Книга Дом, где взрываются сердца, страница 31 – Сергей Зверев

Прокуратура располагалась в глубине дворов и представляла из себя двухэтажный покосившийся, давно не ремонтировавшийся старый дом, похожий на захудалый лабаз.

— Разрешите? — вежливо постучав и приоткрыв дверь четырнадцатого кабинета, произнес Валдаев.

— Валдаев? — грозно посмотрел на него щуп-лый, лопоухий, уже немолодой следователь.

— Да.

— Проходите.

И опять все пошло по новому кругу. Вопрос за вопросом. Уточнение за уточнением. И оброненные фразы, мол — на свободе вы не потому, что невиновны, а потому, что мы законность блюдем. Но скоро…

Валдаев ерзал на жестком неудобном стуле — специально их, что ли, такие выпускают для подобных заведений, — нервно барабанил пальцами по колену.

— Значит, гражданку Кольцову до того, как решили писать статью, вы не знали? — этот вопрос уже задавали раз десять. Следователь тоже решил тут попытать счастья.

— Не знал.

— Да что вы так нервничаете? Есть что скрывать?

— Нечего мне скрывать! Не убивал я никого!

Следователь удивленно посмотрел на Валдаева, будто в первый раз увидел. Потом с улыбкой произнес:

— Мне кажется, вам можно поверить. Убийцы так не дергаются.

— Вот, — Валдаев продемонстрировал трясущиеся руки. — Это после допросов… Ну почему только меня терзают? Она принадлежала к секте сатанистов. У нее наверняка были связи с такими людьми, для которых что человека, что курицу зарезать. Ищите там!

— Ищем, ищем, — задумчиво изрек следователь. — Тут-то и начинается самое странное.

— Что странное?

— Это тайна следствия. Слышали о такой?

— Читал в книжках.

Следователь закончил писать и протянул Валдаеву протокол. И потребовал:

— Прочитайте. И распишитесь.

Валдаев прочитал. Расписался. Спросил:

— Все.

— Все… Пока все.

Опять Валдаев вышел из казенного дома один, без наручников. И готов был возблагодарить Бога за это…

Допрос занял немного времени, и освободился он раньше, чем думал. Теперь — на работу. А там — тягостная необходимость объяснять главреду, где он пропадал на несколько дней. И вообще, что про-изошло.

В кабинете редакции сидела Нонна. Она перепечатывала рецепт в графу «Секреты народной медицины» с толстого фолианта в коже — «Травник под редакцией госпожи Устимовской» издания 1888 года.

Поздоровавшись, она пристально оглядела Валдаева, как доктор пациента, и осведомилась:

— Чего, с моста падал?

— Да, — он махнул рукой. — Тут такое… Босс мной интересовался?

— Ему не до тебя. У него два дня переговоры со спонсорами. Хочет продать несколько полос центру народной медицины.

— И получается?

— Вроде да… Но с утра он о тебе вспомнил. Спросил, где статья об инопланетянах в Бразилии.

— Вот она, эта чертова статья, — Валдаев с пластмассовым пустым стуком поставил «дипломат» на стол и с резким щелчком открыл запоры.

— Так чего у тебя все-таки? Любимая собака сдохла?

— Нет у меня собаки.

— А кто тогда?

— Одна знакомая погибла.

— Да-а.

Тут в комнату вплыл шеф. В его руке была неизменная дымящаяся трубка. Он рассеянно оглядел Валдаева, будто пытаясь припомнить, кто это такой и почему морда такая знакомая. Вспомнил. Потребовал:

— Статья о Бразилии.

— Вот, — Валдаев вынул из «дипломата» и протянул статью.

— Где статья о той даме, — Сомин прищелкнул пальцами. — Как ее…

— Сатанистке?

— Именно. Она обещала сенсацию.

— Не будет сенсации.

— Это как не будет? Это твое личное решение? — нахмурился главред.

— Наташа погибла.

— Как погибла?

— Горло перерезали.

— Как перерезали? — радостно заинтересовался шеф, как интересуются криминальной хроникой в газетах, и подался вперед.

— От уха до уха.

— А ты откуда узнал?

— Я труп обнаружил. И меня по милициям затаскали.

— Садись. Пиши. Срочно в номер. Чтобы через час статья была готова.

— Хотя бы через два.

— Ладно, через полтора. Сразу отдаешь на вычитку. Работай.

— Работаю, — вздохнул Валдаев. И уселся за компьютер — благо этого железа в комнате хватало.

От этой работы его воротило. Слова не желали ложиться на лист. Они сопротивлялись, но Валдаев силой втискивал их в строчки. Наконец, материал был готов.

— Посмотрим, — кивнул шеф, извлекая свою ручку. — Ты не забыл, что завтра Зигелевские чтения?

— Не забыл.

— Завтра ты там. С утра.

— Будет сделано.

— Все, не мешай, — как вивисектор по призванию, Сомин углубился в увеченье материала.

Валдаев вышел из корреспондентской. Посмотрел на круглые часы в коридоре. Полтретьего. В три пятнадцать свидание с Эллой. Надо поторопиться.

Он пошел по улице. Сегодня поднялся шквальный ветер.

Все чаще в Москве шалит стихия. После знаменитого урагана, срывавшего рекламные щиты, сносившего деревья и гнувшего фонарные столбы, шальные ветры все чаще стали посещать столицу. Ветер ударил в лицо. Валдаев поежился. Состояние у него было немного гриппозное. Но он знал, что причина не в простуде. Все дело в нервах. Он не думал, что может выдержать такое количество стрессов. Однако выдерживал, хотя, конечно, на пользу ему это не шло. Весь мир вдруг стал серым, омерзительным. И страшно неуютным. Ему не нравился этот мир, который будто инеем покрыла его холодная тоска. Единственным светлым пятном в нем сейчас была Элла. И Валдаев все больше зависел от нее. Она удержала его на грани, явившись той ночью. Она — его добрый ангел.

Добрый ангел терпеливо ждал под часами на улице.

— Опаздываешь, — строго произнесла она, подставив щеку для поцелуя.

Он протянул ей цветы, которые купил только что. Она приняла их благосклонно.

— У тебя трясутся руки, — сказала она.

Валдаев стыдливо спрятал руку в карман.

— Плохо, — произнесла она и взяла его под локоть. — Ты должен выглядеть достойно… Вперед.

Через несколько минут они пили чай на кухне у профессора Ротшаля.

На этом визите к своему дядюшке настояла Элла. Она заявила, что он человек мудрый, даже если и не распутает ситуацию, то даст дельный совет. А если не даст совета, то хоть успокоит. «А то ты готов погрузиться в депруху, милый».