не думала. Не понимаю, чем в ней можно восхищаться?