Онлайн книга «Убийство в Невском переулке»
— Не ты ли старостой? — вопросом на вопрос ответил Василий Михайлович. — Так ит, может быть. — Я приехал из столицы не загадки разгадывать, — поднял голос приезжий. — Дык я что, — было видно, что старик от начальственного голоса не оробел, а лишь приосанился. — Мало ли по дорогам нашим людей разъезжает. — Ты, старик, пыл-то поумерь, — штабс-капитан произнес спокойным тоном. — Ваш высокородия, мы ж люди темные. — Полно тебе, может, в избу пригласишь? — Ежели не побрезгуете, то милости просим. В горнице приезжие увидели неожиданную роскошь для деревни — окно с большими стеклами. Лампа с закопченным стеклом горела на некрашеном столе пред раскрытою книгою, на нем стоял начищенный самовар. На голой стене висела полка с десятком книг. На другой половине, опрятной и низенькой, жили хозяева: староста, он же церковный сторож, и его жена, которой в горнице не было. — По делам али как? — старик добавил огня в лампе, подкрутив ручку. — По служебным. — Из самой столицы, из уезда и волости к нам приезжали, и мы вроде опчеством за нынешний год недоимок не имеем. — Мы с инспекцией по земельным наделам. — Во как, я звиняюсь, у нас ни с кем тяжб нет. — И с господином Анисимовым? — Никаких, имение-то в двух верстах от нас. — Хозяин в имении? — Кто знает? На службе в церкви не бывает, да и новый управляющий батюшку не посещает. — Понятно, а как они там? — Вот это нам неведомо, они сами по себе, мы сами. Они баре, а мы кто? — Что ж, — посетовал штабс-капитан, обернувшись к Михаилу, — не хотелось бы на ночь глядя без крыши над головой остаться. — Дак до волостного рукой подать, пять верст. — Хорошо, — кивнул Василий Михайлович, — но сперва к господину Анисимову. — Как скажете, — подал голос Жуков, молчавший до тех пор. Только на улице у саней штабс-капитан с досадой произнес: — Едем в неизвестность, ничего толкового не узнали ни в уезде, ни в стане, ни у этого старика. — Не впервой, — попытался отмахнуться Михаил. — Да не хотелось в волчью пасть да без подготовки. — На месте видно будет. — Вот именно, что на месте. Тогда, Миша, тебе предстоит больше молчать, чем вступать в разговоры, и в нужных местах кивать и поддакивать. — Чего ж неясно-то. Это с превеликим удовольствием. От ворот до крыльца имения дорога была почищена от снега. Вдоль нее высились старые деревья, укутанные в белые одеяния. Не успели остановиться, как с высокого крыльца сбежал молодой человек лет двадцати в расстегнутом пиджаке. — Петр Глебович не принимает, — сразу же без приветствия произнес он глухим голосом. — Доложи господину Анисимову, — не обращая внимания на слова молодого человека, Василий Михайлович вышел из саней, — господа Орлов и Жуков из столичного управления наделов просят принять по служебной надобности. — Прошу следовать за мной, — встретивший учтиво поклонился. В прихожей с большими окнами и десятком зажженных свечей молодой человек так же учтиво произнес: — Я доложу Петру Глебовичу. Орлов отряхнул снег с шапки и расстегнул шубу, было заметно, что в доме не экономят на дровах. Ждать пришлось недолго, тот же молодой человек с приклеенной улыбкой появился, словно из ниоткуда. — Господа, Петр Глебович ждет вас. Разрешите ваше платье. Прошу. Пришлось пройти в большую залу с высокими потолками и лепниной по углам, посредине висела большая люстра с хрустальными каплями, в которых преломлялся разными цветами мотыльковый огонь свечей. — Здравствуйте, господа, чем обязан вашему визиту? — Анисимов поднялся с кресла, держа в руках зажженную сигарету и устремив взгляд внимательных глаз на вошедших. Едва заметная настороженность не ускользнула от внимания штабс-капитана. После приветствия чиновник представился: — Коллежский секретарь Василий Михайлович Орлов, чиновник по поручениям при губернской земской управе, и мой помощник губернский секретарь Михаил Силантьевич Жуков. По служебной надобности инспектируем уезд. — Чем же моя скромная персона могла заинтересовать управу? — Господин Анисимов… — начал было столичный чиновник. — Давайте запросто: Петр Глебович, — замахал руками хозяин, — без официальности. — Петр Глебович, извините, что обеспокоили, — продолжил штабс-капитан, вежливо раскланиваясь, — но если честно, то сбились с дороги, возвращаться в волость не близкий путь. — Понимаю, — улыбнулся Анисимов, но улыбка вышла какой-то чересчур натянутой, словно художник не удосужился ее закончить на портрете. — Мой дом в вашем распоряжении. — Благодарю за понимание, — было заметно, что Орлов искренне обрадовался, даже потер от удовольствия руки. — Мне самому приходится иной раз пользоваться гостеприимством. Могу что-нибудь предложить? — Видите ли, — начал столичный чиновник и добавил без излишней застенчивости: — Мы почти весь день провели в дороге… — Тогда, надеюсь, не откажете составить мне компанию за ужином? — Это было бы большой любезностью с вашей стороны. — Степан, — крикнул хозяин в сторону двери, из-за которой, словно джинн в восточной сказке, появился молодой человек, ранее встретивший гостей у крыльца. — Господа будут ужинать со мной, и… приготовь гостевые комнаты, — и повернулся к столичным чиновникам: — Не могу же я оставить вас без крова на ночь. Орлов наклонил голову и приложил руку к груди, показывая тем, что они с удовольствием воспользуются предложением хозяина. Тот ответил с той же натянутой улыбкой. — Это мой долг хозяина, — потом вновь обратился к молодому человеку: — И принеси… — повернул голову к Орлову: — Какую настойку предпочитаете: клюквенную, рябиновую или анисовую? — На ваше усмотрение. — Хорошо. Степан, принеси анисовую. Молодой человек так же бесшумно, как и появился, исчез за дверью. Не прошло и десяти минут, как Степан вернулся с подносом, на котором возвышались хрустальный графин и три рюмки, выделяющиеся золотыми ободками. Вроде бы беседа текла в течение этого времени, но если бы каждого из присутствующих и спросили о ней, то никто не смог повторить, о чем шла речь, хотя никто не выходил за рамки исполняемой роли: Петр Глебович играл в рачительного хозяина, а приезжие изображали гостей, волею случая заброшенных в такую даль от столицы. |