Онлайн книга «Плащаница колдуна»
|
Слушая эти россказни, Глеб обычно вспоминал про кота Шредингера, о котором ему рассказывал преподаватель философии еще в ту далекую пору, когда он учился на журфаке. Знаменитый физик Шредингер запер кота в ящик вместе с ампулой яда и заявил, что про кота точно неизвестно – мертв он уже или еще жив. А значит, кот пребывает в третьем состоянии – он как бы находится на развилке между жизнью и смертью. И так будет до тех пор, пока мы не откроем ящик и не узнаем наверняка. Глеб считал все это софистикой, неоправданным мудрствованием. Однако сейчас, глядя на мертвого человека в белой рубахе, он склонен был поверить во все, что говорили о нетленных. – У него мягкая кожа, – тихо сказал Лагин. – Такая же, как наша. Хочешь потрогать? Глеб брезгливо дернул щекой, затем поднес ухо к приоткрытым губам нетленного и прислушался. – Я ничего не слышу, – сказал он через несколько секунд. – Нужно очень долго слушать, – пояснил ученый. – Мне повезло только с пятого раза. Попробуй еще раз. Глеб вновь склонился над нетленным. Все в нем протестовало против этого идиотизма. Но он взял алмаз, а значит, согласился работать на Лагина. Постояв над покойником с минуту, Глеб уже хотел выпрямиться и высказать ученому мужу все, что думает о его «учености», как вдруг услышал, или ему показалось, что услышал, тихий вздох. А потом – словно бы далекий-далекий шепот на непонятном языке. – Черт… – Глеб выпрямился и, испуганно глядя на нетленного, вытер рукавом мигом вспотевший лоб. – Ну? Что? – нетерпеливо спросил Лагин и даже чуть-чуть подался вперед. – Ты услышал? – Я не уверен… – Ты слышал, – улыбнулся седой ученый и удовлетворенно кивнул. – Я рад. Теперь ты не будешь считать меня безумцем. – Я не смог разобрать ни слова, – глухо произнес Глеб. – Это не обычные слова. Это больше похоже на заклинание. Глеб, прищурившись, посмотрел на Лагина. – Это голос твоего брата? Ученый поправил очки и покачал седой головой. – Нет. Это не его голос. Я думаю… – Лагин заговорил тише, – …я думаю, что в тело моего брата кто-то вселился. Кто-то, кто не дает ему до конца умереть. Глеб снова склонился над телом. На этот раз он вел себя грубо и безапелляционно – разорвал на груди нетленного рубаху и прижал ухо к его недвижимой груди. – Что ты делаешь? – хрипло спросил Лагин. – Тс-с-с… Глеб прислушался. – Странно, – сказал он после паузы. – Сердце не бьется. – Ты все еще не можешь поверить в то, что он мертв? Глеб выпрямился. – Мы должны найти еще одного нетленного. Найти и взглянуть на него. – Ты хотел сказать – «послушать», – поправил его Лагин. – Среди жителей Хлынь-града наверняка найдутся такие, кто не убоялся княжьего указа и не стал сжигать своего нетленного. Есть у тебя кто-нибудь на примете? Орлов задумался. – Неделю назад у одного моего приятеля помер отец, – ответил он после паузы. – Последние полгода старик не мог обойтись и недели без понюшки бурой пыли. – Этот твой приятель… он бывший ходок? Глеб кивнул: – Да. – Значит, бурую пыль для больного отца он носил из Гиблого места? Думаю, такой человек не станет подчиняться княжьим указам. – Мы не можем знать этого наверняка, – засомневался Глеб. – Думаю, прах старика бросили в горшок, горшок зарыли в могилу, а на могилу поставили домовину. – Но мы должны выяснить. – Точно, – кивнул Глеб и усмехнулся. – Мы можем вырыть пепел, замесить его в тесто и слепить старика заново. Лагин обиженно нахмурился. – Странный ты человек, Глеб. Ты ведь сам все видел, но продолжаешь сомневаться. Орлов выпустил изо рта клубок дыма, посмотрел, как он расплывается в воздухе, и вздохнул: – Ох, ученый… Да если бы я верил всему, что вижу, я уже давно был бы мертв. – Мы просто наведаемся к твоему приятелю и поговорим с ним. Ты ведь ходок, а значит – не слуга князю и не доносчик. Твой приятель не станет тебе лгать. – Вот в этом я сомневаюсь, – выдохнул Глеб вместе с дымом. – Лгут все. – Первоход! – тихо окликнул его кто-то из темноты. Глеб повернул голову и увидел перед собой морщинистое лицо Хомыча. – Чего тебе, старик? Бродяга скользнул взглядом по их лицам, явно не зная, к кому теперь обращаться. – Я это… за охрану подводы неплохо бы заплатить, – робко проговорил он. – Да-да, – поспешно проговорил Лагин и сунул руку в карман кафтана. Глеб усмехнулся и мрачно проговорил: – Вижу, странник, горазд ты разбрасываться деньгами. Видать, и впрямь великий алхимик, если так соришь монетами. Лагин всучил Хомычу пару монеток, и тот поспешно спрятал их в карман. – Получил свое? – грубо осведомился у бродяги Глеб. – Теперь проваливай. – Груб ты, Глеб-Первоход. – Хомыч повернулся, чтобы идти, но вдруг остановился и весело взглянул на Глеба. – А то взял бы меня в слуги, а? У многих ходоков слуги имеются. А уж я бы тебе пригодился. Человек я старый, смерти не боюся. Но и от жизни не отказываюсь, и от денег носа не ворочу. Знаю, как их употребить. Возьми, а? – А что, Глеб, – заговорил Лагин с воодушевлением. – Может, и правда возьмем Хомыча? Он хоть и бродяга, а человек толковый. Живо мне все про тебя и про Порочный град рассказал. И потом – чем нас больше, тем надежнее, ведь так? Глеб хмыкнул. – Здесь ты хозяин. Хочешь скормить старика оборотням – скармливай. Но платить ему за это будешь сам. Диона протянула к лицу Глеба руку. Первоход перехватил ее запястье и с мрачным удивлением взглянул девушке в глаза. – Что ты делаешь? – Кровь вытираю, – робко ответила Диона. – Испачкался ты, когда оборотня убивал. – Обойдусь. Глеб отшвырнул ее руку от лица. Диона отступила в темноту и обиженно, по-девчачьи, шмыгнула носом. – Ладно, – сказал Глеб, – забираемся в подводу. Эй, недюдь, это и тебя касается. – Меня зовут Диона, – тихо сказала девушка из темноты. – Плевать мне на то, как тебя зовут, – сухо откликнулся Глеб. – И пореже открывай рот, если не хочешь, чтобы я заткнул тебе его навсегда. 8 Уже устроившись в подводе, Глеб вдруг снова соскочил на землю и обронил через плечо: – Погодите. Затем зашагал к невысокому худощавому человеку в дорогом, но сильно поношенном камзоле, стоявшему возле кружала. Подойдя к нему вплотную, Глеб сказал: |