Онлайн книга «Война демонов»
|
– Ты убил своего товарища, чтобы дать мне его сердце? – с изумлением спросил Глеб. – Съешь это, – сказал альбинос. – Съешь – или умрешь. Глеб прищурился и внимательно вгляделся в лицо урода. – Кто ты такой? – тихо спросил он. – Меня зовут Белнон, – ответил нелюдь. – Я был советником вождя Азрана, пока меня не поймали люди. – Зачем ты мне помогаешь? – Выживешь ты, выживу и я. – С чего ты взял? Белнон усмехнулся. – Я умею видеть будущее, ходок. И пока оно беспросветно. Глеб посмотрел на нелюдя с раздражением. – Тогда какого черта ты суешь мне это сердце, если в будущем нет просвета? – Будущее не высечено на камне, Первоход, – спокойно проговорил Белнон. – Оно начертано на прибрежном песке. Налетит волна и смоет. Глеб поморщился. – Через час двуглавый пес Драглак разорвет меня на части. И никакая «волна» этого уже не смоет. Белнон нахмурился. – Нужно верить в лучшее, ходок, – сказал он. – У моих собратьев есть поверье: если съешь сердце врага, получишь его силу. Возьми это сердце и съешь его. Глеб задумался. Что, если сердце нелюдя действительно поможет? Лекари делают из крови и мяса нелюдей целебные зелья, а купцы готовы платить за это мясо золотом. Может, действительно попробовать? И вдруг Глеба захлестнула такая жажда жизни, что ему самому стало страшно. Пусть даже он никогда не вернется домой, пусть еще двадцать лет проживет в этом мире – среди оборотней и купцов-шкуродеров, но все-таки это будет жизнь! Все-таки солнце будет всходить над его головой! Вдруг сердце нелюдя поможет? Вдруг оно даст ему силы противостоять двуглавому чудовищу? Глеб еще секунду помедлил, а потом протянул руку, взял с ладони альбиноса сердце убитого нелюдя и впился зубами в теплое сырое мясо. * * * Солнце медленно поднималось к полудню. Глеб сидел на полу клетки и с тоской смотрел на небо. «Пожалуйста, – беззвучно шептал он солнцу. – Не торопись. Дай еще подышать. Я достойно приму свою смерть, но только дай мне надышаться напоследок». Когда солнце было в зените, возле клетки остановился низенький кривоногий разбойник и сказал: – Гляди, ходок, не подкачай. – Ты о чем? – не понял Глеб. – Я поставил полкуна серебра на то, что ты продержишься против Драглака две минуты. Уж сделай милость – не подыхай раньше. Глеб отвернулся. – Не слушай его, Первоход! – заговорил другой разбойник, останавливаясь возле клетки. – Сдохни сразу! На что тебе эти мучения! Вскоре у клетки уже собралась порядочная толпа. Разбойники куражились над Глебом, советуя ему побыстрее сдохнуть или продержаться против двуглавого пса как можно дольше. От каждой реплики на душе у Глеба становилось все тяжелее и тяжелее. Как-то само собой стало очевидно, что этого дня он уже не переживет и что жизнь его кончена. А ведь ему еще даже нет тридцати… Губы Глеба дрогнули. Что ж, Глеб Орлов, прощай. Прожил ты свою жизнь бездарно и глупо. Но было в твоей жизни чудо. Такое чудо, какого ты не пожелал бы никому. Даже злейшему врагу. Кто-то швырнул в Глеба гнилой свеклой. Свеколина стукнула Глеба по плечу и упала на пол. – А ну – разойдись! – крикнул вдруг кто-то. – Разойдись, сказал! – Свистнула плеть, и кто-то негромко вскрикнул. – Чего дерешься-то? – Прочь от клетки! За Первоходом идем! – А драться чего? Вот погоди, пожалуюсь Самохе, он тебя Драглаку скормит. – Гляди, как бы тебя самого не скормил! Разбойники загоготали. Двое высоких крепких мужиков оттеснили их плечами и подошли к клетке. – Ходок! – крикнул один. – Ходок! Сюды смотри, когда кличут! – Выходи, тля! – рявкнул другой. – Пес заждался, уже грызет железные прутки! Глеб поднялся с пола и, отряхнув одежду, побрел к выходу. Не дойдя до дверцы одного шага, он остановился и глянул на нелюдя Белнона. – Иди, – прошептал тот одними губами. – И верь в лучшее. Глеб повернулся и шагнул в руки палачей. Те сразу скрутили Глебу руки за спиной и стянули запястья веревками. Глеб поморщился. – Это еще зачем? Нешто смогу убежать? – Кто тебя знает, – неприязненно проговорил один из охранников. – Вдруг в зверя обратишься да в лес поскачешь. – Обращусь? Ты что, разбойник, белены объелся? Я же не колдун. – А для меня что колдун, что ходок – одной грязью мазаны. Топай давай! Он толкнул Глеба в спину. 4 Это была довольно большая площадка, почти идеально круглая, метров пятнадцать в диаметре, со всех сторон огороженная непроходимой стеной бурелома и острых веток. Внутрь площадки вел единственный вход, который задвигался снаружи тяжеленным дубовым заслоном. Двое разбойников развязали Глебу руки и втолкнули его на площадку. Пробежав несколько шагов, Глеб едва не упал, но устоял на ногах. За спиной у себя он услышал глуховатое рычание. Быстро обернувшись, Глеб увидел пса. Ростом он был раза в полтора больше самого здоровенного ротвейлера. Под короткой блестящей шерстью перекатывались вздутые бугры мускулов. С острых, как гвозди, зубов капала на землю слюна. Глеб привычным жестом потянулся к мечу, но вспомнил, что безоружен, и убрал руку. Ни меча, ни кинжала, ни ольстры. Рассчитывать приходится лишь на свои силы, а в сравнении с силами двуглавого пса они – ничто. Пес шагнул вперед, не спуская с Глеба свирепых, голодных глаз. Слюна из оскаленных пастей обильно полилась на землю, и Глеб понял, что пес голоден, а значит, биться будет не на жизнь, а на смерть. Это сводило шансы Глеба на выживание практически к нулю. Глеб огляделся. Над буреломом, на высоких скамьях – таких высоких, что над острыми, как ножи, ветками, торчали лишь взлохмаченные головы, – уже восседали разбойники. Человек сорок, крепкие, наглые, с довольными рожами. – Грызи! – крикнул один. – Рви! – завопил другой. – Убей! – рявкнул третий. Пес сделал еще шаг, пристально разглядывая Глеба. Будь они в Гиблой чащобе и будь у Глеба в руках ольстра, зверь, скорее всего, не решился бы напасть. Запах ольстры хорошо известен нечисти. Но сейчас Глеб был безоружен и пах всего-навсего человеком – лакомой добычей для любого обитателя Гиблого места. Глеб, стараясь не смотреть зверю в глаза, попятился назад. – Драглак! – хрипло проговорил он. – Не знаю, понимаешь ли ты хоть слово из того, что я говорю, но… |