Онлайн книга «Посланники тьмы»
Парень кивнул: – Да. И буду макать, пока не протрезвеешь. Внезапно Замяту охватил гнев. Вот наглец! Мало того, что приперся в чужой дом и прогнал блаженный сон, так еще и в кадку макает! Ну, мяфа! Замята сжал кулаки. – Ах ты, мяфа! – рявкнул он. – Да я тебя... Замята считался отличным кулачным бойцом, но незнакомец легко увернулся от его крепкого кулака, перехватил руку и завернул ее Замяте за спину. Замята тихонько взвыл. – Да ты хоть знаешь, кто я?! – выкрикнул он. – Знаю, – ответил гость. – Я княжий дознаватель! – Я же сказал: знаю. – Я растяну тебя на дыбе! Сам! Вырву тебе груди калеными щипцами! А после, когда устану рвать, велю всыпать тебе десять плетей с железным охвостком! – Да ты, брат, еще во хмелю, – с угрюмой насмешливостью проговорил незнакомец. – Ну, ничего, я тебя вылечу. Он рывком поднял дознавателя на ноги, снова подтащил его к кадке, схватил за волосы и макнул в воду. Замята вынырнул, вытаращил глаза и отплюнулся. – Хватит! – взмолился он. – Прошу тебя, хватит! – Протрезвел? – поинтересовался гость. – Или макнуть еще? – Протрезвел! Клянусь Велесом, протрезвел! Незнакомец швырнул Замяту на лавку и кинул ему рушник. – Утрись. Замята взял рушник и вытер мокрую рожу. Отложив рушник, он угрюмо посмотрел на незнакомца. – Хорошо! – прорычал он. – Твоя взяла. Но потому лишь, что я пьян. Был бы я трезв... Замята наткнулся на твердый, холодный взгляд незнакомца и замолк. Ему и прежде приходилось видеть такие взгляды. И ничего доброго они не предвещали. На всякий случай Замята решил пока помалкивать. Так сказать, до выяснения. Если человек спокойно входит в горницу к княжьему дознавателю и макает его головой в чан с водой, значит, может иметь на то полное право. Почувствовав холод, Замята снова взял рушник и вытер шею и голую, мокрую, волосатую грудь. Пока он вытирался, незнакомец достал из кармана берестяную коробку, вынул из нее что-то и сунул в рот. Затем щелкнул огнивом, почмокал губами и выпустил изо рта клуб дыма. Дым... Дымящийся сучок... Бутовая трава... Что-то забрезжило на самой изнанке сознания Замяты. Кто-то ему уже про такое рассказывал. Дескать, есть в Хлыни один ходок, который дымит бутовым сучком и... И что?.. Замята сдвинул брови и наморщил лоб... Нет, не вспомнить. Он тряхнул головой и поднял взгляд на незнакомца. – Слышь, гость, ты кто ж такой будешь? – глухо и осторожно спросил он. – Меня зовут Глеб, – спокойно ответил тот. – Глеб Первоход. – Перво... – Замята оцепенел, во все глаза уставившись на гостя. – Вот лешье вымя! Так ты тот самый Первоход, которого вышвырнули из княжьего града? Глеб кивнул. Затем усмехнулся и сказал: – Хорошая, я вижу, по мне осталась память. А про то, что я спас князя Егру и его вояк от нелюдей и войска Голяди, ты не слышал? – Что-то такое говорили... – промямлил Замята, настороженно глядя на то, как сжимаются кулаки гостя. – Да я, признаться, не запомнил. Слаб я памятью, Первоход. Уж не обессудь. Кулаки гостя разжались, и Замята незаметно перевел дух – слава Сварогу. Гость был явно сильнее, чем выглядел, и при желании мог легко пересчитать Замяте зубы. – Пока тебя не было в Хлыни, тут многое переменилось, – произнес Замята примирительным голосом. Первоход кивнул. – Знаю. – В Гиблое место никто не ходит, – продолжил Замята. – И твоему договору с князем пришел конец. Ты уже не можешь просто так махать кулаками, Первоход. Если князь дознается, что ты вернулся, тебя схватят и бросят в подземелье. На вечные муки. – Все сказал? – Первоход прищурил недобрые глаза. – Во-первых, князь ничего не знает. А во-вторых: плевать я хотел на твоего князя. Глеб сел на лавку, посмотрел на голую девку, храпящую на перине, нахмурился и отвернулся. Затем снова взглянул на Замяту и сказал: – Мне нужна твоя помощь, дознаватель. – Помощь? – Замята облизнул губы. – Что ж... Отчего ж не помочь хорошему человеку. Но прежде чем просить меня о помощи, помоги мне сам. Будь добр, подай со стола кувшин. Первоход взглянул на кувшин и насмешливо поинтересовался: – А не хватит тебе, дознаватель? – Не бойся, Первоход, я свою меру знаю. Глеб покачал головой, взял со стола кувшин и вручил дознавателю. Замята хлебнул березовицы, подождал, пока она скатится по глотке в живот, и облегченно вздохнул. Жизнь, кажется, налаживалась. Суровый гость явно не собирался убивать его, и даже больше – был заинтересован в дружбе. Замята приосанился, взглянул на Первохода прямым взглядом и спросил: – Так о какой помощи ты хотел говорить, Первоход? И как мне за нее отплатишь? – Отплачу серебром, – сказал гость. Замята поскреб пальцами волосатую мускулистую грудь и прищурился: – И чего же ты от меня хочешь? – Неделю назад в доме Дулея Кривого убили ходока Дивляна. Ты проводил дознание? – Ну, я, – неохотно ответил Замята и слегка поежился. – Рожа у этого парня была – не приведи Белобог увидеть снова! – Ты проводил дознание, – повторил Первоход. – Что тебе удалось узнать? В Замяте вдруг проснулся дух сопротивления. Он скосил глаза на меч, лежащий на лавке в углу горницы, приосанился и с вызовом проговорил: – А с какой стати я должен тебе рассказывать? Гость, не говоря ни слова, достал из кармана серебряную резанку, положил ее на стол и швырнул щелчком пальца к Замяте. Замята ловко поймал резанку и сунул ее под худосочный зад. – Вообще-то я не должен тебе ничего рассказывать, – сказал он, прищурив глаза. – Но так и быть. Дивлян сидел на полу, у окна. Рожа и тулово у него иссохлись. А глаза такие... – Замята сам вытаращил глаза и передернул плечами. – Будто пред тем, как кончиться, увидел лешего и его лешиху, да от страха и помер! – Значит, он чего-то испугался? Замята хмыкнул и угрюмо обронил: – Испугался? Да не дай Белобог увидеть то, что увидел перед смертью Дивлян. Глеб потер пальцами щеку. – Дивлян был ходоком, – задумчиво проговорил он. – А напугать ходока – это надо здорово постараться. Скажи-ка, дознаватель, вещи в комнате были целы? Замята небрежно махнул рукой: – Да какие там вещи. Пустой мешок да соломы клок. |