Книга Ключик к мечте, страница 8 – Екатерина Неволина

– Как тебя зовут?

Его голос прорывается ко мне через настойчивый ритм музыки.

– Лена, – отвечаю я. Мне тоже приходится кричать.

– Я – Володя. Может, выйдем пообщаемся, здесь шумно?

Я киваю. Это именно то, чего я жду.

Мы направляемся к бару. Там музыка тише и уже можно разговаривать, взгромоздившись на высокий барный стул и потягивая через соломинку коктейль, который он купил мне. Я чувствую себя взрослой и опытной, мне неожиданно легко и приятно.

Вова увлеченно повествует о своей жизни. Я слушаю, но так, вполуха. Все самое интересное еще впереди.

– Ну расскажи о себе, Лен! А то все я болтаю, – он смеется и смотрит на меня.

Я опускаю глаза, разглядывая полированную столешницу. На ней круглые капельки воды – след от моего стакана и большая продольная царапина. Я тру ее пальцем, жалея пораненное дерево.

– Я должна тебе кое в чем признаться, – лопочу я, не глядя на Володю. Сама невинность.

– Да? – он немного удивлен, но не ждет подвоха.

Я тяжело вздыхаю, демонстрируя нелегкую внутреннюю борьбу.

– Но сначала можно задать тебе один вопрос?.. – Помедлив, я поднимаю на него взгляд, претендуя на получение титула «Мисс самые честные глаза мира». – У тебя есть брат или сестра?

– Нет. – Володя удивлен и немного растерян. Все эмоции легко прочитать у него на лице – это, честно говоря, просто детские прописи.

– Возможно, это и к лучшему. – Мои пальцы, лежащие на краешке барной стойки, сжимаются в кулак, и Володя заботливо накрывает мою руку своей ладонью. Ну наконец-то сообразил – и года не прошло. Я снова тяжело вздыхаю.

– Что такое? – он искренне обеспокоен, и я в его мнении плавно перехожу из разряда «прикольная девчонка» в разряд «девушка в беде».

Есть такие парни, которые просто обожают девушек в беде – эта такая возможность почувствовать себя рыцарями и помахать своей картонной саблей (естественно, если при этом не придется вставать со стула).

– У меня есть сестра, – трагическим голосом говорю я. Хорошо бы, если бы по щеке скатилась одинокая слезинка, но выжать ее мне не удается. Ничего, и так сойдет. – Я очень дорожу ею, но она редко обращает на меня внимание. Ты знаешь, каково это – иметь сестру и в то же время быть одиноким ребенком?!

Со слезой все-таки получается. Я чувствую влагу в левом глазу и поворачиваюсь так, чтобы это заметил и Володя. Он с силой стискивает мою руку, и я даже вскрикиваю от боли.

– Извини, Лен, – шепчет он голосом, полным сострадания. – Я не хотел. Рассказывай.

– Тут нечего рассказывать. – Я, не отрываясь, смотрю на парня, следя за его реакцией. – Все время я пытаюсь добиться ее внимания. Это очень важно для меня, понимаешь?

Он понимает. Вернее, думает, что понимает, а в то же время так же далек от него, как я от Нобелевской премии.

– Ты знаешь мою сестру… Вы учитесь вместе, – признаюсь я, зажмуривая глаза, словно бросившись с головой в омут. – Это Наташа Малышева.

Он молчит. Переваривает.

Почему, спросите, Наташа? Элементарно. Расчет тонок. Во-первых, после Милы она самая симпатичная девчонка в группе, и мне приятно слегка ее скомпрометировать, а во-вторых, у нее действительно есть младшая сестра по имени Лена. Кажется, ей лет десять-одиннадцать. Будет смешно, если Володя примется расспрашивать Наташку о сестре и признается, что познакомился с ней на дискотеке. Обхохотаться, честное слово!

– Да, я знаю Наташу… – медленно произносит Володя. Он простой и честный парень. Почти слышно, как скрипят его мозговые извилины, когда он пытался осмыслить происходящее. По-своему мне его даже жалко. – Но в чем же дело?

Пришел час икс. Теперь главное – не испортить.

– Понимаешь, – я смотрю в доверчивые бараньи глаза – честное слово, видела такие же в зоопарке! – моя сестра влюбилась и страдает, потому что не может понять, есть ли смысл рассчитывать на взаимность…

Володя дернулся. Ага, испугался.

– Нет, не в тебя, – успокаиваю я, – в твоего друга. Она попросила меня разузнать о нем. Ты не представляешь, как для меня важно выполнить ее просьбу. Это мой шанс все перевернуть, стать для нее по-настоящему близким и родным человеком. Ты должен меня понять!

Володя растерян. Он явно не ожидал такого оборота, но я смотрю так жалобно, что рыцарство уже прет из него.

– Я не понимаю, о каком друге ты говоришь.

– О Максе.

На этом имени мой голос непреднамеренно дрогнул, а горло сдавило спазмом. Fuck! Fuck! Fuck! Пора брать себя в руки, а то превращусь в истеричку наподобие Милки. Если ей еще идет плакать – создается такой романтически-грустный образ, то у меня сразу краснеет нос, и я становлюсь еще уродливее, чем обычно.

– О Максе? Можно было догадаться.

Володя, выпустив мою руку, берет с барной стойки кружку и пьет свое пиво. Я терпеливо сижу рядом.

– Значит, ты подошла ко мне, чтобы узнать, есть ли у Наташи шансы с Максом, – делает он, наконец, естественный и логичный вывод.

– Да, я пришла за этим. Но ты понравился мне на самом деле…

Ему приходится наклониться, чтобы расслышать мои слова.

Если он купится – точно последний из лохов.

– Помоги, пожалуйста, – теперь мои пальцы тянутся к его руке.

И он решается.

– Хорошо, Лен, расскажу тебе все, что знаю.

Мила

Новый день не принес ничего. Макс по-прежнему избегает меня. Все время держится рядом с друзьями и даже не смотрит в мою сторону. В перерывах между лекциями они, смеясь, проходят мимо меня. Обидно до слез. Напрасно я пытаюсь успокоить себя, напоминая, что он ничегошеньки не обещал мне, – все рано обидно. Раньше я не думала, что невнимание может ранить. А теперь вдруг по-новому посмотрела на себя. Еще в школе за мной пытался ухаживать парень из нашего класса. Ничего особенного, вечно растрепанный, кроссовки поношенные и грязные. Учился он средне, причем не из-за отсутствия способностей, а из-за общего раздолбайства, да что там говорить, считался у нас кем-то вроде хулигана, хотя теперь мне уже кажется, что особых оснований к этому не было.

Помню, как мы шли с девчонками, а он стоял и в упор смотрел на меня.

«Привет, Мила!» – сказал он, когда мы поравнялись с ним.

«А что это он только с тобой поздоровался? Неспроста!» – смеялись потом девчонки.

Я и сама понимала. Неспроста он глазами буквально прожигает мне дырку на затылке во время уроков, неспроста попадается навстречу в школьных коридорах, привязывается по всяким пустякам, одалживает ручки и ластики.