Книга Жнец-2: Испытание, страница 89 – Нил Шустерман

– Да, – кивнула Жнец Кюри с озорной улыбкой, – и я действительно однажды покрасила глаза, чтобы они соответствовали цвету моей мантии.

Сенека стороной провел их по вестибюлю, где стояла нетерпеливая очередь приехавших в отпуск жнецов, а разгневанный жнец в белой мантии с перьями разносил в пух и прах кого-то из обслуживающего персонала за некомпетентность и нежелание выполнить какой-то его каприз. Некоторые жнецы не выносят ситуаций, в которых не являются «центром вселенной».

– Сюда, пожалуйста, – пригласил Сенека. – За вашим багажом я пришлю коридорного.

Именно здесь Анастасия заметила то, что маячило на самой грани ее восприятия с момента прибытия. И обратил ее внимание на этот факт маленький ребенок, который вместе со своей семьей ждал у лифта.

Мальчик показал пальцем на его двери и, обратившись к матери, спросил:

– Что значит «неисправен»?

– Это значит, что лифт не работает.

Но мальчик никак не мог переварить этот факт.

– Как же это лифт может не работать? – спросил он.

У матери ответа не нашлось, и вместо этого она дала ребенку шоколадный батончик, для отвлечения.

Но Анастасия вернулась мысленно к моменту их прибытия на остров. Их самолет, перед тем как сесть, вынужден был сделать несколько кругов – что-то было не то с системой обеспечения полетов. А снаружи терминала она увидела авто-такси с огромной царапиной, идущей через всю поверхность правой дверцы. Такого она никогда до этого не видела. А очередь в вестибюле? Там один из служащих говорил другому, что у них «барахлят» компьютеры. Как компьютер вообще может «барахлить»? В мире, знакомом Анастасии, все, включая компьютеры, просто работало. За это отвечало «Гипероблако». Как только какая-то система или машина переставала нормально функционировать, «Гипероблако» отправляло ремонтную бригаду, и та все налаживала. Ничто не пребывало в неисправности настолько долго, что могла понадобиться табличка «неисправно».

– А вы какие жнецы? – спросил мальчик, говоривший с акцентом, отчего слово «жнецы» в его устах прозвучало как «жинецы». Анастасия решила, что малыш приехал из Техаса, хотя и в самых южных частях Мидмерики люди добавляли в слова лишние гласные.

– Я Жнец Анастасия.

– Мой дядя – Досточтимый Жинец Говард Хьюз, – похвастался мальчик. – У нас у всех иммунитет. Дядя здесь проводит суминар, как правильно пользоваться охотничьим ножом.

– Семинар, – негромко поправила мальчика мать.

– Я только один раз использовала охотничий нож, – сказала мальчику Анастасия.

– Вы должны это делать как можно чаще! – сказал мальчик. – Этот нож на кончике обоюдоострый. Очень эффективный.

– Да, – согласилась Жнец Кюри. – По крайней мере, более эффективный, чем эти лифты.

Мальчик принялся размахивать руками, словно орудовал ножом.

– Когда-нибудь и я стану жинецом! – воскликнул он, из чего можно было сделать вывод, что этого не случится никогда. Если, конечно, в регионе не начнут верховодить жнецы из «новых».

Лифт подошел. Анастасия решила войти, но Сенека остановил ее.

– Этот идет вверх, – грустно сказал он.

– А нам не туда?

– Конечно, нет.

Анастасия взглянула на Мари, которая не выглядела удивленной.

– Они что, поселят нас в подвале? – спросила Анастасия.

Жнец Сенека окинул ее презрительным взглядом и не удостоил ответом.

– Ты забыла, – объяснила Жнец Кюри, – что мы находимся на плавучем острове. Около трети города расположено ниже ватерлинии.

Их номер оказался на седьмом субуровне, и украшало его огромное, от пола до потолка окно-иллюминатор, за которым носились ярко окрашенные тропические рыбы. Фантастической красоты вид частично заслоняла грузная фигура.

– Ну, вот вы и прибыли, – сказал Ксенократ и подошел, чтобы поприветствовать.

Ни Анастасия, ни Мари особенно не симпатизировали своему бывшему Высокому Лезвию. Анастасия никогда до конца не простила его за то, что тот обвинил ее в убийстве Жнеца Фарадея, но ее личная обида теперь была вытеснена необходимостью поддерживать дипломатические отношения.

– Мы не ожидали, что вы лично будете приветствовать нас, ваше сверхпревосходительство! – сказала Жнец Кюри.

Ксенократ пожал им руки в самой сердечной своей манере – обхватив обеими руками.

– Было бы нехорошо, если бы вы навестили меня в моем офисе, – отозвался Ксенократ. – Многие расценили бы это как знак фаворитизма в отношении дела о выборах в Мидмерике.

– Но вы здесь, – заметила Анастасия. – Означает ли это, что вы окажете нам поддержку в расследовании?

Ксенократ вздохнул.

– Увы, – сказал он. – Верховный Жнец Кало предложила мне отказаться от участия в расследовании. Она сочла, что мне трудно блюсти объективность, и, полагаю, она права.

Он взглянул на Жнеца Кюри. На мгновение показалось, что он отбросил свои обычные средства личной защиты и стал по-настоящему искренен.

– Мы, вероятно, не всегда ладили, Мари, – продолжил он. – Но я с вами согласен: Годдард как Высокое Лезвие – это катастрофа. Я искренне надеюсь на успех вашего запроса, и хотя голосовать мне не позволено, рассчитывайте на мою поддержку.

Как Анастасия заметила про себя, пользы от этого – ноль.

Она ничего не знала про остальных Верховных Жнецов. Жнец Кюри объяснила ей: двое из них симпатизировали идеям «новых», двое относились к ним резко отрицательно, а еще двое были темными лошадками. То есть расследование могло пойти разными путями.

Анастасия отвернулась к окну-иллюминатору, очарованная открывающимся видом. Приятное отвлечение от того, что происходило в комнате. Как славно быть просто рыбкой и не иметь иных забот, кроме того, чтобы выжить и не отбиться от стаи. Быть частью огромного целого, а не одиночкой в мире, который постоянно оборачивается к тебе своей враждебной стороной.

– Производит впечатление, не правда ли? – спросил Ксенократ, встав с ней рядом. – Стоя выполняет роль огромного искусственного рифа, но море на двадцать миль вокруг наполнено наночастицами, которые помогают нам контролировать морских обитателей.

Он снял со стены планшет.

– Взгляните!

Несколько прикосновений к монитору, и рыбки за окном исчезли, а через мгновение весь видимый сегмент моря оказался заполненным медузами, обманчиво безопасными в своих мягких танцующих движениях.

– Пейзаж за окном можно менять по собственному желанию, – сказал Ксенократ и протянул планшет Анастасии. – Попробуйте.

Анастасия взяла планшет и отослала медуз прочь. Потом обнаружила меню. Коснулась экрана. За окном появилась одна рифовая акула, потом другая, и вот уже все окно было заполнено голодными хищниками. Проплывая мимо окна, более крупная тигровая акула посмотрела на людей своими бездушными глазками.